Танец под золотой вуалью

Сонмин вышел где-то спустя полчаса, но к тому времени я вынудила Джело перебраться на ту сторону улицы и засесть напротив лицевой стороны дома, чтобы видеть наверняка, откуда выйдет тот, за кем мы вроде как следили. Когда мужчина показался из подъезда, я первым делом бросила взгляд на мимику спутника. Как и подозревала, он потупился, подтверждая, что его «друг» живет именно там. Понятия не имея о том, как может выглядеть и что собой представляет загадочный учитель, я рисовала его в воображении каким-то киношным или комиксным персонажем.

- Ну, теперь идем? – подталкивала Джело я, но он не спешил тронуться с места.

- Мэя, ты ставишь меня в очень неудобное положение. Я не хочу обижать тебя, но и привести тебя к нему так, как я должен привести – это будет некоторое предательство с моей стороны.

- Так, я же предложила, чтобы ты спросил у него заранее. Я не против.

- Ты не понимаешь, - парень запыхтел, ища неведомый мне выход из закрытой для моего разума ситуации, – если я хочу, чтобы ты была в порядке, я должен буду кое о чем предупредить тебя… но если бы мне было на тебя плевать, то конечно, я бы отвел тебя, как есть. Но это не мой секрет, Мэя! – он умоляюще воззрился на меня.

- То есть, этот тип всё-таки опасен? Не бойся, я смогу за себя постоять. Я всегда готова действовать.

- Да нет же, он не опасен… не совсем. Не так, как ты можешь думать, – дойдя до предела позволенных себе признаний, Джело замолк, отвернувшись.

- Что бы ты мне ни сказал, я тебя не выдам, – я присела на корточки перед ним, – а можешь и не говорить, что ж, рискну, чем бы мне ни грозил поход в убежище твоего наставника.

- Ты не сможешь меня не выдать. Всё будет очевидно, – Джело встал, решительно направившись к домофонной двери и не оглядываясь. Я поспешила за ним, пока он не передумал. – Если тебе так не терпится влезть туда, куда незачем – вперед.

Мы достигли железной двери, и юноша нервно набрал номер квартиры, звоня и сообщая о себе. Через пару гудков по ту сторону откликнулся молодой голос мужского пола, спросивший «кто там?». Моё представление об «учителе», как о неком Альбусе Дамблдоре, или, в лучшем случае (или худшем?), профессоре Северусе Снейпе, потерпело первое крушение.

- Это я – Джело, - представился мальчишка и покосился на меня, – я не один. Со мной одна моя знакомая… хорошая. Она хочет поговорить с тобой.

- Со мной? – Я услышала легкое удивление с усмешкой. – По какому поводу?

- Ну… - Джело посмотрел на меня, ожидая, что я подскажу, как обосновать мой интерес.

- Я хочу узнать кое-что об иллюзионизме. И была бы очень благодарна, если бы вы ответили на пару моих вопросов.

- Вы из полиции? – спокойно уточнил он. Да что ж я такая очевидная! У меня на лбу написано? Хотя, сейчас он меня не видит, тут нет камеры. Значит, меня выдает моя манера говорить? – Вы просто так сформулировали свой текст, что мне показалось…

- Вам не показалось, - призналась я, – я работаю в органах. Только я всего лишь патрульная. Меня привел больше личный интерес, чем деловой.

- Что ж, тогда, добро пожаловать, – голос пропал и вместо него раздалось пиканье домофона, отворившего притянутую электронным магнитом дверь.

Мы вошли внутрь, и Джело сразу шагнул к лифту, минуя лестницу.

- Он живет на предпоследнем этаже. Так быстрее. – Я кивнула и вскоре мы уже поднимались в тесной кабине к неизвестной личности, которую, судя по всему, мне стоило остерегаться. – Мэя… не смотри ему в глаза долго, хорошо?

- Что? – я напрягла брови, сведя их к переносице. – О чем ты?

- В глаза долго не смотри. И не давай ему говорить дольше пары минут подряд. Вот и всё.

