Страница 9 из 24
Наше знакомство продолжилось в её пентхаузе на 118 этаже небоскрёба. Мы пили кофе в её летнем саду, болтали о том, о сём, но главная тема разговора – «Художники эпохи возрождения», была приоритетной.
Беседуя с ней, я пришёл к выводу – она начитана, образована, хорошо владеет собой и, действительно, достаточно умна. А раз так, то борьба с ней обогатит мою практику, доставит истинное удовольствие от победы, подумал я, если, конечно, не проиграю - вынужден был я чуть уменьшить прыть своих «коней тщеславия».
По окончании беседы она предложила заходить к ней в любое время, запросто, не стесняясь, и в добавление к прощальным словам, мило улыбнувшись, польстила мне: «Так приятно побеседовать с умным и таким талантливым художником».
Ну, вот, подумал я, спускаясь в скоростном антигравитационным лифте, прав был куратор, когда внушал нам, студентам – «У вас должны быть обширные знания, я бы даже сказал, в некоторых вопросах энциклопедические, чтобы клиент пожелал новой встречи с вами, а не забыл о вашем существовании, как только за вами закроется дверь».
* * *
Естественно, я стал бывать у мадам почти ежедневно. Её разнообразные гости постепенно привыкли к моему присутствию. А, я? Я старался не очень-то мельтешить у них перед глазами. Сидя где-нибудь в уголке за шахматным столиком, я с «увлечением» решал шахматные этюды и ждал, ждал, когда мадам соизволит выдать свою «страсть» к шахматам.
Я знал о ней всё, или почти всё! И также я знал, она любит шахматы, умеет мастерски играть и всегда побеждает. Наверное, поэтому в последнее время никто не рисковал сесть с ней за шахматный столик… сообразить партейку-другую. А, может… по какой-то другой причине? Не знаю, не знаю…, во всяком случае не берусь судить, так как был недостаточно с ней знаком.
Я тоже, если честно, был страстным поклонником шахмат, и в юности даже стал чемпионом межрегионального шахматного турнира. Частенько, находясь в школьной библиотеке я, бывало, подолгу засиживался, вперив взгляд в шахматную доску, решая какую-нибудь головоломку.
На её страсти к шахматам я и надеялся подловить её.
Защита, контратака, пассивная или активная защита - для меня не были пустым звуком. «Тот, кто намерен добиваться настоящих успехов, должен уметь делать всё или почти всё: владеть не только искусством нападения, но также упорно защищаться и контратаковать». И, я следовал этому принципу. Принципу, подсказанному самой жизнью и великими шахматными мастерами, гроссмейстерами прошлых веков: Паулем Кересом, Александром Алёхиным, Михаилом Ботвинником и другими не менее знаменитыми гроссмейстерами.
Наконец настал мой звёздный час! Мадам подошла ко мне и несколько минут заинтересованно наблюдала за моей игрой на две половины доски.
- Не надоело вам, господин художник, самого себя обыгрывать? – как-бы между прочим, спросила она меня.
- Что вы, мадам! Шахматы никогда не могут надоесть. Они не только тренируют волю, они заставляют шевелиться мозговым клеточкам.
- Хорошо сказано, господин художник - очень хорошо, точно и своевременно. - Вас не обидит, если я предложу вам сыграть с женщиной, то есть со мной?
- Ооо! Конечно…, нет, мадам! То есть, я хотел сказать – да, мадам!..
Я принял вид совершенно растерявшегося провинциала – замельтешил, засуетился и вдобавок – покраснел.
… Мне доставит искреннее удовольствие игра с таким прославленным мастером, как вы! – грубо польстил я и быстро, но неуклюже, поднялся со стула и низко поклонился.
Её лицо порозовело от похвалы. Моя грубоватая, откровенная лесть, как видно пришлась ей по душе, и она, пододвинув свободный стул, присела напротив меня.
Неужели она всё-таки глупа и скрывает свою глупость под умными, отточенными фразами, выуженными из видеофона и настольных справочников? - засомневался я в её умственных способностях. Не должна бы - усомнился я в своём выводе, не должна. Я ошибаюсь…, нет, нет, я точно ошибаюсь.
Мы сыграли несколько партий с общим счётом 5х3 в её пользу.
- Вы сильный игрок, - похвалила она меня, - я получила огромное наслаждение от игры с вами. И тут же похвасталась: « Представляете, никто из присутствующих не может составить мне партию. Я так устала от этих тупиц…»
Глупа и чванлива, пришёл я к окончательному выводу. Но, нужно было церемонно поклониться в знак благодарности за признание моих заслуг и…, я поклонился раз, и ещё раз, со счастливой, облагодетельствованной улыбкой на лице.
«Ну, погоди, зазнайка! - воскликнул я, не вслух конечно, - будешь ты у меня плакать за неуважение к своим друзьям и товарищам, будешь!».
Дня через два, за очередной партией, в которой я проигрывал, хозяйка пентхауза, как бы между прочим, предложила: «Ааа… не сыграть ли нам не на «интерес», а на деньги? - Это добавит перцу в нашу игру!» - и глаза её сощурились в лукаво-ласковой улыбке.
Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы скрыть свою радость. Я же только этих слов и ждал-дожидался. Сыграть на деньги должна была предложить она, а не я, В этом случае я отводил от себя любые подозрения в злом умысле, и переходил в категорию баранов, вроде: «Я не причём…, так уж получилось…, это она меня заманила»… В общем – «Я, не я, и корова не моя!»