Бурани для Амина

…Реформы шли полным ходом. В городах образовывались Революционные советы на местах, принимались решения по всеобщему образованию населения, строительству новых школ, больниц, дорог. По всему Афганистану были развешаны лозунги новой власти и портреты Великого вождя революции товарища Тараки. Хафизулла Амин торопил преобразования: нужны были результаты, которых ждало население Афганистана от революции. Как обычно, денег всегда не хватает, но у революционеров есть один мощный рычаг решения главных социальных проблем. Это экспроприация: отнять у богатых и поделить между бедными.

Амин ездил по многим городам и провинциям страны, встречался с новыми губернаторами провинций, организовывал большие собрания, на которых выступал его Великий учитель. Перед началом собрания звучал гимн Саурской революции, и под его заключительные аккомпанементы ведущий торжественно объявлял:

– Генеральный секретарь народно-демократической партии, Председатель Революционного совета Афганистана, Вождь Саурской революции, Великий учитель Нур Мухаммед Тараки!!

Все вставали и долго аплодировали. Амин всегда сажал в зале несколько человек, которые в нужные моменты громко кричали здравицы в честь нового вождя. Такие овации с каждой встречей становились все громче и продолжительней.

Тараки выходил с высокоподнятой головой на сцену, окидывал взглядом всю аудиторию и думал: «Они меня любят, – он видел, с каким восторгом люди смотрят на него, как искренне восхищаются им – героем Революции. Он не может их подвести, ведь ради них он переносил все тягости революционера, часто рискуя жизнью во имя своего народа. В глазах Тараки выступали слезы, но вскоре он брал себя в руки. Он был не только прекрасным писателем, но и хорошим трибуном: его выступления были яркими, звенящий голос звал вперед, к победе, наперекор всем трудностям – к светлому будущему, ради которого можно многим пожертвовать. Люди вставали, долго аплодировали, а ведущий собрания громко объявлял здравицы в честь Великого вождя революции.

Летом во Дворце народов шло очередное заседание революционного совета, было много руководителей НДПА и правительства, представителей вооруженных сил.

Реформы стали пробуксовывать, народ ждал от новой власти конкретных шагов. Тараки сидел во главе стола. На таких собраниях ему не аплодировали и не кричали здравицы, и это не нравилось Председателю партии и Реввоенсовета. Совещания носили сугубо деловой характер. Выступил Амин:

– Нужны реформы, необходимо освободить наш народ от гнета помещиков, баев и вождей племен. Надо кончать с этим средневековьем! – Он обвел глазами собрание. – Мы должны обуздать аппетиты латифундистов. – Он сказал «латифундистов», хотя многие даже не поняли, о чем идет речь. Когда-то Амин учился в Америке и там он впервые услышал это слово, обозначающее крупных землевладельцев, эксплуататоров простых людей. – Мы именем революции забираем у них земли и раздаем простым дехканам. Но латифундисты.., – опять применил он это иностранное слово.

– … Но крупных землевладельцев у нас всего шестьсот семейств, а большинство – средние хозяйства с размером около ста джарибов, – заявил внезапно поднявшийся с места Кармаль. – Не стоит трогать эти сельхозпредприятия, они приносят стране большую часть урожая.

В европейских мерах сто джарибов – это двадцать гектаров.

Амин парировал:

– Сто джарибов пахотной, орошаемой земли – это слишком много. Миллионы крестьян вообще не имеют земли и живут на грани выживания. Мы выдадим каждому дехканину по тридцать джарибов.

Кармаль взвешивал каждое свое слово:

– Но этого мало для развития сельского хозяйства. Мы погубим класс середняков и пойдем по пути ошибок наших советских друзей, которые были допущены во время коллективизации. Помните, друзья, чем это кончилось? Какой голод прокатился по всему СССР, и сколько людей умерло. Мы не можем допустить этого в Афганистане.

Тут поднялся Тараки. Он покраснел от возмущения и почти зарычал на премьер-министра:

– Да как вы смеете критиковать наших братьев? Голод случился из-за того, что было много врагов, которые довели страну до такого состояния. Великий Сталин правильно сделал, что расстрелял всех врагов народа. Мне кажется, что нам надо поучиться у наших друзей в СССР – как разбираться с противниками, которые пронизали все наше общество! – Он хотел добавить: «как Вы, товарищ Кармаль», но побоялся: за премьер-министром стояло много сторонников, и пока он их еще побаивался.

Кармаль вспыхнул:

– Вы торопите события! Реформы надо проводить осторожно, не вызывая раздражения у людей. Все необходимо делать поэтапно. Афганистан – это не СССР, здесь другой менталитет, другие традиции, в конце концов, другие люди. В наших кишлаках царят феодальные отношения, и за три года нам не перепрыгнуть в социализм!

Тут слово опять взял Амин:

– Товарищ премьер-министр! Вы занимаете ключевую должность в государстве. От Ваших решений зависит будущее Афганистана и нашего народа. Но вы занимаете оппортунистическую позицию. Мы совершили революцию не для того, чтобы ждать еще много веков, когда наш народ созреет до социализма. Народ сам знает, что ему нужно. Земля! Свобода! Равенство!! А вы, товарищ Кармаль!.. – он опять обратился к своему оппоненту, – призываете нас отказаться от великих идей революции и опять ввергнуть страну в продаудовский режим! Мы этого не допустим!

– А кто это – мы!? – завелся Кармаль. – Я премьер-министр и отвечаю за все хозяйственно-экономические вопросы страны. Правительство несет ответственность перед народом. А вы, товарищ Амин, не очень хорошо разбираетесь в вопросах экономики, вы не советуетесь с нами при проведении реформ.

Тут величественно встал Тараки: