Цена любви

- Ах, ты бере кердес! (* Бере – волк, Кердес – любящий выпрашивать, попрошайка (якутск.))- рассмеялась Карина, пытаясь увернуться от огромного пса, наворачивающего вокруг нее круги.

Его мохнатый длинный хвост ходил ходуном, а черный мокрый нос все тыкался в ладони Карины, то ли благодаря, то ли проверяя, не спрятан ли там еще кусочек чего-нибудь вкусненького. Она еле успела отступить на шаг, как мохнатый волкодав подпрыгнул, уперся своими широкими лапищами ей в плечи и повалил хозяйку в сугроб.

- Ну, хватит, а я утону в твоей слюне! – Карина не могла остановиться. Еще немного, и она лопнет от смеха.

Звонкий девичий голос разносился по округе, тревожа голосистых синиц и чечеток, прятавшихся среди мохнатых еловых лап. За ночь метель поутихла, и зимний лес за воротами дома снова заголосил. Птицы показались из гнезд, вынырнули из своих нор толстобрюхие еноты, Карина даже почуяла лисий след, совсем близко, за забором. Хитрая младшая сестрица, должно быть, повелась на запах мяса, что в таком количестве досталось с утра волкодаву.

Хорошо, что отец с братьями еще не вернулись. Они не признавали волкодава так же, как не признавали и ее. Не беда. Пес их тоже не жаловал. Это она его выходила, вырастила. Вытащила с того света, когда охотники пытались добить бестолкового попавшего в капкан щенка. Охотников было не жалко, а вот щенка – даже очень. С тех семь лет прошло. Щенок вырос, оброс густой серой шерстью, раздался в размерах. В холке теперь доходил Карине до талии. И силищи в его лапах было побольше, чем в ее маленьком жилистом теле. А все равно лез ласкаться как маленький, каждый раз как она выходила с ним поиграть. На цепи Карина его не держала, смысл? Лес ему хозяин. В лесу он по большому счету и кормился, однако всегда возвращался к хозяйке. Ее преданный Бере.

Пес с сердцем волка.

Сколько раз она встречала обратное. Взять хотя бы ее сводных братьев – шавки в волчьем теле. И с чего им так повезло родиться волками? Чем заслужили? Ластятся к отцу, трутся у его ног постоянно, словно милостыню выпрашивая. Заглядывают верно в глаза… шавки и есть. Облик волчий, а нутро гнилое… Хотя… сама она разве заслужила родиться волчицей? Продалась отцу за бумажку, собираясь добровольно разбить чью-то семью.

Ни стыда у нее, ни совести.

Но свободы больше жизни хочется!

- Думаешь, заслужила? – спросила Карина тихо у пса, притянув его к себе за лохматую холку.

Волкодав заглянул ей в глаза, и в глубине их блеснуло что-то, какое-то понимание, словно ответ на ее вопрос. Ничего не дается с рождения. Заслужила или нет – то Матерь-Волчица решит, когда срок придет. А пока…

- А пока давай-ка пробежимся напоследок. Отец запретил тебе появляться здесь, ты же знаешь. Хорошо, его дома еще нет. Ты ведь знал, да, мой бере? Знал, негодяй, - Карина вновь рассмеялась, отряхивая снег с короткой дубленки, - Ну, неважно. Еще время есть, пока не они не вернулись. Еще несколько часов свободы.

Пес завилял хвостом, соглашаясь, и отпрыгнул в сторону, приготовившись бежать к воротам, как вдруг по другую сторону забора раздался шум мотора и гомон мужских голосов.

Вернулись.

Хорошее настроение вмиг улетучилось, а смех прервался, застряв в горле.

- Приехали… - выдавила из себя волчица, взволнованно оглядываясь по сторонам.

Бежать? Куда? Выход со двора только один – через ворота. А в ворота уже входили отец с ее братьями и, еще незнакомым ей, но уже таким ненавистным гостем. Выбора нет, надо встретить их и вести себя как ни в чем не бывало. Бере сбежит, не догонят. Он в лесу вокруг дома знает такие лазейки, что ее ленивым братьям и не снилось. С ее верным бесстрашным Бере все будет в порядке. Главное, самой не опозориться и не выказать свой страх. Карина должна отыграть свою роль на «ура».

Но как только она собралась с силами и сделала первый шаг по направлению к дому, в тот же миг из-за угла выскочил высоченный широкоплечий оборотень и, затормозив лишь на секунду, с низким рыком кинулся на ее волкодава.

Думать попросту не было времени, ее псу угрожала нешуточная опасность в виде разъяренного оборотня, уже растянувшегося в прыжке над ее головой. Поэтому Карина сделала то, что первым пришло в ее рыжую голову – кинулась незнакомому волку наперерез. Она успела в самый последний момент, когда его руки с выпущенными когтями уже почти дотянулись до шкуры ощерившегося рычащего Бере.

Она метнулась рыжей тенью, втиснулась между двумя телами, преграждая сумасшедшему волчаре дальнейший путь. Тот, не успев вовремя ее заметить, не смог уйти от столкновения, и Карина буквально впечаталась в него. Он пролетел по инерции еще пару метров, заваливаясь в снег и увлекая за собой волчицу. Спиной она плюхнулась в снежный сугроб, чуть смягчивший удар, но больно ударилась носом в груду мышц, спрятанных под старым свитером, будто там и не мышцы вовсе, а железные пластины. Ойкнула и рассерженно зашипела, не хуже кошки. А потом в нос ударил знакомый уже запах сухих сладких трав с нотками мяты. Перекрывая вонь тел ее братьев и отталкивающий доминантный запах отца, травяной аромат был не таким острым, как во сне, но намного более явным. И чересчур настоящим.

О, она бы узнала этот аромат из тысячи! Так мог пахнуть только черный волк из ее снов!

Сразу стало трудно дышать, и в ушах зазвенело, а сердце забилось, как загнанная лошадь после скачек. Щеки вспыхнули румянцем, и кровь прилила к губам. А в голове, как назло, не было ни одной мысли…

Рассерженный голос над самым ухом вывел ее из ступора:

- Что же ты?..

- Нет, это что ТЫ делаешь? – не дала договорить ему Карина, пытаясь пошевелиться под его слишком тяжелым телом, - Ты напал на моего пса!

- Твоего? Да этот… да они же созданы для охоты на таких, как ты! – выдохнул он ей в лицо, ловя ее взгляд своим, цепким как гарпун.