Волчий камень

- У нас все по­лучит­ся. Лю­цифер ведь го­ворил, что ни­чего слож­но­го нет.       

- У не­го всег­да все прос­то, а по­том ког­да вдруг что не так, так он си­дит с хит­рой мор­дой и ждет, по­ка я этот его ог­рех ис­прав­лю.       

- Я пог­ля­жу, вы с ним как два са­пога па­ра.       

- Мо­жет и так, толь­ко я ку­да сим­па­тич­нее.       

- Гор­ды­ня пло­хое чувс­тво, Сэ­ми! – раз­да­лось за спи­ной, и ан­гел не­доволь­но нах­му­рил­ся, обо­рачи­ва­ясь к но­вому со­бесед­ни­ку.       

Их бы­ло трое, и каж­до­го Са­ма­эль по сво­ему лю­бил и ува­жал, но ред­кие встре­чи с брать­ями не способствовали фор­ми­рова­нию осо­бо креп­ких от­но­шений. Пом­ня на­каз бес­смертно­го, Олив не ста­ла разворачи­вать­ся ли­цом к не­из­вес­тным, за что тот за­оч­но пох­ва­лил ее. Пос­ледний раз всад­ни­ки ви­делись очень и очень дав­но, и сей­час Смерть с не­кой до­лей ин­те­реса изу­чал из­ме­нив­шихся за дол­гий пе­ри­од разлу­ки родс­твен­ни­ков.       

Его пер­вый брат, Вой­на, или как на­зыва­ли его свои – Вац­лав, за­мет­но воз­му­жал и ок­реп, об­за­ведясь телосло­жени­ем во­ина, про­шед­ше­го не од­но сра­жение. По­лосы шра­мов на ли­це и ру­ках пес­тре­ли на смуг­лой ко­же, ни­чуть не пор­тя их об­ла­дате­ля. Гус­тые тем­но-каш­та­новые, поч­ти чер­ные во­лосы, заб­ранные в низ­кий хвост, мес­та­ми от­ли­вали крас­ным, слов­но кровь. Дос­пех из за­кален­ной ста­ли мер­цал под све­том фа­келов, бли­куя на кам­не. Ла­ты, ис­кусно ук­ра­шен­ные за­мыс­ло­ваты­ми вя­зями мо­литв на раз­личных язы­ках, си­дели на фи­гуре Вой­ны как вли­тые, слов­но он в них и ро­дил­ся и ни­ког­да не рас­ста­вал­ся, а меч, ви­сев­ший на поясе и выг­ля­дывав­ший из-под кро­ваво-крас­но­го пла­ща, сво­ей тя­жестью мог срав­нить­ся со ска­лой, но одновре­мен­но был лег­ким как пе­рыш­ко. Глу­бокие ка­рие гла­за с ры­жим обод­ком вок­руг зрач­ка хра­нили в себе ве­ками на­коп­ленную муд­рость, но бы­ло в них и кое-что еще: азарт, пред­вку­шение и ра­дость. Ра­дость за бра­та, что на­конец-то на­шел свое мес­то, как в жиз­ни, так и ря­дом с той, чь­ими ста­рани­ями был вы­тащен из лап гнус­но­го пре­дате­ля и от­да­лен от не­мину­емой кон­чи­ны.       

Ря­дом, сло­жив ру­ки на гру­ди и от­го­родив­шись от внеш­не­го ми­ра, сто­ял не­имо­вер­но блед­ный и ху­дой юноша, ед­ва раз­ме­няв­ший вто­рой де­сяток, хо­тя на са­мом де­ле ему в по­ру бы­ло удоб­рять прос­транс­тво вокруг се­бя пес­ком, так дол­го бро­дил он на­рав­не с брать­ями по люд­ским угодь­ям. Чер­ные одеж­ды силь­но от­те­няли бе­лое с ни­тями тем­ных вен ли­цо, а не­ес­тес­твен­ные аме­тис­то­вые, прак­ти­чес­ки проз­рачные гла­за с су­жен­ным круг­лым зрач­ком, как у мер­тве­ца, хоть и выг­ля­дели жут­ко­вато, но лу­чились доб­ро­той. Серебряные, мы­шино­го от­тенка во­лосы во­допа­дом спа­дали на пле­чи и спи­ну, за­ос­тряя и без то­го рез­кие чер­ты ли­ца. Мор, или Илай, сде­лал лег­кий пок­лон бра­ту, ода­ривая спи­ну Оли­вии лу­кавой улыб­кой и хит­рым взгля­дом, пра­вила есть пра­вила, и он как ник­то дру­гой знал это, а по­сему раз­де­лял гор­дость Са­ма­эля за бу­дущую не­вес­тку. Ког­да Чу­ма уз­нал о про­дел­ках Ме­фис­то­феля, то ед­ва не бро­сил все свои де­ла, и метнулся бы­ло со­бирать ос­таль­ных родс­твен­ни­ков, но в пос­ледний мо­мент Лю­цифер ос­та­новил его, объяснив, что вме­шатель­ство толь­ко все ис­портит, а ан­гел дол­жен сам ре­шить этот воп­рос.       

И, на­конец, тре­тий брат – Го­лод, или как зва­ли его род­ные Сеп­тус. Его мож­но бы­ло спу­тать с Мо­ром, однако, ес­ли у то­го пре­об­ла­дала нез­до­ровая блед­ность, то у Го­лода она соп­ро­вож­да­лась еще и сильнейшей ху­добой, от ко­торой ко­жа чуть ли не об­тя­гива­ла кос­ти, поч­ти не ос­тавляя прос­то­ра для фантазии. Тонкие паль­цы со все­ми про­жил­ка­ми и хря­щами бы­ли сло­жены пе­ред со­бой, ед­ва удер­жи­вая на бе­зымян­ном паль­це ле­вой ру­ки коль­цо-пе­чат­ку. Тем­но-си­ние одеж­ды с вкрап­ле­ни­ями чер­но­го од­новре­мен­но и ви­сели, и плот­но си­дели на су­тулых пле­чах всад­ни­ка, а об­жи­га­ющий взор кар­ми­новых глаз не­от­рывно сле­дил за каж­дым дви­жени­ем хруп­кой де­вичей фи­гур­ки, про се­бя от­ме­чая, что вкус у бра­та очень да­же ничего. Ры­жева­то-ржа­вые ко­рот­кие пря­ди бы­ли глад­ко за­чеса­ны на­зад, от­кры­вая ши­рокий лоб, и выг­ля­дели так, слов­но их не мы­ли нес­коль­ко не­дель, но ни один во­лосок не поз­во­лял се­бе по­кинуть строя и ис­портить внеш­ний вид хо­зя­ина.