- К чему такие предосторожности? – створки разъехались и лифт остановился. Джело, больше ничего не говоря, вышел и уверено направился знакомым маршрутом. – Подожди!

Но парень сказал всё, что хотел, не давая лишних разъяснений. Я поняла, что именно этого он не должен был произносить, чтобы не предать доверия мастера, обучающего его фокусам. Но что такого в долгом взгляде? Может, этот мужчина урод какой-нибудь и не любит, когда на него пристально смотрят? Дверь квартиры была приоткрыта, и Джело смело распахнул её, пропуская меня за неё, вперед себя. Я прошла ровно столько, сколько нужно было, чтобы Джело уместился, зайдя за мной. Увидев под ногами пару обуви, я тут же разулась, осторожно продвинувшись вглубь ещё немного. Хозяина апартаментов нигде видно не было. Обстановка была самая заурядная; тумбочка для ботинок, стенной шкаф, дверь в туалет, в ванную и коридор, в конце которого виднелась кухня. На ней было темно, а вот в другую сторону путь вел, видимо, в спальню, из которой падал свет. Вместо двери в проеме висел норэн* с двумя вертикальными разрезами. На черном фоне ткани белым был выведен иероглиф, означающий сложное понятие, что-то вроде внутреннего импульса, который заставляет стремиться к чему-то. Я знала японский лишь примерно, да и могла спутать иероглиф с китайским, так что за точную трактовку не ручалась.

- Проходите! – услышала я всё тот же тембр и, глазами указывая Джело, чтобы он шел первым, настояла-таки на этом и побрела следом.

Мой юный друг отодвинул норэн ребром ладони и скользнул в комнату. Я прошмыгнула тоже, попав на достаточно яркий свет верхнего освещения. Да, это была спальня. На кровати, заправленной ало-черным покрывалом, сидел молодой человек лет двадцати двух – двадцати пяти. Нет, скорее полулежал. В одних черных кожаных брюках, облокотившись на локоть одной руки, так, чтобы кисти обеих разместились друг напротив друга и быстрыми шулерскими движениями тасовали карты. Он обернулся на нас, вполне радушно, но не сильно, улыбаясь.

- Доброй ночи, полуночники. Итак, чем могу быть полезен? – Я всё ещё пыталась собраться с мыслями, не то разочарованная, не то просто крайне не подготовленная к тому, что великий маг и чародей будет моим ровесником. Милым, обаятельным, чуть неряшливым в прическе и ведущим себя, как самый банальный обыватель.

- Для начала, я представлюсь. Меня зовут Мэя, – по-деловому протянув руку для пожатия, я ощутила напряжение со стороны Джело. Незнакомец посмотрел на мою ладонь и подался вперед, однако, не спеша ответить на мой жест.

- Не боитесь остаться без часов, кошелька или чего-нибудь ещё? Не сомневаюсь, что судя по вашему ко мне интересу, вы знаете, что я мастак дурить людей, шаля и облапошивая их. – Я испугано отдернула руку. – Да не волнуйтесь, я не собираюсь ничего такого предпринимать, раз вы знакомая Джело.

- Да, но, честное слово, это не он мне вас выдал. Я сама догадалась и проследила за ним. Простите, – я потупилась.

- Я Хисуи, нет, не японец, увлекаюсь японской культурой, поэтому взял псевдоним. В переводе означает "нефрит", очень почитаемый за свои свойства камень, – он теперь сам протянул руку, и я, уже не так прытко, а вяло и трепетно протянула свою, завершив знакомство необходимым обрядом, – выслеживать людей странное занятие. Злой вы друг.

- Да вы тоже, смотрю, не добрый волшебник, - я сделала полу-разворот и указала на стену напротив ложа. На ней была настоящая экспозиция оружия: нунчаки, боевая палка, катана, вакидзаси**, нагината***, два танто**** в ножнах и даже бисэнто*****. Судя по последнему, если этим всем пользовались, то у Хисуи руки не только шустрые, но и очень сильные. Помимо прочего среди крупного клинкового оружия красовались острые метательные диски и сюрикены******.

