Страница 24 из 24
Во второй раз проснулся я с гудящей головой и не сразу сообразил, где я. В моём сознании сплелись в клубок ночные сновидения и действительность, и мне необходимо было время, чтобы разобраться во всём этом. Гвен лежала рядом со мной с открытыми глазами, по ней было видно, что она давно не спит и что-то тревожит её.
- Гвен!
- Да, дорогой.
- Как ты себя чувствуешь? Ты звала меня во сне, тебе приснился дурной сон?
- Джонатан, у меня такое состояние, будто я опилась какого-то дурмана и меня покачивает, как на волнах… - А… ты? Как ты себя чувствуешь?
- Паршиво, если не сказать по-другому.
После её вопроса у меня в мозгу, казалось, открылась форточка, и в неё словно свежий ветерок подул: ко мне пришло понимание происходящего с нами - теперь мне было понятно наше состояние, и откуда такие сны.
Не иначе, как в пищу нам что-то подмешали и я не ошибусь, если скажу, над нашим мозгом проводили какие-то манипуляции, решил я.
Значит…, это значит…, во вчерашний «убедительный» рассказ Гвен о нашем появлении на планете кто-то не поверил, и решил проверить её занимательное повествование при помощи приборов или ещё каким-то другим, непонятным для меня, способом. И этот кто-то, я попытался вспомнить выражение лиц наших экзаменаторов….
Да! – женщина, скептически поджавшая губы. Это её работа! Это она лазила в наш мозг, пришёл я к заключению. Вот тебе и отсталые аборигены, вот тебе и разрушенный город!
Надо быть очень и очень осторожными и попытаться выяснить, с кем мы, на самом деле, имеем дело. Иначе эти - высокоразвитые, владеющие современными технологиями, «никому не причиняющие вреда аборигены», действительно сожрут нас и, чего уж тут греха таить, не подавятся. Ах, Гвен! Гвен, сними шоры с глаз своих и присмотрись хорошенько к своим соплеменникам…
Но ничего этого я ей не сказал. К чему девочке лишние тревоги, решил я… Она так рада, что нашла своих соплеменников. Буду действовать самостоятельно… по возможности, конечно.
- Гвен, как ты считаешь, мы можем подняться наверх и ознакомиться с городом?
Собственно, «подняться наверх» я предложил ей с одной целью, поговорить без посторонних, подслушивающих нас ушей, и обсудить план наших дальнейших действий, потому что…, потому что я не доверял местным жителям.
- Почему нет? – задумчиво произнесла она. Такого запрета я не слышала. Вот позавтракаем и пойдём.
- Кхм-м, пойдём?.. Ааа, что дверь заперта ты, случайно, не забыла?
- Ой! Совсем забыла. Но ты, Джонатан, не беспокойся, я мигом с ними справлюсь... это не проблема.
Через полчаса после утренних процедур и скромного завтрака (мы всё же рискнули поесть), она начала производить только ей понятные манипуляции с дверью. Я с любопытством наблюдал, как она, казалось, обнюхала дверь, но я-то понимал, просто она рассматривала её. Затем, начала делать какие-то пассы над ней и…, вдруг что- то щёлкнуло в двери, и она приоткрылась.
Удивлению моему не было предела!
- Гвен, как ты это сделала? - прошептал я.
- Потом Джо, потом. Придёт время, я тебе всё объясню.
Стараясь производить как можно меньше шума, мы быстренько направились к «лифту».
Нам повезло, никто не встретился на нашем пути, хотя…, у меня было такое чувство, словно нас всё время сопровождает чей-то взгляд. А, может, это просто разыгралось моё воображение? Или, это продолжал действовать на меня какой-то, введённый мне, наркотик?
Уже перед самым выходом на площадь нас задержали два желтоглазых аборигена. Они, отчаянно жестикулируя, пытались нам что-то объяснить, но я ни «бельмеса» не понял.
По-видимому, в моей школьной программе по языковой подготовке, наши кураторы что-то недоучли. Из всех преподанных мне языков, именно этот, регуловский, по какой-то причине отсутствовал в моём обучении, и я оказался в положении немого, но, отнюдь, не глухого.
Неужели наши преподаватели не знали, что на Регуле ещё сохранились местные жители и нам когда-нибудь придётся встретиться с ними. А теперь, вот стой и «хлопай» глазами.
Я посмотрел на Гвен. Мне показалось, что она что-то понимает во всей этой тарабарщине. Во всяком случае, весь её вид говорил мне об этом.
Не может же человек, не понимавший, на каком языке с ним говорят и что говорят, с таким вниманием слушать, а затем и отвечать, подумал я и, приняв «умный вид», продолжил слушать их разговор.
Хотя…, она же сумела поговорить с детьми, когда мы ехали на страусах, вспомнил я. Ааа… может…, во мне вновь начало проклёвываться подозрение - она умеет говорить на языке жителей Регула, а мне об этом не сказала? Нужно будет постараться найти способ узнать у неё.
Господи, сколько нового за такое короткое время, сколько неизвестного…!
Во время этих «жарких» переговоров я не сводил глаз с переговорщиков и, когда одна и другая сторона выдохлись, и наступила тишина, я обратился к Гвен:
- Выкладывай, из-за чего разгорелся весь этот сыр-бор? - Чего вы размахивали руками и кричали, как испуганные сойки?
- Мы не размахивали, как ты говоришь, руками и, тем более, не кричали, мы спокойно разговаривали. - Они говорят, что опасно выходить за пределы площади и, тем более опасно, без подробной карты города. Мы, предупреждают они, можем заблудиться и погибнуть от голода и жажды и, самое страшное, что может случиться с нами, мы можем попасть в руки «Дикого Племени»... - За периметр площади можно выходить только группами и хорошо вооружёнными.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.