Страница 5 из 50
- Нет, - честно ответила я, - Я хорошо знаю свой язык.
- Ага, вот только знания предпочитаешь хранить в моей голове, - вздыхает Марк.
- Не списывают только зубрилы, - черлидерша выдувает из жвачки пузырь.
- Я тоже списываю. Из своих чертогов памяти, - рассмеялся Марк.
Мы сидим так недолго, а потом начинается экзамен. Я смотрю на сосредоточенные лица учеников. Вот у окна сидит Леа, сосредоточенно чиркает что-то на листке. Пишет быстро, размашисто, словно её рука не поспевает за мыслями. Марк пишет медленно, старательно. Иногда прерывает процесс, задумывается, и продолжает, с большим остервенением, которое, однако, быстро кончается. Левша Том пишет лениво, лицо приобретает скучающий вид, он даже не смотрит на листок. Черлидерша пишет быстро, лихорадочно, но с большими паузами, то и дело заглядывая в декольте. Я смотрю на Марка. Показывает три пальца. Наши варианты совпадают. Он тихонько подсказывает ответы. Над нами нет особо строгого надзора, но лучше не расслабляться.
Марк сдал работу одним из первых. И ретировался. Над последними заданиями мне пришлось думать самой. Кое-как выкрутившись, я сдаю работу тоже. Мы выходим из школы. Чертовски жарко. Как и всегда. У нас летом, весной и в начале осени жарко, как в Аду, а зимой мокренько и противно. Люди здесь темпераментные, развязные и легко одетые, да еще и загорелые, как негры, большинстве своем. Я со своей бледной кожей и вечными рукавами в любую погоду как белая ворона. Том тоже бледный, как Смерть, но у него веснушки и одевается он хоть и странно, но по погоде. У Марка кожа бежевого цвета летом и осенью и светлая зимой и весной. Веснушек побольше, чем у Тома. А меня Солнце целовать не хочет и вообще не любит, летом я красная и со слазящей кожей, приходится запасаться кремами. Марк меня в шутку называет вампиром и предлагает носить зонтик, как аристократка.
- Хоть бы джемпер этот дурацкий сняла, ты же спаришься. Уже круги под мышками образовались.
- Не хочу, чтобы с меня опять кожа слезла, - соврала я, - И хватит об этом.
- Пошли ко мне на крышу.
Мы поехали по пыльной дороге, я на велике, он на скейте. Он учился на нем кататься долго, на коленках и локтях шрам на шраме. Кости ломал, мышцы тянул, даже сотрясение заработал. Но учился, долго и упорно. Я кататься научилась быстро, отделалась разбитой головой и содранной кожей с локтя.
Небо чистое и невыносимо синее. Какой-то придурок облил меня из ведра и убежал с громким смехом.
- А почему про меня забыл? - жалобно протянул Марк, - Я сейчас в головешку превращусь. Чувствую себя потной свиньёй.
Его волосы прилипли ко лбу и щекам, как обычно, красивые и лохматые. Майка его тоже была мокрой. Я выглядела не лучше. Лицо вновь покраснело и сделалось жутко горячим.
- ТВОЮ МАТЬ!!! - выругалась я чуть ли не на весь город, - Теперь опять мазаться!
Марк засмеялся. Мы пошли в дом. Прокрались на кухню, вернее, прокрался Марк, а я за ним повторила. Он достал влажное полотенце, и мы так же тихо прокрались к выходу. На улице, по дороге в гараж он объяснил мне, что мать дома и сейчас спит, и её лучше не будить. Я положила влажное полотенце на лицо, громко чертыхаясь. Кожа горела и болела. Я проклинала все на свете. Я забыла про это чертово Солнце! Марк с интересом наблюдал. Мы сидели на крыше гаража. Он курил, я лежала на горячей поверхности, закрыв лицо.
- Забавное дело, - внезапно сказал Марк , - Я для тебя, как открытая книга. Ты знаешь про меня все, я про тебя ничего. Знаешь, это ведь обидно. Я ведь хочу знать о тебе. Кто ты, вампир? Что за мысли роятся в этой хорошенькой головке?
Нет, тихо, замолчи.
- Чего молчишь? Всё, что я знаю, это то, что ты Сандра, тебе 17 лет и у тебя неблагополучная семья. А ещё, что ты сгораешь на солнце. Я понимаю, что некоторые вещи тебе трудно рассказывать, но скажи хоть что-нибудь о себе. Даже если это что ты ела на завтрак.
Отстань...
- Не устану это повторять: Кто ты, вампир? Ты тайна, которую я не могу разгадать. И единственная, кто знает мои тайны. Забавно.
Ради всего святого, Марк, ЗАТКНИСЬ!
- Я так устал эт этой неопределенности. Такое чувство, будто ты вообще ко мне ничего не испытываешь.
Марк замолчал, переводя дух. Моё лицо вновь вспыхнуло, но не от ожогов.
- А способна ли ты вообще чувствовать? Иногда мне кажется, что ты кукла. Прекрасная и мертвая. В тебе есть все, кроме чувств.
Он сдернул с меня капюшон. Я поморщилась и резко выдохнула от боли.
- Я вижу изумительные зеленые глаза, но что кроется за ними?
Мозг, хочется съязвить мне.
- Может, они пустые? Ты вообще меня любишь?
Я молчу. В его глазах читается тысяча чувств, тысяча эмоций. Сколько мучительных мгновений пролетело перед ним? Его глаза поменьше, миндалевидные щелочки с синевой и лопнувшими сосудами, но они красивее моих, потому что они выражают что-то. А мои мертвы. Он прав, я кукла. Я вампир, сосущий не кровь, а чувства. Все силы. Все тайны. Не оставляющий после себя ничего, кроме боли и разочарование.