- Коллекция. Хобби, – улыбнулся моему замечанию парень, заведя руки за спину и сцепив их там. Не знаю почему, но мне так и чесалось следить за ними, чтобы не упустить тот момент, когда с меня могут пропасть лифчик и трусы, как обещал Джело. Но с таким угрожающим арсеналом я начинала сомневаться, что дело только в ловкости. Тут и от страха раздеться не долго, потому что декорации выглядели как угроза, не в пример обходительному хозяину.

- Конечно, это всё выглядит так, словно не использовалось ни разу, но неужели так и есть на самом деле?

- Нет, иногда приходится отбиваться от тех, кто считает, что выглядеть обдуренным простаком – это оскорбительно, – Хисуи указал мне на стул, – присаживайтесь, спрашивайте, что же вы хотели разведать об иллюзионизме.

- Для начала я хотела бы спросить у вас ещё кое-что, – я присела, приняв вежливость наставника Джело, – человек, который только что был у вас… Сонмин, кажется? Зачем он приходил?

- Дал мне денег, – внимательно воззрился в моё лицо Хисуи. Как просто и честно! И глаза такие открытые…

- За что? – спросила я, глядя в них, и мне показалось, что стул подо мной пошатнулся. Я выставила ногу, прислушиваясь к ощущениям. Что это было?

- А разве один человек не может дать другому некоторую сумму без какой-либо причины? – парень заговорил медленнее, вкрадчивее и размереннее. Устав стоять на месте, он стал слегка покачиваться туда-сюда, продолжая увиливать. – Разве разные, различные, разнообразные поступки не исходят из истинных, искренних источников души, задушенных, заглушенных, задавленных лишь лишними, лишенными смысла двигателями, движущими, вяжущими, невидящими нашим сознанием… - у меня закружилась голова и показалось, что слова Хисуи потеряли логическую нить, сливаясь в один монотонный, жужжаще-шипящий звук, минующий мои уши и вливающийся в черепную коробку. Он приблизился ко мне, и я даже не успела заметить, как и когда. И только его глаза, большие, карие, представали передо мной, затягивая и погружая в странное состояние… но… но ведь Джело сказал не смотреть ему в глаза! Не смотреть и не давать ему долго говорить, да… нельзя, нельзя его слушать! Собрав всю волю в кулак, я сжалась в комок, но оказалось, что даже сомкнуть веки уже не так-то просто. Но я должна, должна! Приказывая себе оторваться от начавших расплываться глаз Хисуи, я вдруг почувствовала боль от того, что щипаю себя сама и в тот же миг сумела моргнуть. Моргнув, я тут же подскочила, закрыв лицо ладонями. Протерев его ими, я потрясла головой и, выпрямившись, взглянула на Хисуи. Не такой довольный, как сначала, настороженно прищурившийся и отступивший, он смотрел на меня едва ли не враждебно.

- Что ещё за чертовщина?! – крикнула я, всё ещё испытывая неприятное головокружение, до легкой тошноты. В бездонные очи Хисуи я больше не окуналась, предпочитая держать взгляд на его лбу, или губах.

- О чем ты? – сквозь зубы поинтересовался он.

- Что ты пытался со мной сделать? Что это было? – я посмотрела на Джело, который тут же отвернулся, завозив пальцем по поверхности стоявшего рядом комода.

- Ты задала мне вопрос, и я просто рассуждал на эту тему, – вдруг я поняла, что не помню, о чем его спрашивала. Я же задала ему вопрос, действительно… о чем же он был? О чем же, о чем же… я хотела узнать… ах да! Сонмин. Слава богу, я ещё не отшибла себе память. Хисуи тоже бросил взор на Джело, заставив того вжать голову в плечи.

- Ты… ты гипнотизер! – догадалась я, изумляясь и пугаясь той мощи искусства Хисуи, которой он обладал.

- Что за бредни?.. – наконец, вернул он себе то дружелюбное лицо, которым нас встретил. Но теперь я поняла, что это очень коварная и обманчивая маска.

