Танец под золотой вуалью

От Джуна я всё-таки не забеременела. Но ему я не собиралась бежать и сообщать, что у меня начались «праздники», показывать дули и язык, злорадно прыгая и дьявольски хохоча. Мы с ним три недели не разговаривали, за исключением приказов и отчетов, исключительно деловых столкновений. Совсем игнорировать его не было возможности, ведь с работы я не ушла, оставшись скучным патрульным родного района. После прощальной ночи с золотыми, когда Дэниэл довез меня домой и я, отоспавшись, проснулась в обед, прожитые последние недели показались мне сном, прекрасным и несбыточным. В нём я побывала сыщиком, преступницей, танцовщицей, принцессой… разве такое бывает на самом деле? Конечно же, нет. Словно в подтверждение иллюзорности моих видений спустя неделю я шла на дежурство и увидела, что фасад «Золотого клуба» полностью изменён, всё красят и реставрируют заново, а табличка висит новая, и называться заведение теперь будет «Пятница». Ни Серина, ни Санха, ни Сэй, видимо, мне тут уже никогда не увидеть. Непередаваемая, невысказанная тоска сковала грудь, и я несколько дней ходила в обход своего привычного маршрута, чтобы не смотреть на место, подарившее мне столько чарующих мгновений. Мне никогда не увидеть Джело. Это было страшным итогом прекрасного сна. Но так ли это? Разве жизнь кончена? Разве кто-то погиб? Странно, но где-то в глубине себя я консервировала на будущее желание встречи, вместо того, чтобы избавиться от него. «Когда-нибудь» - на самом деле очень сладкое понятие.

Джун всё это время на меня косился так, будто всё-таки ждал результата своих действий, но я не выдавала себя ни взглядом, ни словом. В окончании очередного рабочего дня я шла на выход и всё ещё размышляла над сказанными неизвестным словами. О том, что счастливой нужно быть сейчас. Я думала: «А каким же образом я могу сейчас это делать?» - и, подбирая мелочи, из которых состоит наша жизнь, и отбраковывая лишнее, я потихоньку составляла приличную мозаику из сотен деталей, которая вполне могла бы украсить стену любого моего будничного дня. Тренировки, спорт, прогулки с сестрой и Рэй, новые знакомства, патрулирование, фильмы в кинотеатрах с комментариями веселых зрителей, кофе в обеденный перерыв, покупки перед праздниками, снег зимой, солнце летом – разве всё это не настоящие радости, которые, если обратить на них внимание, окрашивают ежедневно, еженощно, наши проживаемые часы?

- Подвезти? – услышала я не ожидающий уже согласия голос Джуна за спиной и остановилась на последней ступеньке. Прогресс, мы хотя бы начали говорить не только по делу!

- Не нужно, - бросила я, почти обернувшись, но не до конца выкрутив голову. Отшивать начальника – это одна из особых радостей, утонченная, деликатесная. Такую не каждый отхватит.

- Мэя! – Я успела сделать лишь шаг. Опять остановочка. Но не оглядываясь. – Долго ещё это будет продолжаться? Я сожалею, правда.

- Правда? – хмыкнула я.

- Нет, - более иронично хмыкнул Джун. – Я бы не поступил иначе и второй раз.

- Совести у тебя нет, – вздохнула я, перейдя на «ты», так как мы оба уже переоделись в гражданку. Я явила ему, наконец, своё лицо, а не спину. – До понедельника, босс!

- Мой выходной тоже в твоём распоряжении. – Он спустился и встал рядом. Наши глаза встретились. Немного снизу, я игриво закусила губу, наслаждаясь его попытками навести мосты между нами и вернуть отношения, которые, я уж не знаю теперь, были ли настоящими. Может, привиделись, как и остальное? – Имей в виду, что я всё ещё здесь. Скучный, нудный, постоянный.

- Учту, - отсалютовала ему я и побрела домой, больше не произнося ни слова. Я слышала сзади его шаги в сторону его машины. В легком летнем вечере, сиреневом и пахнущем из уличных кафетериев хлебом и острым мясом, мне больше никто не мешал придаваться своей философии, впихнутой в меня последними событиями.

Открыв квартиру, я услышала громко работающий телевизор и хохочущих Айли с Рэй. Вот, главное, оставшееся мне наслаждение – близкие люди, не позволяющие унывать и хоть на миг считать себя одинокой. Разувшись, я дошла до зала и увидела девчонок, сидящих за столиком, на котором развалился напополам разрезанный арбуз, который они лопали большими ложками. Причина смеха мне была неизвестна, да и неважна. Вообще в таких посиделках она редко когда есть. Смешно просто от хорошего настроения.

- О, ну, наконец-то! Бери ложку – присоединяйся, - позвала меня сестра в их чревоугодническую компанию. Пустые выпачканные тарелки намекали, что было что-то ещё и, если попромышлять на кухне, то я обзаведусь порядочным ужином. Глаза наткнулись на бутылку вина.

- Что за повод?

- А разве он нужен? – засмеялась Рэй. – Но, вообще-то, он действительно есть. У меня отпуск через неделю, так что я готовлюсь расслабляться. Репетирую.

- О-о! – протянула я. - Повезло, у меня его не предвидится до Нового года. Ты решила, как проведешь время?

- Долго думать не приходилось, - она как-то странно улыбалась, заговорщически переглянувшись с Айли. Та сделала телевизор потише. Кстати, с тех пор, как Рэй помогла мне в ночь ограбления, мы как-то толком и не пообщались. Я лишь поблагодарила её. – Хочу каникулы в Нью-Йорке. Тянет меня что-то в этот шумный мегаполис… Манхэттен, Лонд-Айленд, Статуя Свободы…

- Что-то я раньше за тобой не замечала тяги к Штатам… - Сестра сунула мне в руки какой-то буклет и я опустила глаза. Несмотря на то, что у меня самой имя этого города уже не воспринималось спокойно, и я замирала при одной мысли о другом конце света, всё же не могла поверить своим догадкам, пока не увидела в проспекте афишу гастролей Шэйка, обещающего несколько концертов в США. Тур рассчитан на три месяца. Понятно, значит, прикрываясь одним делом улетел творить другие дела? Интересно, а он-то потом вернётся? – Рэй, ты что, погонишься в другую страну в свой короткий и редкий отпуск ради парня, с которым у тебя даже ничего не было?

- Ну… хотя бы на концерт его схожу, - пожала она плечами, явно недоговаривая, – буду кутить по барам, и загорать на пляжах, там полно развлечений…

- Рэ-эй? – нажала я. – Ты что, догнала его тогда?!

- Я что, по-твоему, человек со сверхспособностями? Нет, конечно. Я сразу поехала к его дому. Я же знала, кто это. Так что просто подкараулила его, не упускать же преступника?

- Что ж ты его не арестовала? – подколола я, скрестив руки на груди и опустившись на диван к ним.

- Он пообещал покатать меня на своём мотоцикле. Это был убийственный козырь. Ты видела его красавца? – принялась ахать Рэй, исказившись в гримасе маниакального восхищения.

- Мы всё ещё о байке? Или ты у него ещё что посмотрела? – пихнула её в бок Айли, за что получила диванной подушкой по голове.

- Если бы уже посмотрела, нужен бы мне был этот Нью-Йорк?! – шикнула она, приструнив нас. Мы могли бы разойтись и дразнить её, но когда Рэй начинает махать руками, лучше сидеть и не двигаться. Думаю, это осознал даже Шэйк.

- Так-то тебя и пустят к звезде за кулисы, – скептично заметила я.

- Не пустят, если у тебя нет удостоверения спец.агента национальной безопасности какого-нибудь государства.

- Или журналистского пропуска, - добавила Айли и они отбили друг другу ладонями. Я ощутила себя немного ущербной. Казалось бы, у всех обычная работа, а возможности, оказывается, разные.

- Ладно, пойду, умоюсь, разденусь, и приду к вам… - Я поднялась.

- Иди… всё, всем молчать! – переменилась на крик Рэй и, отобрав пульт у сестры, со стоном «о-о», врубила звук опять погромче, стекая по спинке дивана. На экране образовался музыкальный клип Шэйка.

