Страница 70 из 70
Эпилог
- Маринка, шуруй быстрее. Я что, зря тебя что ли для этого выбрала? Плетешься, будто бы это не я беременная здесь, а ты!
Я подняла от преградившего мне дорогу сугроба глаза и смерила укоряющим взглядом располневшую от счастья Ксюшу.
- Замело все, не пройти, не проехать, - пробормотала виновато.
- Копуша, - констатировала подруга и поплелась вперед, смело протаривая себе дорогу.
- Ты так и не объяснила, почему не могла поехать с мужем. Он же с тебя пылинки сдувает, неужели не отвез бы в эту дыру? – я в очередной раз споткнулась и непременно клюнула носом, если бы вовремя не схватилась за находившийся неподалеку столб.
- Вадьку на работе завалили делами, сама знаешь. И вообще, не мужское это дело, а наше, женское. – Я устало выдохнула и поспешила согласиться. С беременной женщиной спорить – себе дороже.
Деревенька, в которой мы оказались, будто вымерла. Особенно, так казалось из-за отсутствия каких-либо следов на только что выпавшем снегу. Свет в покосившихся избах не горел, а темные улицы устало мигали единственным имевшимся здесь светофором. И на кой он сдался в такой-то глуши? Тут если и ездить, то только на танке.
- Долго еще?
- Пришли уже!
Перед глазами показалась серая избушка. Она поглядывала на нас светлыми окнами с выкрашенными белой краской рамами.
- Ну стучи, раз пришли. – Поторопила подругу я, зябко поежившись. Все же не май месяц.
- Мы уже сто лет не виделись. А вдруг прогонит? – В этот момент я увидела испуг на розоватом личике. А потому сама сделала первый шаг к двери. Но не успела и постучать, как изнутри послышался голос:
- Заходите уже, клушки, чего топчетесь на пороге?
Внутри помещение было тесным, но уютным: примостившаяся в углу выбеленная печь, электрическая плитка, здоровый стол и четыре стула возле него. За столом сидела бабка, ее фигуру освещал единственный источник света – свеча. Справа был проход в следующую комнату.
- Чего встали, садитесь коли пришли. Да осторожнее там, Мурсик мог где-нибудь развалиться.
- Ба, а света нет что ли? – подала голос Ксюша, стягивая с плеч норковую шубку.
- А отключили весь. По утру, может, и включут.
- И как вы тут живете? – удивилась девушка, усаживаясь неподалеку от старухи. Я осталась у порога.
- Твоими молитвами, как жи еще-ж то.
- Ну, баб Валь! Ну не могла раньше-то я приехать. Вот теперь на ноги встала и зову с собой. Ну переезжай к нам. Дом большой, Вадька не против будет.
- Ага, видела я твоего прыща. А коли бросит тебя, куда пойдем? На вокзале будем ютиться? Э, не, я с этим домом срослась уже. Тут родилась, тут и помру.
На обратном пути Ксюша лишь злобно пыхтела и даже не кидалась излюбленными шуточками про мою медлительность.
- Ксюш, эй, подожди, - из последних сил выкрикнула я. Подруга притормозила. Но ненадолго. Эмоции настолько захлестывали ее, что не давали остановиться, и она заходила кругами.
- Нет, ты слышала? А? Она моего Вадика прыщом назвала! А ребенок его что, тоже прыщик? Ну что за воспитание, а? Вообще без царя в голове! Говорила мне мамка когда-то, что нет родни, и не надо!
- Ну, Ксюш. Ну чего ты? У каждого своя жизнь, и ты не можешь навязать ей свой выбор. Бабка привыкла уже здесь.
- Жить в такой дыре?
- Человек ко всему привыкает. Вот ты же привыкла к своей беременности.
- Это другое совсем!
- Другое.
- И у меня Вадька был. Ох, ты бы видела его блестящие глаза, когда я призналась тогда, что это он отец ребенка. И что кроме него никого у меня больше не было. – Вдруг заворковала подруга, замедляя движение. Я облегченно выдохнула и разблокировала двери Костиного внедорожника, стоящего на обочине дороги.
- Да, да, ты говорила, как он был счастлив. Я слышала эту историю миллион раз. - Плюхнулась на сиденье и глуповато улыбнулась, с любовью проводя пальцами по рулю.
- И в миллион первый послушаешь. Ничего с тобой не случится. Сама виновата, нечего было нас сводить! – воскликнула эмоциональная подруга и обняла меня за шею. – Что бы я без тебя делала? Без вас обоих? – она опустила взгляд и провела ладонью по животу.
Наконец, темный лес и старая покосившаяся избушка остались позади, а впереди нас ждало чистое белое поле и короткая дорога домой… К любимым.
Кажется, этой зимой любовь ушла в разнос и сотворила самые настоящие чудеса с нами: я и Костя, Ксюша и Вадик, даже Кошина мама нашла кого-то на отдыхе и теперь с нетерпением ждала повода познакомить сына со своим избранником. Он не сопротивлялся, искренне радуясь за нее.
Любовь и зима творили свою магию, рисовали узоры на окнах, распевали вместе с нашими сердцами песни о любви и веселились от души, наблюдая за результатами своей деятельности. Все менялось. Наши жизни менялись. И это было только начало, начало нашей долгой счастливой жизни.
Конец истории
19.07.17
Конец