Чужая кровь

Хель не могла создать точную копию или аналог Эфира, да и никто не смог бы, скорее всего — она не зарекалась, умельцы бывают разные, — но сотворить обманку, внешне похожую как две капли воды — это да.

Она рассчитывала изощренно поиздеваться: если бы Малекит вздумал проверять подделку, копнув чуть глубже внешнего сходства, то обнаружил бы, что начинка абсолютно не соответствует ожиданиям. Естественно, она даже предупредила альва, что подарочек шуточный…

Кто ж знал, что одуревший от жадности Малекит сожрет предложенное, не подавившись?!

Поэтому сейчас Хель смеялась, бегая по залам, падала на пол, дрыгая ногами от избытка чувств, и наслаждалась каждым мгновением происходящего. Это было упоительно и восхитительно, давно уже ей не бывало так хорошо.

Она медленно кружилась посреди зала, напевая детскую песенку, когда прямо перед ней вспыхнул голубым портал, и оттуда полетели металлические шары, раскрывающиеся в полете, словно цветы навстречу солнцу.

***

Час времени. Много это или мало? Когда как… За первые полчаса Малекит успел многое: выпить чашку ароматного чая со свежайшей выпечкой — такого, если честно, альв от Локи не ожидал. Но Отец Чудовищ, как всегда, повел себя непредсказуемо, преломив хлеб с тем, кто покушался на жизнь его матери, потому что понимал, что в произошедшем вины Малекита не было.

Цель для нападения выбрала Хель.

Малекит идиотом не был, он видел, что в том, что жить ему осталось всего ничего, виноват сам, так как поддался жажде мести, выжегшей в нем инстинкт самосохранения и мозги, поэтому, допивая чашку, альв знал, что делать.

Он встал на колени и отдал Звездноглазому самое дорогое: своего малолетнего сына, попросив воспитать как следует. Чтобы ребенок не попал под влияние жаждущих власти советников, которые неминуемо или превратят его в марионетку, или банально убьют, начав грызню за власть. И тогда Свартальвхейм, и так находящийся не в лучшем положении, окончательно скатится в канаву.

А в качестве платы за воспитание будущего царя сделал Локи регентом на следующие двадцать лет. Законно, в присутствии скрежещущих зубами свидетелей, подписав договор. После чего попрощался с сыном, попросил прощения — и получил его — у Фригги, сочувственно гладящей малыша по голове, выпотрошил арсенал и шагнул в любезно открытый Локи портал.

У него оставалось полчаса.

Целая вечность.

***

Сказать, что Хель удивилась — значит ничего не сказать. Ее мир был тюрьмой для нее одной — ни войти, ни выйти. Да, за века заточения Хель научилась немного обходить ограничения, но вырваться из узилища она не могла, однако и к ней ворваться тоже нельзя было.

Портал стал неожиданностью, сюрпризы, полетевшие из него впереди дарителя — тем более, но Хель, хоть и сходила все эти века медленно, но уверенно, с ума, все равно держала себя в тонусе, надеясь когда-то выйти на свободу и как следует отплатить своему мучителю.

Металлические шары раскрылись, пространство вспухло невидимыми и неслышимыми взрывами, заставляя трещать никогда не снимаемые щиты — в последние века паранойя совсем одолела, но жалеть об этом Хель не собиралась.

Ее снесло в сторону, но Хель и не такое переживала: она покрепче уперлась ногами и посохом, сжимая зубы — давление было почти непереносимым. Так же внезапно, как началась, взрывная волна схлынула, но предпринять что-то существенное Хель не успела — падающий наискось клинок заставил неимоверно изогнуться: треск лопающихся связок был почти слышен.

Посох взлетел, отбивая клинок, Хель присела, «закукливаясь» — пространство вокруг снова ломалось, наполненное взрывами. Повелительница мертвых разогнулась, посылая во все стороны Волну Праха, с легкостью отбитую одним коротким жестом.

— Сюрприз!

— Малекит! — прорычала Хель. — Не сдох?!

— Твоими молитвами!

