Страница 98 из 104
— Скольким ты обещал место Госпожи Ведьмы? — Елизавета поворачивалась то к своей бывшей гувернантке, то к советнику, держась поближе к Гору, который беззаботно смотрел на пламя в камине, сидя на диване.
— Точно не помню, но остальных ты не знаешь, — ответил Арчи.
— Тем не менее, это желание в прошлом, Госпожа Елизавета. Я искала этого человека, чтобы сказать ему, что жалею о том, что помогала такому негодяю, как он, и рада, что нашла его здесь. К вам же меня привело раскаяние. Я много слышала о вашем милосердии и пришла просить о снисхождении ко мне.
— Я мало знаю о твоих проступках, только понаслышке. В чём же ты хочешь повиниться передо мной? И о какой помощи ты просишь.
— Я прошу прощения за то, что помогала Урсуле и барону по просьбе этого человека, с которым познакомилась в лесу, когда ходила за плащом Терхенетар, забытым в башне. Он смутил меня рассказами о возможном возвышении, говорил, что сделает правительницей, избавит от каждодневной рутины, длящейся целую вечность. Я знаю, что люди в Мире могут с лёгкостью поменять свою судьбу, и только замковые слуги обречены на вечное услужение, потому что Терхенетар не отпустит тех, кто служит ей, чтобы ни одна тайна не покинула стен замка. Мы можем уйти только в Гирфентейн, но и там не многим лучше. А мне так хотелось изменить свою судьбу, сбежать отсюда хоть куда. Я даже пыталась найти саван в башне, но не смогла. Теперь я запятнала свою совесть, и вина перед Миром мучает меня и не даёт покоя.
— Не слушай, Лиза. Ей не даёт покоя мой обман, и она здесь, чтобы мстить.
— Это не так. Я просто прошу найти мне место в замке, хоть поломойкой. Сейчас зима, а я никого не знаю в Мире. Всюду становится неспокойно и люди больше не доверяют пришельцам, даже самой миловидной наружности. Ходят страшные слухи, которые лишают людей доброты и мужества. Милосердие покинуло тракты, а стужа, сковавшая округу, лишила меня возможности идти далеко и искать себе приюта и работы в городах, да меня там, может, и арестуют, ведь я объявлена в розыск. Всё же вам я не причинила ни малейшего вреда.
— Хорошо, сегодня ты проведёшь ночь…
— В темнице, а завтра мы определимся, что делать с тобой. Стража!
Лорана в ужасе упала на колени и слёзы брызнули у неё из глаз. Вбежавшие стражники замерли на пороге в ожидании приказа, но Елизавета отправила их в коридор, махнув рукой.
— Пожалуйста, — рыдая, стала просить девушка, — не сажайте меня вместе с ведами, они проклянут меня, если увидят.
— Они уже тысячу раз могли это сделать — отмахнулся Арчи. — Лиза, зачем ты слушаешь это?
— Ну, а если она говорит правду? — жалобно посмотрела на него Елизавета.
— Ну, а если нет? — раздражённо бросил советник. — Стража!
На этот раз Госпожа не стала мешать и вскоре крики Лораны смолкли в коридоре. Эта встреча оставила тягостное впечатление у Лизы и долгое время она не могла придти в себя. Арчибальд по обыкновению рассказывал о своих успехах, а также о новостях, доходивших до него из разных мест и которые он благополучно скрывал ото всех, кроме неё. Но вскоре советник заметил необычную задумчивость Елизаветы и спросил:
— Почему ты не ругаешься, не волнуешься, не споришь?
— Скажи, неужели всё это так необходимо? Неужели миры не могут быть иными и все должны строиться по подобному образцу?
— Да, такова суть жизни, отведённой этим существам.
— Но ведь они жили иначе столько времени, и не нуждались ни в войнах, ни в разъединении. Значит это возможно.
— Временно — безусловно, но эти существа не совсем люди и оказались здесь вследствие ошибки, как я тебе уже не раз рассказывал.
— Да, но меня не покидает чувство вины. Лорана напомнила мне о том, что я предаю всех, кто верит мне.
Лиза закрыла лицо руками и заплакала. Арчибальд подошёл, чтобы утешить её, но в это время в двери постучались.
— Ну, что там могло ещё стрястись? — раздражённо пробормотал он.
Елизавета подняла заплаканное лицо и громко приказала:
— Войдите!
В дверь заглянул камердинер короля и дрожащим голосом произнёс:
— Госпожа, Его Величество отравлен.
Арчибальд немедленно выскочил из комнаты и побежал во дворец, следом побежала Елизавета, знаком приказав Гору оставаться на месте. Когда они оказались в спальне Илорена, он полулежал с опущенными веками на своей постели, но, услышав голос премьера, спрашивавшего у слуг, что случилось, сразу открыл глаза.
— Елизавета, — выдохнул он, глядя на потерянную девушку, которая не решалась приблизиться к нему.
Лицо правителя осунулось и казалось посиневшим, глаза запали и лихорадочно блестели, он едва смог оторвать руку от одеяла, чтобы жестом подозвать её. Лиза подошла и опустилась на кровать рядом с ним. Слуги быстро рассказывали Арчибальду о том, как это произошло:
— Никого из чужаков не было рядом с королевской четой. Его Величество менял компрессы, и развлекал государыню беседой. В соседней комнате находились травники, готовившие напитки, успокаивающие боли королевы. Они поменялись за несколько минут до инцидента. И те, которые пришли на смену, приготовили кофе для государя, после которого он упал и начал задыхаться. Её величество немедленно позвала стражу. Все травники были схвачены, и теперь находятся под замком. Двое из них при аресте кричали" За Терхенетар!». Должно быть, сюда проникли лазутчики шаманки.
— Ясно, теперь все покиньте комнату, — быстро сказал премьер, — и прикажите собрать всех замковых слуг в одной зале, пусть пока сидят там под охраной, они подозреваются в преступном сговоре с шаманкой и её подручной Лораной, — добавил он.
Слуги отправились выполнять приказы, а Елизавета отошла, давая Арчибальду возможность осмотреть Илорена. Советник справился очень быстро и негромко произнёс:
— Сильнодействующий яд, смерть наступит в ближайшее время. Прощайте, Ваше Величество. — С этими словами он протянул Илорену руку, которую тот пожал по инерции, не до конца осознав суть слов.