- Это не бредни, - не дав ему заговорить дальше, перестраховалась я, перебив его, – или, не знаю, как это правильно назвать, по-научному. Нейро-лингвистическое программирование?

- Нейтро-лингвистическое программирование не наука, а академически непризнанная теория по манипуляции, – просиял Хисуи, опять завалившись на постель и поняв, что меня уже не разубедить, – но оно тут ни при чем.

- Что бы это ни было, не смей пытаться второй раз использовать это на мне! Иначе я за себя на отвечаю!

- Было так страшно? – стрельнул бровью он. Экая сволочь! Я опустила взгляд к своим носкам, решив не препинаться и не озлоблять больше этого, воистину, чародея.

- Ужасно. – Можно ли передать на словах, какой кошмар терять над собой контроль, переставать ощущать руки, ноги, даже часть своих мыслей! Наверное, это нечто сродни потери рассудка. Это то, чего стоит бояться.

- И так будет с каждым, кто попытается лезть в мои дела, – прямо отрезал Хисуи, пресекая какое-либо сотрудничество. Надежды на доброе компаньонство развеяны.

- В некотором смысле – это и мои дела, - проворчала я себе под нос, – я всего лишь хотела узнать, за что заплатил Сонмин, потому что у меня есть догадки на этот счет. Я знаю, что он хочет украсть одну девушку, и если ты примешь в этом участие… если у него это получится, то я буду думать, что ты замешан.

- Думай, что хочешь, - щедро объявил Хисуи. – Мне заплатили деньги за что-то. Чтобы я выдал это, мне нужно заплатить, как минимум, столько же. А желательно и больше. У тебя есть такие бабки?

- Не стану спрашивать сумму. Подозреваю, что это двойная порция моего годового оклада, – повесив нос и удручаясь поминутно всё сильнее, промямлила я.

- Ну, где-то так. Может, ноликом больше, – он накрыл ладонью рубашкой повернутую ближайшую к нему карту и, собирая под неё все остальные, сгреб колоду в стопку на покрывале. Когда его рука поднялась, под ней ничего не было. Пустота. А ведь Хисуи не одет даже в майку, не то что в нечто с рукавами. Моя осанка стала выдавать безысходность. А чего я ждала от учителя Джело? Доброго мастера Йоду? Итог я получила вполне в его духе и от Хисуи: «эта информация не нужна тебе».

- Я так понимаю, что пока я не обзаведусь деньгами – пытаться разговаривать с тобой бесполезно? – я двинулась на выход, предугадывая ответ.

- Именно. Хотя… - Я остановилась, замерев, и обернулась. Молодой человек высунул кончик языка, заложив его в уголок рта. Надумав что-то, он вынес вердикт: - Я принимаю не только наличными. Очень уж охоч до чего-нибудь, что обычно за эти деньги покупают.

- Ты намекаешь на информацию в обмен на секс? – без экивоков уточнила я.

- Ну, не так пошло, – Хисуи подмигнул, – если сумеешь меня соблазнить – я выдам тебе всё на свете.

- Пошли отсюда, – позвала я Джело и мы, собравшись и выйдя в подъезд, дождавшись лифта и погрузившись в него, выдохнули с облегчением. Мне почудилось, что юноше тоже стало проще, когда мы ушли от Хисуи. – Тебе самому не нравится этот парень? Ты там был такой забитый.

- Нет, я его ценю и уважаю, - опроверг мои догадки Джело. – Я переживал из-за тебя. Ты видела, что он может…

- Спасибо, что предупредил, - я пожала ему руку, – это спасло меня.

- Боюсь, что он догадается, и очень рассердится на меня.

- О боже! – округлила я глаза. – Он что… имеет над тобой какую-то власть? Накажет тебя?