Альв оскалил клыки, обходя Хель по кругу. Некромантка следила за ним, настороженно сверкая черными глазами. Неожиданно Малекит шагнул вперед, замахиваясь мечом, но тут же отпрыгнул в сторону, бросая последний сорванный с пояса металлический шар: экспериментальные гранаты, созданные по заказу мастерами-оружейниками. Хель пристукнула посохом и сорвалась с места, двигаясь с неимоверной скоростью: следом Малекит отправил гранаты, создающие миниатюрные черные дыры.

Раздались хлопки, воздух со свистом устремился в повисшие и погружающиеся в пол абсолютно черные сферы, выгрызающие и втягивающие в себя все, что попадалось по пути, постепенно расширяясь. Хель, коротко и яростно вскрикнув, ударила посохом в пол, который тут же покрылся рядами трещин. Каменные плиты взлетели, окружая ее все быстрее с каждым мгновением вращающимся хороводом, поверхности, обращенные наружу, заблестели, превращаясь в зеркала. Замок слегка тряхнуло, когда окружившие черные дыры плиты начали втягиваться внутрь, и сферы принялись взрываться, разнося все вокруг.

Малекит мысленно вознес хвалу самому себе, что, охотясь на Фриггу, не додумался использовать эти гранаты, только экспериментальные, оказавшиеся выше всяких похвал. Однако мощности черных дыр явно не хватало — Хель медленно, но уверенно нивелировала весь достигнутый альвом успех.

Малекит злобно сплюнул, тут же выжигая плевок огнем — и вздохнул, сосредотачиваясь. Фальшивый Эфир заворочался в крови, в ушах будто издалека зазвучало слабое жужжание.

Отсрочка, подаренная Локи, заканчивалась.

Альв злобно оскалился: он видел, что Хель ему не убить при всем желании — слишком разные весовые категории. Некромантка была страшной легендой уже тогда, когда Малекит пешком под стол ходил, и с тех пор своих смертоносных умений не утратила. В ее глазах альв видел лишь насмешку и пренебрежение, как во взгляде матерого ветерана на сопливого малолетку. И он еще строил планы на ее счет, недоумок.

Совсем потерял связь с реальностью, прячась в пещерах…

Мысленно в последний раз пробежавшись по возможным вариантам продолжения боя, Малекит метафорически плюнул на все и одним усилием воли активировал исправленный фальшивый Эфир, заставляя воздействовать на тело и разум, едва не потирая злорадно руки от предвкушения.

Локи совершил истинное чудо — и альв даже не представлял, каким именно образом и чем заплатив. Он не смог вырвать буквально проросший в Малеките подарочек Хель, но смог его… доработать. Грубо, на коленке, так сказать, но и этого было достаточно. Да, Малекит умрет, но сделает это на своих условиях, определенных Локи.

Преграда лопнула, и рев энергии, хлынувшей водопадом, наполнил уши. Малекит оскалился, не видя, как его кожа слабо засияла мертвенно-белым светом. Как засияла голубым радужка глаз, переползая на белки. Как движения стали настолько стремительными, что их невозможно было увидеть.

Он рванул к насторожившейся Хель, двигаясь зигзагами, ловко и легко уворачиваясь от ударов заклинаний некромантки. Воздух словно смялся, Малекит его просто видел, проламываясь сквозь полупрозрачные складки. От подошв на каменном полу остались выбоины, сложившиеся в цепочку следов. Альв выхватил мечи — ножны, лопнувшие вдоль, упали на пол — и принялся незатейливо рубить врага на части.

Хель взревела, когда лезвие прочертило длинную линию прямо по боку, распоров платье и кожу с мясом. Жуткий звук эхом отразился от стен, Малекит ударил сырой, но как-то удивительно структурированной магией, отбросив отбивающуюся посохом, на конце которого выскочило длинное трехгранное лезвие, Хель. Она мельком оглядела рану, зарычала и бросилась в атаку.

Малекит рубил, колол, бил магией, словно огромной кувалдой, он был неимоверно быстр, и Хель, невзирая на всю свою силу, иногда не успевала уворачиваться. Платье свалилось с тощих плеч, превратившись в лоскуты, тело исчертили раны и глубокие царапины, но из них не пролилось ни капли крови, а мясо было каким-то серо-розовым, но никак не красным, как должно.