Не разлей вода

– Как сделать, чтобы кто-нибудь принес кофе? Надо будет узнать у Насти, как у этих московских помещиков это устроено. Колокольчик повесить, что ли? Лидия…

– Олег Петрович, я здесь. – Домоправительница материализовалась за его спиной.

– Ох, наконец! Куда вы запропастились! Лидия Александровна! Что это за люди, которые бродят по всему дому? И можно кофе, покрепче?

– С сахаром?

– С анальгином!

Зарывшись головой в мелкие и скользкие подушки, Олег Петрович старался унять шум в ушах:

– Господи, как же болит голова. Я вчера выпил годовую норму. Настя тоже хороша, не могла меня остановить. Это все из-за Дугина. Как же Андрюхе рассказать! Анастасия говорит, что надо прямо сейчас, немедля, правду-матку… А мне духу не хватает! Господи, еще сегодня Самарина должна была прийти. Нет, надо отменить все встречи.

– Не получится. – За спиной опять появилась домоправительница. – Самарина уже здесь.

– Я не могу сейчас, я не во фраке… Шучу, шучу… Господи, зовите, конечно, просто она так держится, что я чувствую… Зовите, конечно, зовите!

Когда в гостиную вошла Ольга Леонидовна, Олег Петрович попытался встать с дивана, уронил салфетку, изобразил учтивость и, махнув рукой, рухнул опять в подушки. Объяснять старой актрисе, что он не форме, было не нужно, а извинения он уже принес. Предстояла беседа, на которую у него не было сил. Однако отступать было нельзя. Самарина посмотрела на Олега Петровича театрально-материнским взглядом:

– Олег Петрович, вам сейчас лучше всего травяной чай с мятой. Добавить лимон и мед. А еще надо больше жидкости пить – чтобы алкогольную интоксикацию предотвратить.

– Поздно! Я отравлен, Ольга Леонидовна! Отравлен водкой, мыслями, поступками.

– Будет вам! Все образуется, у каждой проблемы есть решение, только оно не сразу видно.

– Вы понимаете, есть проблемы, после решения которых ты станешь уже совсем другим человеком. – Позабывшись, Кочин вдруг стал назидательно-строгим.

– Олег Петрович, вы даже не представляете, насколько я в курсе…

От Олега Петровича не ускользнула эта ирония:

– Ольга Леонидовна! Вы – удивительная женщина! В вас такая интрига… Это меня заставляет нервничать и безуспешно вспоминать слова из школьного курса французского языка.

– Тогда мой совет вас не удивит – иногда надо проявить…

– Ловкость…

– Я бы сказала – гибкость…

– Ольга Леонидовна, голубушка, есть моменты, когда гибкость равна подлости…

– Поверьте, и это я знаю не хуже вас! И также знаю, что без гибкости прожить невозможно! Сломаетесь, как сухой прут.

То ли кофе с анальгином подействовали, то ли действительно лучшим средством от проблемы было ее решение, но Олег Петрович вскочил с дивана и, размахивая руками, принялся рассказывать Самариной то, что так давно его беспокоило, то, что мешало ему наслаждаться жизнью и что отнимало у него так много душеных сил.

– Хорошо, дайте мне тогда совет. Как поступить? Принято решение об увольнении моего лучшего друга. Деталями не буду вас утомлять, скажу, что в свое время тот человек бросил все, что держало его в родном городе, оставил работу, свой небольшой бизнес, поверил мне и поехал за мной в Москву. Я его уговорил это сделать, потому что сам, один, боялся ехать сюда, мне нужен был свой человека здесь, в котором я был бы уверен. Он все эти три года был моим соратником, сторонником и самым близким другом. А теперь акционерами принято решение о ликвидации филиала, то есть на самом деле его не ликвидируют, а объединят с другим филиалом. Пост директора будет упразднен. По сути дела, моего самого близкого друга выкинут на улицу. Решение принято большинством голосов. Его увольняют по хитрой схеме, при которой он не получит практически никаких денег, обещанных ему по контракту. «Бедные» акционеры немного сэкономят и расчистят место для своих интриг.

Кочин замолчал. Он никому так подробно не рассказывал эту историю, даже Анастасия знала вполовину меньше. Во-первых, Кочин боялся ее язвительности, а во-вторых, и это было самое главное, Олег Петрович не знал, как он поступит в этой ситуации. И свой неблаговидный поступок по отношению к другу он бы предпочел скрыть.