- Мэя, - окликнула сестра. Я вопросительно кивнула. – Ты ведь тоже можешь поехать туда в любой момент, когда будешь не занята… - Отлично! Она заметила грустные тени под глазами, которые я пыталась скрыть. Я не стану отрицать, что имею подобное желание, не ждать, а бросить всё и умотать на другой континент, чтобы найти то, что мне нужно. Предложение Дэниэла не было забрано обратно, так что, я бы нашла там себя, но… Что-то во мне пока что иссякло. Я боялась, ещё недавно, что если влюблюсь, то это окажется больно. Так оно и вышло. И хотя Джело обещал не поступать плохо и не доводить до трагедии, частично он своего слова не сдержал. Но имел на это право, ведь я сделала ему неприятно первая. Мы, в общем-то, квиты, хотя каждый думает, что обижен сильнее. Встреться мы хоть в следующую минуту, нам не о чем будет поговорить. Нам нужно время, возможно, много времени. Ему взрослеть, мне – тоже? Если я так много мечтаю и грежу быть принцессой, и не пойми ещё кем, верно, мне впору остепеняться вместе с ним.

- Нет, - я покачала головой. – Я не могу туда поехать… Пока не могу.

Из ванны я вышла к себе в комнату и села на кровать. Плакать не тянуло, но целенаправленно поныть хотелось. Так, по-девчачьи, пока никто не видит. Всегда искавшая приключений, я здорово была ими встряхнута, так что повторить решусь вряд ли раньше, чем через пару-тройку лет. Я не думаю, что сильные чувства проходят быстрее. А чем же их можно снять (нет, снимают порчу, а от любви что делают? Избавляются? Ужас!)? Заботами, делами, замужеством. Я негодующе, легонько постучала себя по лбу. Сбегая от мучений можно много дров наломать. Вдруг накатило пугающее сожаление о том, что я не забеременела от Джуна. Вот уж точно мне было бы не до страданий, если бы я оказалась в положении. Я бы рвала и метала (причем всё, что попадалось бы под руку, и всё в Джуна), носилась по городу, как сумасшедшая, и выплескивала из себя энергию, чтобы не пришибить виновника. Но в результате, конечно, оставила бы ребенка, чтобы не шокировать родителей приняла бы предложение Джуна, - а он бы его сделал, сомневаться не приходится, - стала вдруг его женой, занялась бы домом, у нас бы что-нибудь родилось и уже там, когда этому чему-то исполнился бы годик, я бы вспомнила, что, блин, есть на Земле парень, который разбил мне сердце. А, какая шикарная картина! Прямо для киноленты.

Достав мобильный, я набрала Джуна. В конце концов, он достоин узнать то, что его труды не принесут плодов. Хороший он мужчина, умный, сексуально привлекательный. Его порой даже хочется… Пока шли гудки, у меня бешено забились мысли. Когда плаксивое состояние, вечно хочется, чтобы кто-то обнимал и жалел, и лучше бы, конечно, чтобы это был сильный и красивый представитель сильного пола, а не мои девчонки. Лишь бы не наболтать лишнего, когда он поднимет! Помнить, зачем я звоню, помнить!

- Алло? – достаточно скоро поднял он.

- Привет ещё раз, – пробормотала я комкано.

- Привет, - сдерживая чуть поднимающееся удивление, повторил шеф.

- Не занят?

- Нет.

- Я, собственно, по делу… - набрав в легкие воздуха, я протараторила: - Как бы тебе того ни хотелось и вопреки твоим эгоистичным поступкам, должна тебе сообщить, что я не беременна, к сожалению.

- К сожалению? – немного помолчав, всё, что вычленил из моего текста, Джун. Я схватила себя пальцами на нижнюю губу, зажмурившись и замотав головой. Вот помело! Что за ненужные прибавочки к законченной мысли?

- Это всегда добавляется из вежливости. Ты не знал?

- Теперь буду.

- Будь, – автоматически вредничая, брякнула я. – Не думаешь же ты, что я этого могла хотеть?

- Не думаю, - вздохнув, как уставший мужчина, утомившийся надеяться и ждать чего-то, согласился Джун. – Этого хотел я, и вот меня, на самом деле, сейчас обуревает сожаление.

- Что ж… - неловкость и неудобство заставили меня поелозить на кровати. Всё, что хотела сказать – я сказала. Надо бы прощаться. Он тоже молчит. Исчерпал свой запас уловок? Я поднялась и подошла к окну, затеребив тюль и глядя сквозь него. Ох уж это окно! Не ждать мне больше стука по ночам, не сбегать через него… Минуточку, это что, машина Джуна у моего подъезда? Я пригляделась и увидела номера. Точно, так и есть. – Ты где сейчас?

- А в чем дело? – без враждебности, но напряженно уточнил он, как когда не хочется отвечать на вопрос.

