Страница 13 из 70
- Ну что, Марин, тебе чего налить? - подруга повернулась ко мне, что-то тщательно пережевывая и отправляя чайник на другую конфорку.
- Чай, пожалуй. - Я села за стол и оперлась руками о столешницу.
Девушка быстро достала из шкафа цветную чашку и налила туда кипятка, затем опустила пакетик и поставила передо мной.
- А я, пожалуй, выпью, что покрепче, - и она, как фокусник, вытащила откуда-то фигурный бокал на тонкой ножке, налила туда крепкий красный напиток и уселась напротив меня. - Вот теперь можно и поговорить.
Ванька выглядела почти безобидно в своих очечках в тонкой оправе, объемной футболке и мягких тапочках с мордочками. Однако на ее счет не стоило ошибаться. Эта заноза всегда была очень активной и часто связывалась не с самыми лучшими компаниями. С ней в школе вообще никто старался не ссориться. Даже не дразнили. Наоборот, ребята как-то тянулись, стараясь оказаться как можно ближе к этой девчонке. А она выбрала меня.
- Как Америка? - я с любопытством уставилась на подругу, но та лишь скривилась.
- Грустно там, пасмурно. То льет, то жарит. Вообще, эта Америка, как баба с ПМС, — все у них не слава Богу. И люди под пальмами бродят с недовольными рожами. Представляешь? Пляжи пустые-пустые, как наши поликлиники в воскресенье. - Я усмехнулась, хлебнула горячего чая.
- А еще, знаешь, негры с опахалами почему-то не ходят. Наверное, не культурно теперь это. А вот в Турции в прошлом году была, там сплошь и рядом, белые — на троне, белые — с обезьянами. Забавная она, культура эта.
- Ну да, - я снова поежилась, к ноге прикоснулось что-то мягкое и ласково почесалось узкой мордочкой. Нагнувшись, я подняла фыркающего енотика на колени. Он выглядел заспанным, глазки-бусинки сонно щурились, рассматривая меня с любопытством.
- О, проснулся гаденыш. Представляешь, приехала домой, а этого нигде нет. Где прятался? Фиг знает. - Я улыбнулась. Как можно злиться на такого милого полосатого пушистика?
- Как на личном-то? - вдруг спросила Ванесса.
- Как в тумане. Никого не видно, - решила отшутиться я, продолжая возиться с маленьким когтистым зверьком.
- Ну да, ну да. Ты же всех отшиваешь. Какие тут парни, да? - она отпила из своего бокала и закинула ноги на соседний стул. Затем прищурилась, глотнула. - Я вот только одного не понимаю, ты что, собралась все время в одиночестве бродить? С матерью до старости что ли будешь жить?
- Ваня! Я вообще-то карьеру строить буду! Какие парни? Заработаю и съеду. Сашку еще надо будет учить вообще-то.
- Ну да, ну да, - издевательски протянула подруга. - Строительница хренова. Вот только судьба не дремлет. Столкнет тебя носом к носу, никуда не сбежишь. - И прозвучало это как предсказание, отчего я передернула плечами и усмехнулась.
Улеглись мы только к утру. Однако время, проведенное с подругой, успокоило нервы и вернуло благодушие и привычное воодушевление. Эта девчонка в своем маленьком рюкзачке привезла перемены, и я не знала, к чему они приведут.
***
- Мы подъехали, - Коша положил телефон на приборную панель и вгляделся в темный проем открытой подъездной двери. Рассаженные по сторонам кустики отлично оттеняли короткую тропинку, ведущую к ней. А поставленная под ними скамейка выглядела уютно . Летом. Сейчас же, в ту пору, когда снег покрывает все доступное ему пространство, а зеленое оголяется, это место казалось забытым и одиноким.
От мыслей его отвлек толчок в плечо. Это Гриб так привлекал внимание.
- Слушай, я тут подумал. Ты же раньше с нами так долго не зависал. Тебе, наверное, сейчас вообще не хочется нас видеть. Ведь мы — это как бы воплощение его, твоего отца. Только, брат, ты должен знать, что мы — твоя семья. Ты можешь попросить помощи, если захочешь. Или если возникнет желание просто напиться, то позвони Талому, он устроит все в лучшем виде. - Байкер поправил съехавшие очки и улыбнулся одной стороной рта.
- Я понял, брат, я понял. - Коша потер подбородок, уставившись в темноту за окном. Из головы не лезли слова Гриба. Да, ему нужна была семья. Да, он хотел сблизиться с этими ребятами и почувствовать себя среди них своим. Но что, если он не свой? Что, если он вырос в доме с белыми стенами, картинами голых женщин на стенах, со статуями и канделябрами, со свечами на столах и салфетками на коленях? Разве он сможет отказаться от того себя? Эти два мира и раньше удавалось совмещать с трудом. А сейчас и подавно. Один должен остаться в стороне. Но какой?
От размышлений отвлекла открывшаяся задняя дверь. Севший на сиденье парень скинул налипший на куртку снег и поздоровался со всеми.
- Спасибо, брат, что приехал. - Тапок протянул руку и сжал его плечо.
В машине было тихо. Гриб то и дело кидал взгляды в сторону друга. Но тот не реагировал, забывшись в своих мыслях. К Катюхе в такую рань решили не заезжать. Не хотелось будить девчонку. Да и Тапок выглядел не так плохо и мог потерпеть.
Когда три машины подъехали к клубу, занимался рассвет. Яркое солнце ослепило Кошу, отражаясь от сугробов налетевшего за ночь снега. Он сощурился, поднял руку козырьком и прошел внутрь темного здания. В темноте все пороки оставались тайной.
- Совет! - Это Талый ввалился в двери и остался стоять в проходе. Девчонку он, кстати, все так и продолжал таскать с собой. Хотя она и стояла на ногах кое как, но выглядела бодро. - Милая, сгоняй за выпивкой. Можешь даже остаться и перекинуться парой слов с барменом. Я сам тебя найду. - Она уходила неохотно, но все же не сопротивлялась, сама понимая, что за услышанное может быть наказана.
- Итак, девочки, - Талый прошелся пьяной походкой к столу и уселся на ближайший свободный стул. - Пора обсудить дела.