Бурани для Амина

В Москве уже знали про очередной всплеск междоусобицы в высшей власти в Кабуле. Андропов устало слушал очередной доклад Крючкова. «Надо с этим, наконец, кончать, – решил Председатель КГБ. – Сколько можно смотреть на эти восточные игры, да еще в такой ответственный момент? Необходимо что-то предпринимать! Так больше продолжаться не может».

По событиям в Афганистане пришлось опять собирать закрытое заседание Политбюро. Брежнев слушал всех выступающих. Косыгин говорил об экономической и военно-технической помощи, высоко оценивая роль премьер-министра в стабилизации обстановки в Афганистане. Однако Андропов перебил его.

– Алексей Николаевич, а вы знаете, что ваш любимый Амин послал убийц к товарищу Кармалю и Наджибулле?

Для Косыгина – это была полная неожиданность.

– У вас есть веские доказательства? – в свою очередь спросил он Андропова.

– Пока нет, но мы их обязательно предоставим, – ответил Юрий Владимирович. В глубине души он знал, кто был истинный заказчик, но говорить об этом явно не хотел, тем более на заседании Политбюро.

– Без доказательств, Юрий Владимирович, нельзя обвинять человека. Амин –  деятельный руководитель. Он сегодня единственный, кто может контролировать ситуацию в Афганистане, – Косыгин говорил тихо и уверенно. Он неплохо знал Амина, видел в нем и плюсы, и минусы, и он прекрасно понимал, что только Амин может спасти Апрельскую революцию от неминуемой гибели, к которой так бездарно тащил страну Тараки. Алексей Николаевич видел амбиции премьер-министра Афганистана, понимал его автократический стиль управления, но среди всех лидеров Саурской революции не было более сильного руководителя, чем Амин. Он понимал, что Амин не лучший лидер, но выбора просто не было. Раз уж мы влезли в проблемы Афганистана, то решать их надо с меньшими потерями.

Тут Брежнев оживился:

– А как там дела у товарища Тараки?

Что можно было сказать про Вождя Революции? Что он маниакально ищет врагов? Что он практически разваливает власть? Леность и праздность парализовали волю Президента, и он практически не обладает властью. Андропов знал слабость Генсека к Вождю Саурской революции и, немного помолчав, тихим голосом сказал:

– Товарищ Тараки ведет огромную работу по реализации всех идей Апрельской революции, но его принципиальная позиция не всегда находит понимание у союзников по партии.

– Так соберите всех их. Это же наши друзья, – твердо заявил генсек – Где у нас товарищ Кармаль? Пусть сядут втроем: Тараки, Кармаль и Амин. Им делить нечего. Убедите их, Юрий Владимирович. Тем более, вы это делать умеете. Не тяните время.. Раскол нам не нужен. Ваша задача – помирить их! – Брежнев вдруг из мягкого человека превратился в непреклонную глыбу. Таким его боялись все.

…Амин чувствовал нарастающий холод со стороны своего учителя. Поначалу он не придал этому большого значения, но дальше становилось хуже. Тараки начал влезать в дела правительства и часто своими неуместными действиями наносил вред делу. В условиях открытой борьбы с радикальными исламистами Амину не нужна была это мышиная возня за влияние в стране. Он прекрасно пронимал, что будет, если вооруженная оппозиция возьмет вверх над Саурской революцией. Судьба Президента Дауда покажется милостью Аллаха… Но Тараки  не успокаивался, подстрекаемый «четверкой» молодых революционеров, он все больше и больше разгонял маховик разногласий между Президентом и премьер-министром. Теперь уже Амин понимал, какая угроза нависла над ним. Конечно, армия будет за ним. Его люди есть везде. Позиция вождя прилично ослаблена, но премьер-министр жил на Востоке и прекрасно знал местные методы борьбы за власть.. Он рассчитывал на поддержку Косыгина.

Амин усилил собственную охрану, обложил всех своих потенциальных противников своими людьми. Теперь он  неусыпно следил за своим Учителем, боясь его жестокости и коварства. Такое напряжение сильно обострило напряжения между двумя руководителями страны.

Однажды ночью Тараки позвонили. Он долго не хотел поднимать телефон, но долгие звонки заставили Вождя подойти к нему.

– Какого черта вы звоните посреди ночи! – сердито пробурчал Тараки.

– Вас хотят убить. Это воля Амина, – и трубку быстро повесили. Сон как рукой снесло. Президент до утра сидел на краю кровати бледный и испуганный. Утром он позвонил Брежневу:

– Дорогой Леонид Ильич, революция в опасности!

– В чем дело? – удивился генсек.

– Меня хотят убить, – чуть не плача, промолвил Вождь революции.

– Кто?? – еще более удивился Брежнев.

– Амин! – бросил афганский лидер.

В трубке некоторое время длилось молчание, чувствовалась, что на другом краю провода обдумывают ответ:

– Не волнуйтесь, товарищ Тараки, мы этого не допустим.

В начале сентября Тараки отправился в Гавану на крупнейшее мировое событие «Съезд неприсоединившихся стран», который организовывал лично Фидель Кастро. Президент Афганистана с радостью покидал Кабул: хотя бы на время он был в безопасности.

Брежнев вызвал к себе Андропова.

– Юрий Владимирович, я не очень понимаю, что случилось в Кабуле, но товарищ Тараки просит нас защитить его от Амина. Говорит, что тот хочет его убить! Надо как-то разобраться. Товарищ Тараки – надежный друг СССР, и его безопасность должна быть обеспечена на высшем уровне.

Андропов вызвал к себе Крючкова.

– Что там опять в Кабуле? Опять пошли разборки?

– Есть такое Юрий Владимирович, – руководитель внешней разведки заметно нервничал. Он прекрасно знал, что Амин не собирается убивать своего Президента. Но Крючков знал, что его шеф не любит премьер-министра Афганистана.