Страница 93 из 104
— Внутри ротонды никто не бывает, она у нас несёт чисто декоративную функцию, но в тени есть удобные скамейки, если не хотите сидеть на камне, как я. Надеюсь, вы не против того, чтобы уделить мне ещё немного вашего внимания?
Лиза села на скамейку, почти невидимую в полутьме, и, улыбнувшись метаморфозе, произошедшей с Вёльфом, ответила:
— Нет, я не против.
Они являли собой весьма странную картину: Елизавета, неподвижно застывшая в тени растений в серебристом платье, неотличимая от статуй, которые выглядывали из зарослей, и Генрих, словно актёр в свете софитов на театральных подмостках, вот-вот начнёт знаменитый монолог. Но он молчал, задумавшись, и Лиза решилась на вопрос:
— Вам трудно покидать Селаркацу, вы, наверно, очень долго были первым министром?
— Я был путешественником, сколько себя помню. Пока не попал во дворец в качестве очередного гостя, которых так не любит Терхенетар. Здесь я увидел её и впал в немилость, имея неосторожность не спрятаться, а пристально смотреть на саму Госпожу Ведьму, после чего был изгнан из столицы за эту дерзость. Она не узнала меня, когда, спустя несколько лет, в своём титуле князя я прибыл в Фьелу с подарками для двора и, оставшись здесь уже в качестве придворного, постепенно получил должность в Совете. Мне никогда не нравилось это место — худшее во всём Мире Теней, как и всякое средоточие власти. Теперь я со спокойным сердцем могу покинуть его. Я чах здесь оттого, что с первого взгляда безумно влюбился в Терхенетар, так, на моей памяти, сходит с ума только Илорен по своей Елизавете.
Лиза резко откинулась в тень, чтобы собеседник не мог видеть, как она покраснела. А Генрих рассмеялся тихим, ласковым смехом и продолжил:
— Не стоит стыдиться своего влияния на короля, из-за него в ваших руках сейчас спасение нашего Мира. Чтобы там ни придумывал мой преемник, но всё же государь по-прежнему главный человек королевства и сможет остановить Арчибальда. Буду с вами откровенен, я уверен в том, что ваш друг — главное звено того хаоса, который потряс наш Мир, но сейчас мне это безразлично, как и королю. Мы боролись с ним, пока он был невидим, а его пособники пакостили прямо у нас перед носом, под опекой вашей предшественницы, но теперь, когда этот проходимец переступил порог дворца, а все его подручные мертвы или лежат при смерти, не способные его разоблачить, стало ясно, что все мы проиграли свою борьбу. Теперь в его свите остались только вы, Елизавета и, думаю, ваша битва ещё впереди. Что хочет сделать Арчибальд, ради чего он так стремился к власти?
— Я не знаю ничего, клянусь, — дрожащим голосом ответила Лиза.
— Вот вы где! — громко воскликнул новый премьер, появляясь из темноты.
Лиза и Генрих резко встали, испуганные внезапным появлением Арчи.
— Так испугались, словно что-то замышляли, уж, не обо мне ли шла речь? — весело спросил министр.
— Да, как мы и договаривались нынче днём, я справлялся о вас.
— Узнали что-то новое?
— Кроме того, что девушка вас боится, ничего, — ответил Вёльф, — извините, но я вынужден вас покинуть, мне пора собираться.
Генрих подошёл к Елизавете и отвесил церемонный поклон, затем заглянул в её глаза и тихо произнёс:
— Удачи, Госпожа Ведьма, она понадобится вам.
После холодно раскланялся с преемником и удалился, оставив Лизу наедине с Арчибальдом.
— Ты сказала ему, что боишься меня? — спросил он девушку, застывшую в тени.
— Нет, — безучастно ответила Елизавета.
— А ты боишься?
— Я тебя не понимаю, равно как и того, что будет со мной, ведь не могу же я вечно притворяться не той, кто я есть, как сегодня. Я не ведьма и веды меня скорей удавят каким-нибудь тысячелистником, чем станут помогать.
— Ну и дьявол с ними, пусть томятся в подземельях, — усмехнулся Арчи. — А насчёт магии не переживай, твоя предшественница тоже не прибегала к чудесам, да здесь особо и не поколдуешь. Сильное колдовство разорвёт эту иллюзию на части. Для начала нужно сделать этот Мир настоящим, живым, самостоятельным, а тогда можно и проверить свои силы.
— Но веды…
— Шаманки, гадалки и не более того. Может и есть в них огромный потенциал, но откроется он не раньше, чем мы изменим это сонное царство мечтателей. Первые шаги уже сделаны: люди стали подвержены болезням и смерти, уничтожены иллюзии, осталось только сделать его живым, но этим сейчас займутся правители. Для этого нужно только родиться смертному младенцу.
— И тогда мы все станем смертными?
— Все уже смертны, но теперь срок их жизней будет ограничен, как у людей, которых они использовали всё это время. Ни разу я ещё не видел, чтобы бессмертие давалось безвозмездно, не случилось этого и здесь. И этот Мир — тщедушный эмбрион, питающийся жизненными соками очередной несчастной, ради вечной жизни его обитателей, которым давно пора уже окончить свой жизненный путь, затянувшийся благодаря колдовству шаманки. Поэтому не стоит воспринимать всерьёз их жалобы.
— А что будет с браслетом, когда я состарюсь и умру?
— Ты не состаришься и не умрёшь, пока он на тебе.
— А ты?
Арчибальд рассмеялся и ответил:
— Я тоже не умру.
— И ты будешь вечным премьером, а я вечно ведьмой?
— Нет, мы не останемся здесь навсегда. Терхенетар готовится к войне и мы должны помочь правителям подготовиться к ней, а потом нас ждёт путешествие. Ну, а сейчас спать, — быстро добавил он.
— Я теперь всё равно не усну, пока ты мне всё подробно не расскажешь.
— Это причинит неудобство только тебе, потому что когда я буду заинтересован в продолжении, ты будешь настолько утомлена, что не сможешь соображать.
— Мои желания когда-нибудь будут здесь учитываться?
— Желания — да, но не капризы. Я сейчас очень хочу спать, это место действует на меня как снотворное.
Елизавете снова пришлось подчиниться, и Арчибальд отвёл её в апартаменты Госпожи Ведьмы.