Ольга Леонидовна представила себя на минуту в роли Анны Австрийской, а Олега Петровича в роли Д’Артаньяна, который советуется с ней… Впрочем, забылась она на мгновение, через минуту у нее был готов совет. Правда, хорошо натренированным боковым зрением она заметила тень в проеме двери. Их кто-то подслушивал. Интрига закрутилась…

– Неприятная история, но, думаю, и здесь можно найти выход. – Самарина покачала головой.

– Выход, при котором не будет уволен человек? – Кочин усмехнулся.

– Выход, при котором вы останетесь друзьями.

– Это утопия.

– Вовсе нет, если сначала постараетесь найти для вашего друга новую работу. Позвоните своим знакомым, воспользуйтесь связями, которые у вас уже есть в Москве, и попробуйте предложить место, работу, которая позволит ему не так тяжело пережить это событие. В конце концов, это же вы были инициатором его приезда в Москву, это ВАМ было надо. Хотя, конечно, тяжелых разговоров не избежать.

Олег Петрович в нерешительности поглядел на актрису. До него дошли ее слова – как все просто и как все… по-человечески. Почему ни он сам не додумался и никто другой ему не посоветовал ничего подобного? Кочин с благодарностью взглянул на Самарину:

– Мне это не приходило в голову. Максимум, до чего я додумался, так это подкинуть ему деньжат.

– Неудивительно. Людям легче разругаться в пух и прах, поскольку им страшно, что их раскусили. Потом долго страдать, пить, лить горючие слезы по себе, любимому, ждать, что окружающие вас оправдают, и, пережив, как им кажется, этот катарсис, с утроенной энергией нырнуть в пучину наслаждений. Простите за высокий слог.

Последние слова Ольга Леонидовна произнесла в пустоту – Олег Петрович помчался в кабинет в точности исполнить полученные рекомендации.

Ольга Леонидовна не спешила уходить, поскольку знала, что сейчас появится тот человек, который все это время находился рядом и был невидимым, тот, кто подслушал их разговор от начала до конца. Она не ошиблась – в комнату вошла Анастасия:

– Ольга Леонидовна, вы человек с неограниченным влиянием на окружающих. Вот и Олег Петрович попал в ваши сети. Вы это знаете? Хорошо, если вы не будете этим злоупотреблять.

– Не буду, можете мне поверить. В наше время люди рано стареют и поздно взрослеют… Олег Петрович иногда ведет себя по-детски. Что выгодно отличает его от многих приходящих в этот дом. Скажу откровенно, иногда я за него тревожусь, как тревожилась бы за самого близкого друга, которому жизнь выдала бесплатный билет на американские горки. Те самые, которые сначала – у-у-х – вверх, а потом – ах – вниз! Он, обладающий таким счастливым свойством характера, как умение радоваться пустякам, очень уязвим. Поскольку малейшие неприятности могут казаться ему несчастиями. Таких людей всегда хочется оберегать. Еще в нем есть риск, авантюра и легкость, которая даже несчастиям придает романтику. Олег Петрович – человек с амбициями, характером и еще вполне порядочный, и это все не может не привлекать. И потом, здесь, в этом доме, Настя, как принято сейчас говорить, – драйв, ветер в головах и комнатах, желания и возможности. Это очень передается другим!

– Вероятно, вы правы, но он без вас уже шагу ступить не может!

– Вы, Настя, даже не представляете, как бы мне хотелось ему помочь!

Для того чтобы красноярский школьник Олег Кочин мог выполнить домашнее задание, он должен был отодвинуть старую швейную машинку «Зингер» от стены, освободить ее от стопки белья, приготовленного для починки, пододвинуть стул и примоститься на углу деревянной столешницы. Локоть у него свисал, поэтому рука быстро уставала, и, как следствие, раздраженная учительница больше тройки ему не ставила. Она размышляла так: «Может, он и все правильно сделал, да только убедиться в этом невозможно – написал как курица лапой». Поэтому после первой и главной мальчишеской мечты – разбогатеть и купить большой автомобиль, – неотступно следовала вторая – разбогатеть так, чтобы купить свой собственный дом и сделать себе кабинет. Самый настоящий, с дубовыми панелями, высокими книжными шкафами, кожаным диваном и, самое главное, огромным письменным столом. Еще хотелось иметь глобус, огромный, но не пошлый кабинетный бар, а самый настоящий глобус, со всеми земными подробностями.