- Разве что своей холодностью и отстранением, – Джело печально покинул кабину, когда она раскрылась на первом этаже и, едва оказавшись на улице, поставил скейтборд на колеса и прижал его одной ногой, как на старте, когда готов сорваться вперед. – Для меня было большой честью, что он согласился делиться со мной опытом и объяснять тонкости трюкачества, визуального обмана… я долго добивался того, чтобы стать его учеником. Но мы стали даже чем-то большим. Друзьями, что ли. Часто он давал мне приют у себя. Я ему очень многим обязан.

- Прости, если из-за меня что-то испортится, – мне стало совестно, что я провернула всё это. Тем более, для себя пользы никакой тоже не получила. – И вообще, я твердо поняла: парней в черных кожаных брюках нужно обходить стороной, – я постаралась как-то разрядить обстановку, но не очень вышло. Джело был весь в себе. – Как думаешь, а насчет соблазнения он серьёзно сказал?

- А ты бы пошла на это? – внезапно игриво улыбнулся мальчишка. Моему сердцу стало теплее.

- Ну, так как ты меня не ревнуешь, а больше и вовсе некому, то почему бы и нет? Я птица вольная. Ради дела и спасения Саломеи нужно обстряпать что-то.

- Я бы не советовал тебе пытаться, - пропустив замечание о его поверхностном интересе, поделился своими соображениями Джело, – по крайней мере, я не знаю ещё ни одной девушки, которая смогла бы его переиграть. Помнишь, я тебе говорил, что у него главным образом пропадает? Так вот, это правда. Под соблазнением он подразумевает не постель, а умение пробудить такой интерес, чтобы стал бессильным даже его дар…

- То есть, это не мастерство, а всё-таки врожденное? Тебя он гипнозу не научил?

- Нет, и не сможет. Это умеют редкие люди. И он один из них.

- Да уж, талант несущий громадную власть. – Как иногда бывает, внезапно мои мысли стали чище и прозрачнее, и из сумбура последнего часа всплыло осознание того, что сейчас я должна быть на дежурстве. – О, вот задница! Я же на работу опаздываю уже… уже лучше даже не озвучивать, на сколько. Мне нужно идти, прости. Прости за всё ещё раз.

- Мы ещё увидимся? – отъезжая, полюбопытствовал Джело.

- Конечно, может, на следующем выступлении Саломеи? До встречи! – махнув рукой, я побежала на всех скоростях догонять свой рабочий график.

Бросив на ходу обеспокоенному моим отсутствием Энтони, чтобы шёл в машину, я вбежала в раздевалку и, не удосуживаясь убедиться, что никого нет и не уединяясь в душевой кабинке, я начала снимать гражданскую одежду прямо у своего шкафчика. Открыв его, я закидывала туда вещи, одну за другой, предварительно достав форму и положив её на скамейку рядом. Все дежурные уже должны были разъехаться ещё час назад, что подтверждала пустота в участке, так что я не задумывалась о предусмотрительности. Когда на мне не осталось ничего, кроме нижнего белья, я вдруг услышала шаги позади и тут же своё имя:

- Мэя? – это был голос Джуна. Схватив светло-синюю рубашку полицейского, я развернулась, выпучив глаза. Он вышел со стороны душевых, в брюках, майке и перекинутом через шею полотенце. – Я думал, что ты уже рассекаешь по городу со своим напарником-практикантом.

- Я сильно опоздала… а ты разве не должен быть уже дома? – Он воспитанно не опускал взора с моего лица, демонстрируя выдержку и не убегая прочь, как неопытный мальчишка при виде полуголой женщины.

- Я воспользовался служебным тренажерным залом. Задержался, чтобы позаниматься. Потом пошел в душ, и вот… Почему ты опоздала? Кажется, не меньше, чем на полтора часа.

- Да, кажется, около того, – я закусила нижнюю губу, ведя себя не так прилично, как Джун, и оглядывая его полностью. Определенно, мой начальник очень хорошо выглядит для своих трёх десятков. – Что мне за это будет? Выговор, штраф, увольнение? – «отшлепаешь?» невольно добавила я про себя. Что это ещё за мыслишки?

- Да нет, просто напишешь объяснительную, - Джун подошел ближе, галантно встав за дверцу моего шкафчика. Я поняла это как знак, чтобы я продолжила одеваться, чем и занялась. – Личные проблемы задержали?

