Страница 23 из 45
Она уставилась на него, лицо ее окаменело.
– Поосторожнее в выражениях.
– Не принимай близко к сердцу.
– Денег выбьешь мне, Эд. Как хочешь, так и выбивай. Иначе я с места не сдвинусь.
– Я так понимаю, ты согласна?
Рин только кивнула, все еще глядя на него исподлобья.
– Всеми богами заклинаю, не втяните только меня опять в историю, как тогда Гальярдо втянул. И не повторяй его ошибку, почаще проверяй стадо на паршивость.
Эдвард кивнул, серьезно глядя на нее.
– Ты все время об этом твердишь. Кто-то хоть раз дал повод усомниться в надежности?
– Ты много знаешь о том, что сейчас происходит в рядах нашего высшего командования? – ответила она вопросом на вопрос.
– Говорил же, я не располагаю никакой информацией о них.
– Вот такие свинские приказы смахивают на работу диверсанта! На приеме в честь посла я убью того, кто должен этого посла охранять. Я уберу не простого гвардейца, а очень важного человека, обладающего властью. Ты можешь только надеяться, что не будет отзыва посла! И потом может полететь с плеч голова Гальярдо, потому что он не уследил за террористами и допустил такую оплошность как смерть главы службы охраны императора. А заодно и герцога Кимри мы ставим под удар! Чем он заслужил такую медвежью услугу?
– Нам дают приказы – мы их выполняем. Нечего совать нос не в свое дело. Дела аристократии – закрытый сундучок.
– И больше всех закрыт тайный советник, да? Этот кукловод…
– Твой начальник, – перебил он. – Он знает, что делает, доверяй ему.
– Слушай, когда-то я слишком много доверяла его руководству! Для меня все плохо кончилось.
– Кто виноват, что Риккардо Гальярдо был туповат? – пожал плечами Рошейл. – Их должность переходила от отца к сыну, а вот мозги, к сожалению, они не наследовали! Мартин был гениален, а на Риккардо боги отдохнули. Но Альберто вроде пошел в деда.
– Я просто хочу, чтобы все соблюдали осторожность, Эд! Аппетиты начальства все возрастают, и проблемы увеличиваются в равной степени.
– Я знаю. Арман постоянно предупреждает меня о том же.
Рошейл встал и прошелся по комнате, остановился у столика с чайником и стаканами и стал возиться с чаем. Рин устало уронила голову на сложенные руки.
– И когда все это кончится? – риторически вопросила она.
– Скорее, чем ты думаешь, – ответил Рошейл, ставя перед ней стакан с мутным чаем. – На самом деле мы довольно близки к перевороту. Недовольство растет. На юге царит разбой, крестьяне нищенствуют, и беженцы из Маринея бегут. А северо-запад получает щедрые подарки, вовсю строит города и цветет, как роза в императорском саду. Храмы еще… безумство! Я почитаю Создателей, но… Кастан, Паруджа, Северный Кларон, Остин и остальные… Все! Все взялись строить. И ладно бы церквушку, так ведь громадные соборы! Ну куда их столько? Особенно сейчас! Пока храмовники пируют, кошелек крестьянина моль ест. Идеи Вейлора утянут нас пес знает куда. Я уже молчу об армии и Маринее. Ну кем, кем надо быть, чтобы закрыть глаза на массовые казни наших солдат? Как можно было почти завоевать страну и отступить в самый ответственный момент? Еще чуть-чуть, и Мариней бы сдался! Но нет, он решил разрешить дело нейтралитетом с репарациями, миролюбивый наш. Где он был, когда наших расстреливали? Почему в это время его псы гонялись за призраками, насиловали, грабили и убивали мирное население, а не шли на фронт латать дыры в рядах регулярной армии? Как ему в голову пришло набрать этих мародеров?
– Эд, слезь с любимого конька, – проговорила Рин.
Каждый раз Рошейл заводился на эту тему с пол-оборота. Казни военнопленных в Маринее были больным местом полковника: его племянника расстреляли, хотя он даже не был солдатом.
– Гхм… Ты спросила, я отвечаю.
– Вопрос не требовал такого развернутого ответа.
– Некоторые герцоги уже открыто выражают недовольство режимом Вейлора, но, как по мне, не слишком активно. С таким правителем, конечно, не больно-то повыступаешь, но старые хрычи вроде герцога Вейнсборо и герцогини Зальцири словно намеренно проигрывают ему! Если б в Дворянском собрании не было молодых герцогов, пес знает, что бы было с нами. Они все пробивные, умные. Знают, чего хотят, и не позволяют этому… гхм… творить произвол. И кстати, ты направляешься к одному из них, Анхельму Римеру. В письме к его светлости я описал тебя только в общих чертах, в подробности не вдавался, хотя он спрашивал.
– Обо мне? – вяло удивилась Рин.
Рассуждения Эдварда порядком ее утомили, она слишком устала, чтобы проявить к этому больший интерес и задуматься глубже.
– О тебе, да. Понятия не имею, чем это продиктовано. Его расспросы были осторожными и больше походили на прощупывание почвы. Спрашивал, кто такая, откуда, мог ли он тебя раньше видеть.