Страница 7 из 8
Свадьба. Художник И.И. Соколов
В древности застилание дома невесты сеном могло иметь место только в зимнее время взамен травы на корню, на которой в весеннее и летнее время совершались бракосочетания. Совершая во времена незапамятные свадебные молитвы на зеленом покрове весенней зелени, покров этот старались восстановить и в зимнее время постилкой в доме сена.
Дом и его части в свадебных обрядах
Подробности свадебного ритуала имеют ближайшее отношение к жилищу и его частям. К некоторым частям дома относились с большим уважением по их связи с домовым духом и важности в семейной жизни.
Передний угол, святой угол, кут, покут, серболуж. – newscinski kut – обычное место, где садят молодых в Великой и Малой России, Болгарии, Сербии, у поляков и чехов. Белорусская невеста просит своих родных благословить ее сесть «на Божжее место, под вышним вокном, под Божжим крылом, где Бог приказав, где люд рассказав» (135, с. 143). В белорусских свадебных песнях есть указания на обыкновение лить в передний угол пиво (135, с. 163; 92, с. 54) – сохранившееся древнее жертвоприношение домовому духу, покровителю семьи.
Печь в свадебных обрядах играет весьма видную роль, свидетельствующую о том высоком почитании, которым она пользовалась в древности. «При простоте первобытных нравов, – говорит Пикте, – очаг составлял центр дома, обычный пункт соединения семейства. Вследствие этого с очагом были связаны нравственные идеи как с символом домашней жизни и гостеприимства. Словом “очаг” часто обозначаются дом и семья; санскр. Gâti – дом и семья; из санскр. vastya – дом – образовалось греч. гестия – очаг» (253, 2, с. 259). Очаг получил священное значение, потому что огонь, разводимый в нем, почитался божеством, охраняющим мир и спокойствие всех членов дома (11, II, с. 23). Древние греки к очагу относились с благоговением, как к священному предмету (262, 2, с. 236). В немецких сказках перед печкою становятся на колени и молятся ей; преследуемый врагами приносит ей жалобу и доверяет свои тайны (230, 1, с. 595). «Сказав би, та пiч в хати», – говорят малорусы, когда удерживаются от дурного слова.
В Германии девушки у печки просят себе жениха. В игре в фанты (Pfanderspiel) они обращаются к печке с просьбой:
В ночь на 25 января они раздеваются донага, садятся на помело и заглядывают в устье печи, надеясь увидеть здесь суженого (249, с. 98, 133). В Великой и Малой России признают влияние печки на благополучный исход сватовства. В Олонецкой и Архангельской губерниях, в то время как большой сват или сваха отправляется за своим делом, сваха или родные жениха копают лучиной уголья в жаратке (небольшом углублении в печке с левой стороны), чтобы получить со стороны родных невесты согласие (57, 1, с. 114; 98, с. 2). В Болгарии сват, являясь в дом невесты, выгребает уголья (174, 2, с. 43). В Архангельской губ. сваха прикладывает руки к печке в доме невесты в какое бы ни было время года (62, № 13, с. 11). В связи с выгребанием угольев и прикладыванием рук к печке стоит весьма распространенный в Малой России обычай девушки колупать печь в то время, когда заходит речь о сватовстве (251, I, с. 177; 13, с. 143). В этом обыкновении сказалось желание девушки-невесты призвать к благосклонному содействию домового духа. Ослаблением приведенного обычая колупать печь при сватовстве является обыкновение белорусской невесты ковырять пальцем во время сватовства стену (26, № 23, с. 476). В Тульской губ. сват, входя в дом невесты, становится к печке на приступок (172, № 13, с. 83). В Воронежской губ. свата (отца жениха) родители невесты после сговора сажают перед печкой на загнетке и потчуют его водкой (114, с. 220). В Новгород-Северском