Страница 14 из 168
Пока Катерина, лелея в душе свою обиду на его сиятельство князя Елецкого, пыталась забыться сном, бал в доме Дашковых продолжался.
Николаю, которого Катрин бросила у всех на виду посреди танцующих пар, ничего не оставалось, как демонстрируя полнейшее равнодушие к поступку барышни вернуться в общество Андрея и Ольги Волошиных. Однако, несмотря на то, что лицо его не выражало ничего, кроме откровенной скуки, в душе полыхала самая настоящая ярость. Андрей, понимая, что только грубость со стороны Елецкого могла стать причиной подобного поведения Катрин, поджидал Ника, дабы высказать ему всё, что думает о нём.
- Что такого можно было сказать барышне, чтобы она позабыла о приличиях? – нарочито ровным тоном осведомился Волошин.
- Да, право же, ничего! Я всего лишь предложил Екатерине Владимировне свою помощь в устройстве выгодной партии, - усмехнулся Елецкий.
- Лжёшь! – взорвался Андрей. Но спохватившись, что они всё же находятся в обществе, и к их ссоре уже начинают прислушиваться, понизил голос. – Я хорошо знаю Катрин. Она бы никогда не позволила себе ничего подобного, если только ты не дал ей повода.
- Ты прав, mon ami. Я признаю, что сделал абсолютно бестактное замечание и был непозволительно груб, - сдался Николай. – Если тебя это утешит, я завтра же принесу извинения mademoiselle Забелиной.
- Сделай милость, - уже более миролюбиво отозвался Андрей.
Несмотря на то, что вернулась она поздно, а ночь оказалась бессонной, проснулась Катя рано. Приподнявшись, она оперлась спиной на подушки и погрузилась в раздумья. Вчерашний вечер для неё оказался полон сюрпризов, к сожалению, по большей части неприятных. Как же глупо всё вышло! Она в деревенской глуши мечтала о встрече со скромным поручиком Волынским, а в действительности предметом её тайных грёз оказался его сиятельство князь Елецкий. Мало того, что она ему неровня, так ещё и его сиятельство, кажется, вовсе к ней не расположен, о чём дал понять весьма недвусмысленно. Но и она хороша: вновь её неуравновешенный нрав сыграл с ней злую шутку.
К завтраку все семейство Гурьевых собралось в малой столовой. Катя от стыда за своё вчерашнее поведение едва осмеливалась смотреть на тётку и кузена. Щёки её вспыхнули, стоило ей встретиться взглядом с Павлом. Как она могла так подвести их?! И что же будет дальше? Однако ни Александра Михайловна, ни Павел ни единым словом не обмолвились о вчерашнем происшествии в доме Дашковых. Катя уже совсем было успокоилась, когда дверь в столовую распахнулась, и на пороге появился лакей Гурьевых с огромнейшим букетом белых роз.
- Ваше сиятельство, - склонился он в поклоне перед графиней, - просили барышне передать.
Катя вспыхнула. Каким-то непостижимым образом она догадалась, кто прислал ей букет.
- Кто просил? – невозмутимо задала вопрос Александра Михайловна.
- Не могу знать, - ответил лакей. – Там карточка-с имеется.
Катя поднялась из-за стола и, забрав у слуги букет, дрожащей рукой вынула карточку. Прочитав слова, написанные ровным размашистым почерком, она торопливо сунула её обратно, будто та обжигала ей руку.
- Отошлите обратно, - холодно произнесла она и вернулась к столу.
- От кого цветы? – пытливо воззрилась на племянницу Александра Михайловна.
- От князя Елецкого – пожала плечиком Катя. – Я же обещала вам, тётушка, не иметь никаких дел с этим человеком.
Опустив голову, Катерина уставилась в чашку с чаем. Всего два слова, написанные в карточке, не давали покоя. «Простите меня.» Что это - раскаяние, извинение, а, может… Робкая надежда вновь пустила росток в сердце. «Нет, нет! Я не буду думать о нём, - решила Катя. - Зачем мне пустые надежды, которым сбыться не суждено?» Князь вчера довольно ясно дал понять, что он о ней думает.
Павел был заинтригован. Ещё вчера, после отъезда маменьки и Катрин, он попытался выведать у Николая, что же всё-таки произошло между ним и кузиной во время вальса, но тот был мрачнее тучи и зол, как чёрт. Но это-то как раз можно было понять: его, князя Елецкого, бросила посреди танца какая-то жалкая провинциалка, продемонстрировав всему свету пренебрежение к его сиятельной особе. А сегодня вдруг Елецкий присылает букет, который стоит целое состояние.
Николай действительно был зол - но не на Катрин, Ник злился на себя. И кто тянул его за язык? Откуда взялось глупое желание уязвить её просто потому, что она, обнаружив обман, слишком явно продемонстрировала нежелание продолжить знакомство с ним? Ребячество, да и только! Вот и получил по заслугам. Павел сначала пытался выспросить у него, что послужило поводом для размолвки, а потом случайно проговорился, что застал кузину на террасе в слезах после злополучного вальса. Запоздалое раскаяние острым сожалением укололо в сердце. К чему было обижать её? Катрин откровенно сказала ему, чего ждёт от сезона: предложения руки и сердца от человека титулованного и состоятельного. Но разве не все дебютантки из года в год заполняют бальные залы с этими же надеждами? И разве он впервые выслушивает подобные признания? И отчего эти слова, сказанные именно ею, не оставили его равнодушным, зацепили в душе какие-то чувства, о существовании которых он даже не подозревал? Отчего мысль, что она в этом сезоне непременно будет пользоваться успехом и с лёгкостью добьётся желаемого, была ему неприятна? Что за блажь? Он ведь не собирался ухаживать за ней, добиваться её благосклонности и тем паче не желал связывать себя какими бы то ни было узами! Зачем же тогда так явно на глазах у всех добивался её внимания? Глупец, трижды глупец! Теперь добрая половина Петербурга будет обсуждать его внезапно вспыхнувший интерес к провинциалке, появившейся в свете первый раз. Светские сплетни – страшное оружие, разрушившее не одну репутацию и погубившее не одну жизнь.