Страница 6 из 10
Хрущев начал борьбу с монополией Главлита – Главного управления по делам литературы и издательств, созданного Декретом СНК от 6 июня 1922 года с правами цензурного управления, – на публикацию соответствующим образом преподанной «правды о войне». Поначалу это привело только к расширению возможностей центральных издательств «Правда», «Молодая гвардия» и «Физкультура и спорт», которые, имея право на публикацию тематических художественных произведений и спортивно-технических регламентов, стали выпускать мемуары участников Великой Отечественной войны. В дешевых книгах серии «Библиотека военных приключений» и «Библиотека “Огонька”» наряду с детективными романами вроде «Приключений майора Пронина» печатались воспоминания Героев Советского Союза[59].
Знаковым событием стала новая иллюстрированная книга А.С. Яковлева «Рассказы авиаконструктора», опубликованная в 1958 году, где лично о Сталине не сказано ни единого слова. Однако и славословий в адрес Хрущева на ее страницах не появилось, что вызывало постоянное раздражение в Кремле.
Тот не стеснялся советовать знаменитому авиационному конструктору «не писать книжек для детей, а заниматься своим делом». В это время по его решению как председателя Совета Министров СССР «о всемирном ядерном разоружении» проводилась массовая демобилизация кадрового офицерского состава под лозунгом сокращения вооруженных сил, уничтожалась передовая отечественная авиационная техника, в том числе тяжелые вертолеты и реактивные истребители нового поколения конструкции того же Яковлева, а также большинство крупных надводных минно-артиллерийских кораблей созданного в послевоенный период советского океанского флота.
Лишь во втором, дополненном, издании 1964 года появились сюжеты «об энергичном и решительном партийном руководителе Н.С. Хрущеве», сводившиеся к невыразительным рассказам о его заграничных визитах, куда тот летал на отечественных пассажирских лайнерах. Любому автору, печатавшему свои монографии и статьи в те годы, было очевидно, что их вписал идеологически подкованный в духе времени художественный редактор[60].
В 1959 году был дан зеленый свет изданию первой в мире массовой серии «Военные мемуары». Деньги Военному издательству Министерства обороны СССР начали выделяться из государственного бюджета. Обязательным условием при их публикации была критика Сталина как основного виновника неудач Красной армии в начале Великой Отечественной войны и разоблачение антинародной деятельности органов НКВД. При описании побед Красной армии имена Сталина и Жукова повсюду литературные редакторы заменяли аббревиатурой «ЦК ВКП(б)». Зато организация контрнаступления под Сталинградом и освобождение Украины приписывалась персонально Хрущеву. Зеленый свет первыми не случайно получили воспоминания его заслуженных боевых соратников по Юго-Западному, Сталинградскому и 3-му Украинскому фронтам А.И. Еременко, Н.Н. Воронова, Р.Я. Малиновского, В.И. Чуйкова, Д.Н. Никишева, Г.Ф. Захарова, М.С. Шумилова других его сослуживцев.
Для оценки отношения Хрущева к Сталину применима мысль Гегеля: «Ни один человек не может быть героем для своего лакея. Не потому, что герой – не герой, а потому, что лакей – это только лакей».
Критерием преодоления пресловутого «догматизма» стал выход в свет шеститомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза».
Авторы жестко критиковали Сталина, упомянутого всего 11 раз, за массовые репрессии, за явные просчеты в модернизации вооружения Красной армии и невежественное руководство военными действиями. Маршалу Жукову «повезло» еще меньше: он, оказывается, приписал себе все победы подчиненных ему военачальников!
Номенклатурные историки прибегли к сознательной подмене понятий. Например, сообщая о невысоких скоростных параметрах истребителей И-16, они сравнивали их с максимальной скоростью двухмоторных бомбардировщиков «Юнкерс» Ju-88 без бомбовой нагрузки! С бомбами, особенно на внешней подвеске, эти немецкие бомбардировщики так быстро летать не могли.