у. Черниговской губ. на печеглядинах в доме жениха родные невесты едят сало, покрошенное на заслонке, которою закрывают печь (19, № 20, с. 164). В земле донских казаков сваты, выходя из дому невесты, прикасаются рукой к печке, чтобы закрепить за собой невесту. В Украине девушка, отказывая жениху, вынимала из-под печки и вручала сватам тыкву (251, I, с. 177). В Олонецкой губ., когда сваты разъедутся после рукобитья по домам, на средину невестиной избы выходит ворожея-старуха и несет в руках головню с огнем, нашептывая таинственные слова; она делает горящей головней круги на тех местах, где сидели сваты; это для того, чтобы «жених не отказался» (136, с. 110). В Малой и Белой России при сажании короваев в печь стучат лопатой в своды печи (135, с. 142; 92, с. 42). В Украине родители невесты, благословляя ее к венцу, садятся на скамейку около печки (251, I, с. 179). В Виленской губ. молодая, севши на воз, перед отправлением в дом мужа говорит:
<…>
В Чердыни, проводив молодую с мужем и поездом до ворот, ее родители поспешно бегут в сарай, набирают охапку дров и с молитвой несут их в избу (151, с. 87). Обычай этот не чужд и Малой России, на что указывает свадебная песня:
В Северной России крестьяне говорят, что дрова приносят для благоденствия молодых. Н.И. Костомаров объясняет приведенную малорусскую песню мыслью, что мать, затопивши печку, пожалеет свою дочь, вспомнив, как она помогала матери в трудах (86, 4, с. 67). Здесь двигателем является не заботливость о новобрачных, не грусть матери по дочери, а суеверное, основанное на древнейших воззрениях на домашний очаг, опасение за собственное благополучие. Обряд рассчитан на умилостивление домового духа, обитающего в печке и воплощающегося в огне очага, чтобы он не ушел за молодой из печи пламенем, из хаты камином и не покинул старого жилища и его обитателей. В с. Баглачево Владимирской губ. молодых по приезде из церкви кладут на печку с разными песнями и прибаутками (140, с. 470). Печь роднит и сближает молодых, мало того, она их освящает. «Кто сидел на печи, – говорит пословица, – тот уже не чужой, а свой» (46, с. 470). У болгар родители жениха выражают согласие принять молодую тем, что зажигают на очаге огонь и приглашают ее сесть (129, III, с. 243). У боснийских сербов молодая, вошедши в дом новобрачного, дотрагивается до головней, лежащих на очаге (143, с. 211). Весьма распространено обыкновение обводить молодую вокруг очага в доме новобрачного. Обыкновение это существовало у древних ацтеков (238 а, 5, с. 34) и существует у грузин (129, IV, с. 394). У древних индусов, обводя невесту вокруг очага, произносили: «Агни отдал назад жену с долголетием и блеском (здоровья). Долголетен да будет тот, кто ей муж; да живет он сто осеней. Сома первый обручился (с тобой), Гандарва обручился вторым, третий муж твой Агни. Богатство и сыновей дал Агни мне и эту жену». У древних индусов невесту обводили вокруг очага в доме ее отца (263, 5, с. 318, 365). У римлян молодую обводили вокруг очага в доме новобрачного (256, с. 314). В Вестфалии и Восточной Пруссии молодую обводят троекратно вокруг огня, пылающего на домашнем очаге (266, с. 351; 238, 2, с. 172). У сербов молодую также обводят в доме новобрачного вокруг очага, на котором разведен огонь, причем она кланяется огню со всех четырех сторон, заглядывает иногда в устье печи и мешает кочергой горящие головешки (120, с. 135; 254, с. 146; 236, с. 66). Прикосновение к печке и обведение вокруг очага ослабели со временем до простого приближения к печке. Так, в Чехии молодая, вошедши в дом мужа, должна посидеть короткое время на лавочке у печки, чтобы привыкнуть к своему новому жилищу (270, с. 96).
7