- Вроде, - подумав, я всё же честно поведала, – был шанс узнать кое-что по поводу ограблений, но он не оправдался.

- Ты всё никак не выкинешь это из головы?

- И не выкину. Я хочу найти засранца, который издевается над доблестными стражами порядка!

- Мэя, ты не из следственного отдела! Разберутся и без тебя. Это не наши должностные обязанности. – Натянув на себя всё, я подалась назад и громко захлопнула дверцу, открыв обзор на себя, уже сокрытую формой. Только ремень ещё оставался не застегнутым, чем и занимались мои руки. Как ему объяснить, что именно влечет меня к этому всему? Уже увлекло. И дело уже не только в кражах.

- Джун, я не брошу это дело. Даже не отговаривай. – Он посмотрел на меня с усталостью мужчины, которому подобные сцены видятся уже не впервые. Он тут же подтвердил это:

- Женское любопытство неистребимо! Если бы ты знала, сколько любительниц детективных игр влипают по самые… самую свою жопу, ты бы, возможно, передумала. – Я ничего не ответила, доводя до идеального свой внешний вид, выправляя воротничок, одергивая манжеты и проверяя пуговицы. Я останусь при своём мнении. – Мэя, нас прервали в прошлый раз… я хотел закончить то, что начал тогда.

- Ты хочешь спросить, не можем ли мы начать встречаться? – прекратила я эти дальние заходы к сути и порвала тянущуюся резину. Джун кивнул, опустив глаза. Ему стало неловко, что я решилась назвать всё своими именами раньше, чем он. Я сегодня была настроена очень агрессивно. Начал всё Санха, с до сих пор не ясными намерениями, потом Джело, который признаётся мне в симпатии, но совершенно ничего не делает, потом этот Хисуи, который вообще чуть не свел меня с ума, в нехорошем смысле. Все сегодняшние размышления, философия частной жизни, отношений, всё копошилось в моей голове и потихоньку расставлялось по полочкам. Санха любил бывшую проститутку и прощал ей это, Джело страдал по прошлой любви, Хиуси жаждал быть соблазненным. Все знают, чего они хотят, все заявляют о своих желаниях, и словно горят какими-то чувствами, страстями. Одна я живу в трясине и душа плесневеет, не находя отклика ни в ком. Даже готовясь поддаться и начать подстраиваться, лишь бы ощутить встряску, огонь, нечто настоящее, неподдельное и неукротимое, как гигантская волна. – Давай я сначала кое-что тебе изложу, а ты ещё раз подумаешь, хочешь ли задать мне этот вопрос, договорились?

- Я слушаю, – взялся за концы полотенца Джун, обратившись во внимание.

- Я взрослый человек, уже сложившаяся личность. У меня есть свои заморочки, свои предпочтения, вкусы, желания, мечты, страхи и комплексы. У меня куча всего, с чем бороться уже бесполезно – я такая, какая я есть. Резкая, грубоватая, не любящая особенно сюсюкать, строить из себя неженку, листать модные журналы, болтать о шмотках и кулинарных рецептах. В общем, я не очень женственная, как ты мог бы заметить. Я хочу равноправия, чтобы меня ценили, уважали, считались с моими интересами и относились ко мне с доверием. Полным. Я не хочу кокетничать и создавать ужимки, чтобы нравиться, если я не котируюсь такой. Я не хочу видеть в мужчине обложку, которая перелистнется при более близком знакомстве, а под ней окажутся совершенно нудные и непонятные мне статейки. Я хочу по выходным гулять с подругами, а не драить квартиру и готовить обед, я хочу заниматься спортом, а не икебаной, я хочу быть полицейским и рулить по ночному городу, отлавливая преступников, а не ждать дома прихода благоверного, который вынудит меня уволиться, чтобы вести себя, как ему самому захочется, - я сделала передышку, глотнув воздуха и Джун, который хотел вставиться, получил от меня сигнал «молчать» в виде поднятого указательного пальца, - но всё-таки я женщина, и мне вовсе не нужен подкаблучник. Мне нужен мужчина, а не тряпка. Я могу заплакать, испугаться, расстроиться, обидеться или рассердиться, и в эти моменты мне вовсе не нужен кто-то, кто будет меня корить за слабость, уйдет, не выдержав, или будет успокаивать, как маленькую неразумную девочку. Мне нужен будет человек, который поддержит, придаст уверенности в собственные силы, обнимет и, в конце концов, возможно, однажды стукнет кулаком по столу и скажет, что решит все мои проблемы. Какой бы я ни хотела быть самодостаточной, всё-таки иногда хочется героя, который доказал бы, что моя жизнь – это не череда серых дней, а разноцветная гирлянда из счастья и приятных моментов.

