Попала...Попала! Попала!!!

Ларэйн, а вернее Сэрра – дух, поселившейся в теле княжны, могла бы многое рассказать о себе. Например, как она попала в этот странный, средневековый мир Сэн-Тубр. А ведь она помнила, как раньше жила в прекрасном городе, с высокими зданиями белого камня. Везде было чисто, и по улицам ездили чудесные колесницы, не нуждающиеся в лошадях. Кем она была в том, родном, мире, Сэрра сказать не могла, но четко знала, что принадлежала именно ему, а не этому проклятому темному средневековью. Но случилось несчастье. Сэрра не помнила что именно, но было очень больно. А после она очнулась в совсем ином мире.

После попадения, Сэрру, как и Катерину, стало бросать из тела в тело. Пытка была невыносима, и уже через пару месяцев, несчастная не могла различить кто и что она. Сэрра искала выход, но тщетно. Она пыталась убить тела, в которые попадала, надеясь, что это закончит перемещения, но ни одна смерть не помогала. В народе же Сэрру прозвали Золотой Чумой – так много народа полегло от ее рук. В конце концов, в замок был вызван заклинатель духов. Он поймал сошедшую с ума душу, и так началось ее заточение. Почти тридцать долгих лет она провели в хрустальной темнице, не видя и не знаю ничего, кроме ее белых стен. Это было последней каплей, дополнившей чашу весов до полного безумия.

Когда же темница разбилась – отчего, Сэрра не знала и не интересовалась, на волю вырвалось уже иное существо, чем то, что было заточено изначально.

Сила сознания, хоть и пошатнувшегося, но все же выжившего все эти пытки, окрепла. Сэрра приняла форму белого духа. В этом виде она, хоть и недолго, но могла, словно призрак, летать по замку и сама выбирать себе тела.

К тому же, Сэрра, за столько лет заточения, научилась концентрации. Она поняла, что, если постараться быть спокойной, то тело будет твоим много дольше, чем когда твои нервы на пределе.

И вот, Сэрре повезло. Одним из ее тел был священник, отпускавший последний грех умирающему. О, сколько мук испытывал в последние часы тот несчастный! А Сэрра – она упивалась этой болью. Страх, боль – все это проходило через бывшую Сэй словно электричество, заставляя чувствовать себя практически всемогущей. Но, что лучше всего, после этого «причастия» Сэрра пробыла в теле священника еще добрых два дня. Именно тогда она и поняла, как полезна для нее чужая боль. Она питала ее, давала силы, дарила счастье.

И Сэрра принялась убивать. Все изощрение и страшнее, чтобы добиться большего эффекта, выжать из жертв более мощную энергию ужаса и боли, а самой оставаться в одном теле на более долгий срок. Однажды, в теле горничной, она убила беременную жену князя Сэн-Тубр. Тогда она перебила несчастной ноги, и долго наслаждалась своей работой, получая энергию страха.

А когда маленький сын князя нашел свою мать, Сэрра познала новые, доселе неведомые ей наслаждения. Оказалось, что боль потери питает не хуже самой смерти. А так как постоянные убийства вызывали подозрения, которые рано или поздно могли кончится охотой на ведьму, то Сэрра решила, что умнее всего сидеть тихо, подпитываясь чужими страхами и болью, и убивать лишь в тех количествах, что необходимы для поддержания энергии, нужной чтобы задерживаться в теле. И так Сэрра жила долгие-долгие годы. Но быть вечной изгнанницей, особенно когда ты познал власть и силу, не так просто. И постепенно у сумасшедшей души созрел план. Долгий, требующий терпения и времени, но чему-чему, а терпению Сэрра успела научиться за все время своего заточения.

Сначала, Сэрра решила поселить раздор и страдания в княжескую семью. Это было легко. Старый князь был стар и вспыльчив, сыновья его – молоды и легкомысленны. Когда же старший – Герберт – оставил на попечение отца свою прекрасную невесту, то Сэрра просто не могла не воспользоваться случаем и не совместить приятное с полезным. В теле кухарки, она сварила оборотное зелье, и, притворившись Гербертом, пришла в комнаты Катерины. Дальше рассказывать ничего не нужно. Катерина погибла. Здравомыслие Герберта – подвергнуто сомнению. Семья князя рухнула. А Сэрра ждала.

Она знала, что у старика подрастает дочка. Красивая, добрая девочка. Ее тело нравилось Сэрре, и она хотела во что быто ни стало заполучить его.

Но с настоящей Сэрры возникли проблемы. Она выбрасывала самозванку, и, сама обладая скрытыми магическими способностями, боролась с попаданкой как могла. Чтобы продержаться в ее теле, Сэрре приходилось убивать больше, чем обычно. Но трудности лишь закаляют. По крайней мере, так считала сумасшедшая Сэрра. И, когда Ларэйн, ища защиты у брата, вернулась от мужа в Сэн-Тубр, ведьма внутри нее сделала все, чтобы предстать перед Владом полной сумасшедшей.

Обе – и настоящая княжна и самозванка – молили Влада заточить ее, чтобы она не могла более причинить вреда ни одной живой душе, и глупец поверил.

Его пособничество, страх потерять власть из-за сумасшедшей сестры, и клятва общей тайны, данная ему настоящей Ларэйн еще в детстве в качестве игры, делали из Влада идеальную игрушку ведьмы.

Сэрра быстро нашла тайный ход из башни, доступный только тем, кто был способен к магии. Пользуясь им, она могла свободно покидать свою темницу. Что же до сообщников, то и тут ведьме было легко.