Страница 43 из 46
Старец закрыл глаза, слегка откинул голову назад, и начал произносить, непонятные мне, мелодичные напевы. Я не знала этого языка. Но, не это, не давало мне покоя, а мощное, разгоряченное тело мужчины, вплотную прижимающееся к моему сотрясающемуся, стану, и, своей подрагивающей плотью, долбящееся в мою поясницу, вводя меня в ещё больший тремор. Я, каждой клеточкой тела, отчётливо чувствовала его пульсирующую возбуждённую плоть, отчего и у меня, предательски заныло внизу живота. Я уже не слышала, что бормотал старейшина, и пропустила один момент... Убрав руку со лба, старец достал блестящую пиалу. Она была пуста. Не успела я, и предположить, для чего она была нужна, как передо мной, в воздухе, застыла рука Игоря. Неуловимо советник выпустил острые когти и рассек его запястье, отчего неминуемо, из нанесенной раны, засочилась кровь, с глухим звуком закапав в пиалу. Я, как завороженная, не могла оторвать взгляда от быстро прибывающей тёмно-красной жидкости в чаше. Она наполнилась наполовину и, Игорь, сжав кулак, убрал её с моих глаз.
Старик продолжил что-то бормотать уже на кровь, помешивая её пальцем. Он медленно протянул его ко мне и оставил длинный кровавый след на лбу, на носу, на губах и подбородке. От переполняющего волнения, я начала кусать свои губы и тут же почувствовала вкус крови на языке... Но, и это было ещё не самое страшное - старец снова макнул палец в пиалу и слегка кивнул, дав какой-то знак, стоящему за моей спиной мужчине. Игорь обхватил мои руки, стеснительно скрывающие низ живота, и собрал рассыпавшиеся волосы в хвост… я дернулась, и тут же услышала проникновенный шепот: «Не надо. Не сейчас…», но я яростно замотала головой. Старейшина терпеливо ждал и, как только мужчина, с лёгкостью справился с моим сопротивлением, выставляя обнаженное тело на всеобщее обозрение, продолжил… шансов у меня не было. Отвернувшись, я закрыла глаза, чтобы не видеть происходящего. И с огромным удовольствием заткнула бы уши, если было бы чём. Я вздрогнула всем телом, когда почувствовала прикосновение к своим соскам, животу и инстинктивно сжалась, от прикосновения к самому интимному месту. Игорь, по-прежнему, стоял позади, контролируя ситуацию.
- Открой глаза, дитя моё – прошептал голос старейшины. Помедлив, я всё же, выполнила вполне доброжелательную просьбу, и взглядом пробежалась по своему телу, измазанному кровавыми иероглифами и посмотрела вперёд. Старец протягивал мне пиалу с кровью, а Громов освободил руки.
- Выпей – также спокойно и умиротворенно попросил он, будто проводил эти обряды каждый божий день. Что? Пить кровь? Люди не пьют кровь! Это же кровь волка! Кровь оборотня, содержащий живучий вирус, с которым мне уже довелось познакомиться. Он же попадет в мой организм… и что тогда? Страшно подумать… Хотя укус же - а в слюне вирус оборотничества тоже был - не подействовал на меня, может и кровь не возымеет силы. Да и, попросту, меня вырвет на глазах у всех. Это невозможно… - бунтовал внутренний голос, и я подняла напуганные глаза на Игоря.
- Я не смогу… пожалуйста… это же твоя кровь… - пропищала я, надеясь на отмену этой части ритуала. Мужчина не ответил и, мало того, сам взял чашу в свои руки, поднёс к моим губам и залил глоток мне в рот. Я проглотила и сморщилась. Теплая вязкая солоноватая жидкость потекла по моему горлу и, согревая пищевод, заскользила ниже - я тут же почувствовала проснувшийся рвотный рефлекс. Вытерев липкую жидкость с подбородка, я шумно втянула глоток осеннего воздуха, чтобы остановить рвоту, и ещё и ещё раз. Я, от макушки до пят, была перемазана волчьей кровью. Волчья кровь была и на мне, и во мне, но и это, оказалось ещё не концом кровопомазания - я быстро забыла о тошноте, почувствовав резкую острую боль, на теперь уже на своём, запястье.
Что произошло, я поняла лишь тогда, когда увидела рану, из которой потекла горячая жидкость. Что же это? Им ещё мало крови? Игорь крепко сжимал моё запястье и, выждав, когда насочится больше крови, припал к ней ртом. Я в ужасе смотрела на происходящее, ожидая боли или обморока. Боли не было, но лёгкое головокружение уже начало перемешивать звезды на небе. Брюнет поднял голову и, облизав кровавые губы, откровенно улыбнулся мне. Старейшина перевязал мою рану белой лентой, по которой тут же, начали расплываться крупные алые пятна, и уважительно поклонившись мне, исчез. Это мне определённо понравилось – как я поняла, мне отдали должное за стойкость и смелость. И за дальнейшее продолжение обряда, о котором я тоже уже знала...
Я облегчённо вздохнула - наконец-то, самое страшное было позади. Обхватив себя руками, я окинула взором собравшихся и посмотрела на Игоря. Но, кажется, я ошиблась снова… Его бесовские глаза, рот, изогнутый в ироничной улыбке, бешено пульсирующая плоть, говорило мне, что это не конец, а только начало... Мужчина демонстративно вырос передо мной, не отрывая своих смолянистых глаз, в которых читалась какая-то задуманная интрига… То, что сейчас, как и два года назад, я безумно желала этого дикаря, отрицать было бы глупо. Но, как можно заниматься сексом под всеобщее обозрение его соплеменников?! Как, после его угрожающих слов, глаз и действий, теперь принимать это спокойно? К этому, я явно не была готова, если к такому, вообще, возможно приготовиться… Игорь хорошо чувствовал ураган, бушевавший у меня внутри, и не спешил, наслаждаясь моим смятением и растерянностью.
- Это ведь не то, о чём я подумала? Ты же сказал мне, что… - бормотала я, глядя в его хищные глаза.
- Это именно то, о чём ты подумала, милая моя – произнес мужчина, усмехнувшись, и этот смех перерос в грубое рычание… но, он тут же протянул свою руку, и нежно погладил мою пылающую щёку. Ни что так, ни поражало в этом человеке, как своеобразное сочетание агрессии и нежности – в этом и заключалась вся индивидуальность Громова, к которой невозможно было привыкнуть никогда, только пытаться подстраиваться.
- Нельзя это сделать как-то… по-другому… - переспросила я, комично привстав на носочки, чтобы дотянуться до его уха, так чтобы нас никто не услышал, хотя нас и так никто не мог слышать.