Я замолчала. На этот раз Джун не спешил что-либо добавить. Он обдумывал сказанное мною, тщательно и взвешенно.

- Если это всё слишком сложно, и тебя шокировала моя эскапада, то не стоит и задавать мне тот вопрос, – всё-таки ещё одну строчку протараторила я. Кто-нибудь меня остановит?

- Мэя, - он отпустил полотенце и сунул руки в карманы, – я не увидел ничего невыносимого и невозможного в твоих желаниях. Более того, я с ними полностью согласен. Каждый современный человек не хочет быть ущемленным в правах, и в то же время ждет, когда появится тот, кто будет готов отказаться ради него ото всего. Так проявляется эгоизм – ужасная западная болезнь, которую мы на востоке раньше не знали. Раньше все старались для семьи, общества, своей страны, а теперь? Нет, не подумай, я тебя не осуждаю и, как уже сказал, понимаю. Только, думаю, тут дело в другом. В том, что когда влюбляешься, ты уже не способен ставить условия. Ты проглатываешь всё, что предлагается. И хорошо, если это взаимно. Но на данный момент, исходя из твоей пылкой речи, я тебе не нравлюсь вовсе, хотя ты мне нравишься очень сильно, и я готов принимать условия, находясь в положении влюбленной стороны. Отсюда у меня встаёт всего одна задача: как мне сделать так, чтобы это стало взаимным, Мэя? Что мне сделать, чтобы ты, для начала, в меня влюбилась?

Не ожидая такого ровного принятия моего монолога, я, приятно польщенная, посмотрела на Джуна.

- Что сделать, чтобы влюбилась женщина? – я провела рукой в воздухе, обозначая его тело. – Внешние данные у тебя в порядке, а, значит, проблема в поведении.

- И что же с ним не так? – начальник должен будет простить мне опоздание и забыть об объяснительной за эти уроки жизни. – Я не достаточно тактичен, упорен, красноречив?

- Да как тебе сказать… - облизнув подсохшие губы, я набрала воздуха в легкие и, молниеносно пригвоздив Джуна спиной к шкафчикам, так что они даже зазвенели металлическими частями, поцеловала его в уста, поставив руки по обе стороны от него, после чего, не став его долго мучить, отстранилась и посмотрела в ошарашенные глаза. – Ты не достаточно вот такой.

Оттолкнувшись руками, я выпрямилась, и вышла из раздевалки, оставив озадаченное начальство в компании с переосмыслением донжуанства. Я, конечно, не могла говорить за всех женщин, но что касалось меня, я хотела более дикого, более смелого, более раскрепощенного. Даже если бы это был не Санха, всё же именно в нем из всех известных мне парней был тот уровень варварства, который заставлял меня хотеть залезть под одно с ним одеяло.

* норэн – традиционный японский занавес, для разделения помещений.

** вакидзаси – более короткий, чем катана меч

*** нагината – меч на длинной рукояти (около 1.5 метров длинной)

**** танто – боевые ножи

***** бисэнто – редкий и довольно тяжелый меч, не очень удобный, но способный благодаря весу отрубить голову.

****** - сюрикен - небольшие клинки, изготовленные по типу повседневных вещей: звёздочек, игл, гвоздей, ножей, монет и так далее.