- Ничего, но… что ты делаешь возле моего дома? – прямо поинтересовалась я. Мужчина замолк. Тишина, поднимаясь от земли и достигая уровня «по гланды» разлилась от моего подоконника до его капота. Мне не было видно водителя, но создавалось ощущение, что оттуда смотрят в мою спальню, меня, конечно, за тюлем не видя.

- Я не знаю, что я тут делаю, - промычал Джун, явственно потирая лицо и отворачиваясь от той точки, в которую уставился до этого. – Мне нечего тут делать, но и уехать не получается…

- Джун… - прошептала я. На почве личного расстройства и утери Джело, я приобрела сентиментальность. Глаза стали промокать от соленой влаги. Вот что его дернуло караулить там, у тротуара? – Ну что ты творишь?

- Не знаю, - повторил он ещё слабее. – Может, я люблю тебя?

Теперь замолчала я. Что я ни делала, как себя ни вела и ни капризничала, Джун не остыл и не бросил меня. Простил измену и всё, что я наговорила ему. Изначальное мнение о том, что он ухаживает за мной потому что я – самый удобный вариант, раскрошилось и давным-давно было по крупицам съедено перелетными птицами сомнений. Могла ли я не понимать, что творится в душе Джуна, когда сама переживала не меньшие страдания? Только мне негде было уже дежурить, в надежде увидеть того, кого я люблю. Да, я любила, но это делало меня несчастной. А я хотела быть счастливой, а если счастье, оказывается, не приходит с любовью, то нужно ли за ней гнаться? Можно ли делать несчастным ещё кого-то, потому что не получаешь желаемого? Я не хотела бы быть на позиции Сунён, и ей бы пожелала переступить через себя, но их отношения – уже не моё дело. Моё дело сидит в автомобиле в нескольких метрах и дышит, как и я, молчанием.

- Знаешь, чего я хочу? – начала я едва слышное признание.

- Чтобы я уехал? – предположил Джун, не угадав и близко. Ох уж эти мужчины, ни грамма интуиции!

- Нет. Чтобы кто-нибудь обнял меня. – Его возглас удивления уперся в вовремя сомкнутый рот. Он растерялся. А мне было принципиально больше не проявлять инициативы. Я хочу, чтобы мужчина был напорист, а не навязчив, активен, а не назойлив, добивался, а не доматывался. Я больше ничего не скажу.

- Мне подняться к тебе? – Я подумала об Айли и Рэй в гостиной.

- Нет. - Джун вновь замешкался. Он переставал меня понимать. Как и я сама. Но зачем мы постоянно говорим загадками, пытаясь для чего-то проверить людей, когда прямой текст – лучшее, что изобрело человечество, разучившееся понимать без слов, по глазам, по ощущениям. – Окно.

- Окно?! – изумился начальник. – Ты хочешь, чтобы я влез в него?

- А ты не сможешь? – подначила я, и увидела, как открылась водительская дверь.

- Почему это не смогу? Или ты думаешь, что я стесняюсь? Ну, подумаешь, увидит кто-нибудь… я же не вор, какой-нибудь!.. – выпалил он, не догадавшись сразу о значении этого преступного клейма для меня. Опомнившись, Джун притормозил на половине пути и добавил: - К сожалению…

- К сожалению? – засмеялась я, поймав его на том же. – Тоже вежливость?

- Естественно! – Джун продолжил путь, а я тем временем отшторила и открыла створку, высунувшись на улицу. Пока что мы держали связь через мобильные. – Ты же не думаешь, что я всерьёз хотел бы быть вором?

- Возможно, я была бы не против, чтобы ты им стал. – Перепрыгнув бордюр, Джун ступил на газон и вот уже был прямо передо мной, опустив руку с трубкой вниз. Я последовала его примеру.

- Возможно, кое-что я, действительно, хотел бы украсть у другого. - Я заинтриговано слушала его, наблюдая, как он приблизил своё лицо к моему, опершись на внешний подоконник, пока я по пояс лежала на внутреннем. – Твоё сердце.

- М-да уж, - почесала я висок. – Этого добра в моей квартире точно нет.

- Зато есть всё остальное, - Джун вымучено улыбнулся. Мы говорили очень по-дружески, и разбор полетов всё бы испортил. Кому оно нужно? – Тогда, видимо, придётся украсть тебя всю.

- Куда это? – косо ухмыльнулась я.

