Страница 13 из 51
На совещании выступил заместитель Председателя Революционного Совета Хафизула Амин.
– Товарищи, Афганистан сегодня занимает одно из последних мест в мире по уровню грамотности. Вы все знаете, что без просвещения мы не достигнем поставленных революцией задач. Пока люди неграмотны, они будут в руках баев и мулл, которые, пользуясь отсталостью населения, будут тормозить революционные преобразования в стране. Ликвидация неграмотности – это колоссальный удар по врагам революции и мощный шаг в светлое будущее нашей Родины. Без всеобщей грамотности населения мы не добьемся существенных успехов. Товарищи! – обратился он ко всем, – Родина ждет вас и рассчитывает на вас. Вы сегодня несете знамя освобождения трудового народа от поработителей и возглавляете Революцию в нашей стране.
Все с пониманием кивали Амину.
– Да здравствует Революция!!! Да здравствует наш вождь и учитель товарищ Тараки!! – такими словами закончил заседание заместитель председателя революционного совета.
* * *
После революции в небольшой кишлак приехала Гульпашта. Она зашла в здание, где находился староста. Это была молодая женщина лет тридцати, одетая в черное платье европейского фасона. Длинные темные волосы обрамляли ее смуглое красивое лицо, чувствительные губы и карие глаза притягивали к себе взгляды людей.
– Я приехала из Кабула по поручению министерства образования – организовать у вас школу, для детей и взрослых, – она протянула документ старосте.
Мужчина лет пятидесяти взял из рук молодой женщины документ, достал из ящика стола очки и стал читать. Оторвавшись от чтения, он бросил взгляд на свою собеседницу. «Как им не стыдно посылать сюда женщину, да еще и одетую как иноверка, – подумал он. – Чему научит она детей, если не соблюдает самых элементарных традиций! У нее голые руки, открытые ноги, распущенные волосы, м-да... Куда смотрят там, в Кабуле!». Но, мило улыбнувшись, он сказал:
– Рады вас видеть! Где вы разместились? – Он знал, как опасно стало спорить с решениями новых властей. – Добро пожаловать.
Через несколько дней нашли помещение под школу, и начались первые занятия для детей дехкан.
В октябре 1978 года реформы, заявленные революцией начали серьезно буксовать. Амин понимал их причину. Все ключевые посты в стране заняли новые люди, члены НДПА, среди них были молодые офицеры. Конечно, они были горячими сторонниками Революции и искренне хотели новых прогрессивных преобразований. Но у них не хватало профессионализма и опыта управления страной. К тому же, бывшие герои революции, приведшие НДПА к власти, теперь купались в славе и были не готовы к тяжелому, ежедневному рутинному труду. Они громко праздновали победу и вели довольно праздный образ жизни. Все это очень не нравилось Амину, но приструнить их он не мог: они стали любимчиками Вождя революции.
Сменить за короткий срок власть по всей стране не получалось, не хватало опытных управленцев, а старые руководители были арестованы, многие расстреляны. Приходилось ставить на руководящие посты не совсем компетентных, хотя и преданных революции людей. Из-за нехватки кадров приходилось оставлять везде старый аппарат сотрудников. При монархическом строе и президенте Дауде в их работе было главным правило трех «З» – «зар», «замин», «зан», что обозначало – «золото», «земля», «жена». При новой власти к ним прибавились три «М» – «макам», «мотар» и «манзел» – «должность», «машина» и «квартира». К традиционной восточной бюрократии приложилось новое явление – высокомерный партийный диктат. Все это вызывало скрытый протест у беспартийных и простых служащих, которые честно выполняли поставленные перед ними задачи. Все это тормозило революционные преобразования в стране. Амин читал все сводки из провинций, и его волевое лицо мрачнело. Везде были одни и те же проблемы, связанные с невосприятием населением новых веяний революции. Во многих провинциях был сорван сбор урожая. Закупки зерна упали в несколько раз, повсеместно падали доходы государства. Бизнес сворачивал свою деятельность практически везде. Амин понимал, какие были допущены ошибки. Он пытался донести их до своего учителя Нур Мухаммеда Тараки, но вождю было не до мелких проблем: он много выступал, красочно рисовал светлое будущее, купался в лучах собственной славы, окруженный героями революции и все еще находился в плену революционной эйфории.
На очередном заседании Революционного Совета Амин докладывал о положении в стране. Его выступление слушали внимательно, все знали, что любимый ученик Вождя – наверное, единственный в стране, кто знал всю правду о том, что происходит в Афганистане. Правда была очень несладкой, необходимо было срочно что-то предпринимать.
Тараки, выслушав доклад, спросил:
– Так вы, товарищ Амин, считаете, что мы что-то делаем не так? – И тут заместитель председателя революционного совета понял свою ошибку: вождь не любит, когда критикуют его политику. Председатель обвел глазами всех. – Кто-то тоже так считает?
Все опустили головы. Тараки не привык, чтобы кто-то ему перечил, а пример Бабрака Кармаля был для всех хорошим уроком. Он опять посмотрел на собравшихся и тихим голосом продолжил:
– В партии завелись враги, они саботируют Революцию, подрывают ее основы изнутри. Мы делам все правильно, но некоторые так называемые наши товарищи вредят делу Революции, и я знаю, кто это. – Все переглянулись. – Товарищ Наджибулла, вы заступались за Кармаля, значит вы – его сторонник. Дела в Кабуле идут не лучшим образом, и в этом ваша вина! Я думаю, ваше место сегодня не в Кабуле, а скажем…, – он хотел сказать – в Пули-Чахи, самой большой тюрьме в Кабуле, но вовремя спохватился: Наджибулла был главным человеком в столице, и там было много его сторонников. – …А, скажем, в Тегеране, где вы смогли бы принести большую пользу нашей стране, – более спокойно продолжил Тараки. – А вы, товарищ Амин, вместо того, чтобы сеять панику вместе с товарищем Сарвари, наведите порядок в наших рядах.