И чтобы обосновать официальный тезис о военно-технической отсталости Красной армии, в этом издании энциклопедического формата говорилось только о количестве новых советских самолётов и танков и нигде не сообщалось об общем количестве якобы устаревших образцов военной техники. Так, «новые самолёты Як-1, МиГ-3, Пе-2 стали выпускаться лишь в 1940 году. Так, Яков было выпущено 64, МиГов – 20, “пешка” – одна или две. В 1941 году МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1—1946, Пе-2—458, Ил-2—249», то есть всего 2739 единиц. Далее читатель узнавал, что они составляли всего 22 % от всех боевых самолётов РККА и ВМФ![61] Об остальных 78 % самолётов не сказано ни слова.
Впрочем, член-корреспондент АН СССР генерал-лейтенант П.А. Жилин в дальнейшем исправил свою неловкость в «углублении» негативной статистики, уточнив, что «войска приграничных округов… насчитывали… 1540 самолётов новых типов и значительное количество устаревших конструкций»[62].
Английские же историки до сих пор не стыдятся признавать, как широко применялись в начале Второй мировой войны истребители-бипланы «Глостер “Гладиатор”»[63], морально устаревшие танки и бронемашины.
Так был предан забвению мудрый циркуляр Министерства народного просвещения императорской России о том, что «книги по русской истории должны преобладать над книгами по всеобщей истории… При самом выборе книг по всеобщей истории нужно руководствоваться принципом подбора книг, трактующих о таких явлениях мировой истории, которые так или иначе могут служить уяснению родной истории параллельностью явлений, аналогичностью форм жизни или непосредственным соприкосновением с жизнью родной страны путем столкновений или культурных влияний, наконец, типичностью общечеловеческих форм жизни на различных ступенях экономического, культурного, политического и религиозного развития народов»[64].
Огромное психологическое воздействие на мое поколение «шестидесятников» оказал талантливый роман Константина Симонова «Живые и мертвые». По укоренившейся национальной привычке литературную прозу за неимением научной литературы большинство из нас восприняло как документальное историческое повествование. И эпизод с гибелью звена тяжелых бомбардировщиков ТБ-3, сбитого парой «мессершмиттов», казался тогда самым весомым доказательством отсталости Красной армии и политической близорукости Сталина.
Общаясь позже с лётчиками-ветеранами, я узнал, что в действительности такого быть не могло. ТБ-3, или «туберкулез», как его называли фронтовики, был прочным и малоуязвимым бомбардировщиком с неплохим оборонительным вооружением, способным лететь даже на двух моторах со снижением. При правильной организации огневого взаимодействия стрелков немецкие истребители не смогли бы выйти на дистанцию открытия огня на поражение. Их потери оказались многократно меньшими, чем бомбардировщиков СБ и Як-4.
В своих мемуарах «Разные дни войны» Симонов не опроверг и не подтвердил описанного факта, но тогда этот скупой рассказ потряс всех читателей, а позже зрителей эпохального одноименного художественного фильма режиссера Александра Столпера.
Коллектив авторов под умелым руководством директора Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС академика П.Н. Поспелова создал абсурдную и поэтому ставшую универсальной для новых поколений переписчиков отечественной истории концепцию Великой победы советского народа над фашизмом, которым командовали мудрые комиссары и политработники. Они, как выяснилось, были близки солдатам, потому что от природы осенены знанием бессмертных идей марксизма-ленинизма. Таким образом, Советская армия совершила свой всемирно-исторический подвиг… без Верховного Главнокомандующего, его заместителя маршала Жукова и Генерального штаба, как стадо, подавив противника числом, потому что все гениальные полководцы перед войной были истреблены Сталиным. Если бы не высоконравственные политработники и настоящие коммунисты, – читай: сам непогрешимый Хрущев и иже с ним, – Великая Отечественная война была бы проиграна. Закономерно, что в 90-х годах место «комиссаров в пыльных шлемах» усилиями либеральных публицистов заняли «бескорыстные англо-американские союзники по антигитлеровской коалиции».