- Замуж. – Ухмылка сошла с моего лица.

- Да ладно?

- Серьёзно. – Тяжеловесность и безвозвратность обещания была подкреплена сильным кивком.

- А вдруг там страшно? – нервно пошутила я.

- Наверняка, так и есть. И нужно быть безумцем, чтобы пойти на подобное. Говорят, лишь храбрецы и мудрецы решаются на данный подвиг.

- А, ну это по мне. Главное побольше приключений, драконов и борьбы с ветряными мельницами, хотя бы.

- Чувствую, у меня этого будет сполна. – Взяв меня за руку, Джун поцеловал мои пальцы. Один за другим, нежно и проникновенно. По коже пошли мурашки. – Так, могу я обнять тебя, для начала?

- Для начала? – Я претенциозно прищурилась в его сторону. – Для начала мог бы купить и кольцо. Почему я всегда должна подсказывать, как поступать по-правильному?

- Мэя, не ты ли говорила, что я скучный? – напомнил он мне. Я задумалась на секунду и выразила солидарность легким движением головы. – Я и пытаюсь идти против системы.

- Тогда зачем ты спрашиваешь?

- О чем?

- Можешь ли обнять меня, дуралей! – засмеялась я, и стукнула его по плечу. – Я же для этого и позвала тебя!

Опомнившись, Джун подтянулся и, сев на окно, обхватил меня сильными руками. Я уткнулась в его рубашку и закрыла глаза. Стало как-то спокойно и безмятежно. Уют, тепло, уверенность и надежность. Как будто кирка ударила по серым камням, и из-под них забил источник, сначала слабый, а потом сильнее и сильнее, фонтаном брызгая во все стороны – это была очередная радость от того, что рядом есть человек, который любит меня. Такую радость не поставить в ряд с остальными. Если её взвесить, то выяснится, что она ценнее многих, очень многих. Почти всех.

- Мэя, так ты будешь… оу! – распахнула дверь в мою комнату Айли и остановилась на пороге. – Вечер добрый!

- Добрый, - поздоровался Джун, прижимая меня за плечо к себе.

- Чего это вы тут делаете?

- Мы? – Я переглянулась с мужчиной, который с каждым мгновением становился мне всё дороже и ближе. Потому что он был рядом. Потому что он был. – Мы учимся быть счастливыми.

… И я не ошиблась. Через год без нескольких недель, когда я взяла на руки нашу дочь и посмотрела в её крошечное личико, спящее, красное и будто недовольное, я поняла, что счастлива. Не знаю, что бы я обрела, уехав в Нью-Йорк, или куда-нибудь ещё, оставшись с Джело, став грабительницей или мошенницей, возможно, кучу адреналина, проблем, врагов, друзей, опыта и тех самых приключений, о которых мечтала, но я точно не ощутила бы этого невероятного, сладкого, щемящего грудь чувства зависимости и нежности к собственному ребенку. Всё-таки Джун справился и вернул моё сердце на место. Оно было здесь, и в нём была любовь.

- Спасибо, - пожала я пальцами руку Джуна, осторожно придерживая другой малышку.

- Это тебе спасибо, - он наклонился и поцеловал мой лоб. – Я люблю тебя.

- И я тебя, - честно сказала я. Конечно, это была не та любовь, от которой сходят с ума, от которой я лезла на стену, ища Джело и делая ради него всё на свете. Это было другое, но не менее сильное и светлое. Я опять приковала свои глаза к дочке. Невозможно наглядеться. – Маленькая принцесса…

- Иудейская? – коварно ухмыльнулся Джун.

- Может, она будет принцесса воров! – гордо подняла нос я.

- Это у копов-родителей?

- Судьба любит шутить, - улыбнувшись, я чуть тронула щёчку, шевелящуюся от причмокивания, происходившего сквозь сон. Почему бы ей и не вырасти хулиганкой? Нереализованный потенциал мамы мог передаться генетически. С особым значением я произнесла: – Золотая моя.

Когда не складывается что-то в жизни, не надо ломать голову о запертую дверь. Достаточно свернуть в открытую и, пройдя длинной дорогой, войти туда, куда не мог попасть, с другой стороны. Я свернула и шла по этому долгому-долгому пути. Закрытая дверь уходила всё дальше и забывалась, но, если я всё-таки однажды вернусь к ней в своём странствии, в руках у меня будут ключи, а пока… пока я очень счастлива!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец