Их любимая малышка

А Элрой тем временем вытащил из-под рубашки какой-то медальон на длинной металлической цепочке.

— Опомнись, что ты делаешь?! — почти заорал на него Рисай, выпучив глаза.

— Подойди ближе, — не обращая внимания на реакцию своего соотечественника, приказал мне Элрой.

И когда я послушно подалась Элрою навстречу, он со всей силы всадил медальон в моё обнажённое плечо.

В первое мгновение мне показалось, что под кожу вошло не менее сотни острых раскалённых игл. Но уже спустя секунду я ничего не чувствовала.

— Ты сумасшедший! — глядя на Элроя, покачал головой второй ке-тари. — И ты напрасно вмешался в то, что тебя не касалось.

— Теперь это только меня и касается, — пряча медальон обратно под рубашку, ответил он Рисаю совершенно спокойно. — А у тебя больше нет права находиться здесь. Выметайся!

Элрой кивнул на выход из кладовой и отступил в сторону, освобождая проход Рисаю. Они обменялись холодными взглядами, полными взаимной ненависти. Затем Рисай склонил голову, изобразив что-то вроде поклона моему спасителю, и быстрыми шагами вышел прочь.

Я снова осталась наедине с двуликим, только уже с другим. Мне было страшно, но я всё-таки повернула голову и на всякий случай взглянула на своё плечо.

На нём, будто татуировка, сделанная золотом, поблёскивала большая буква «С».

За всё это время ни хозяин кафе, ни кто-нибудь из работников так и не вышел. И одному только чёрту известно, чем бы всё закончилось, если бы не вмешался Элрой.

— Не знаю, кто вы и почему заступились, но спасибо. — Мне до колик хотелось поднять голову и заглянуть в глаза этому мужчине. Желание, которое не исполнится… Не знаю, почему, но я была почти уверена, что у моего спасителя синие глаза. — Я обязана вам жизнью. И если хоть чем-то могу отблагодарить…

— Посмотри на меня.

Его голос звучал едва слышно и чуть хрипло. Но даже сейчас от него исходила мощь настолько тяжёлая и разрушительная, что хотелось сжаться в комок. Стать маленькой и незаметной.

Меня тотчас бросило в дрожь, и я привалилась спиной к стене.

— Посмотри на меня, — повторил двуликий чуть громче.

Всего три слова, сказанные мужчиной. И одно моё решение, которое могло стоить мне жизни.

Не дождавшись от меня никакой реакции, двуликий протянул руку и жёстко обхватил пальцами подбородок. Сдавил, заставляя приподнять голову.

— Если я говорю что-то сделать, тебе лучше подчиниться. — Он сказал это ледяным тоном. Негромко и медленно, чтобы я успела обдумать. Тоном того, кто привык, чтобы ему подчинялись. Всегда. Но уже в следующее мгновение мне показалось, он усмехнулся. — Уверена, что всё ещё хочешь отблагодарить меня?

Я молча кивнула и не смогла устоять перед искушением. Вдохнула поглубже, заглянула мужчине в глаза и утонула.

Они, действительно, было синими.

Как небо, с которого три столетья назад пришли в наш мир двуликие захватчики.

Как океан, которого я никогда не видела, но всегда боялась.

Наши скрестившиеся в безмолвии взгляды были моим спасением и моей погибелью.

— Хм. Любопытно. — Двуликий отпустил мой подбородок и посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. — И как же ты собираешься сделать это?

— Что? — растерялась я, вырванная из грёз голосом Элроя… Кажется, так называл его Рисай.

— Как ты собираешься благодарить меня? — уже открыто усмехнулся двуликий.

— Я… м-могу сделать для вас что-нибудь. — Я заикалась и сама не понимала, какую чушь несла.

Этот двуликий мог убить одним словом, велением одного лишь щелчка пальцев. Чем я могла отблагодарить его? Что было у меня такого, чего не было у ке-тари?

— Сделать для меня?

Моё предложение удивило и позабавило не только меня, но и Элроя. Он засмеялся. Всё так же тихо и хрипло.

— Да уж. Звучит, и правда, глупо, — признала я вслух и виновато улыбнулась, пожав плечами.

— А знаешь, тебе ведь стоит благодарить не только меня. — Двуликий снова хмыкнул. — Я не стал бы вмешиваться и так рисковать, если бы ни просьба друга. И если бы он не рассказал об истинной причине конфликта с Рисаем, ты сейчас была бы мертва.

— Вас попросил… — Я припомнила имя того ке-тари, который ещё за столом пытался вступиться за меня. — Ройтан?

— Мой друг, — кивнул двуликий. — Мы учились вместе в Военной Академии.

— Знаете, я могла бы в благодарность обслуживать вашего друга бесплатно, — предложила я Элрою. Эта идея отчего-то показалось мне отличным решением.

Но двуликий только снова рассмеялся.

— Обслужишь. Даже не сомневайся. — И таким он одарил меня взглядом, что от стыда вспыхнули щёки. А этот чёртов захватчик, словно издеваясь, добавил: — Когда я этого захочу.

Наш занимательный диалог прервало тихое жужжание.

Двуликий как-то сразу напрягся, будто внутри него сжалась пружина, поддёрнул рукав рубашки и бросил взгляд на браслет.

— К сожалению, я должен уйти. — Он протянул руку к моему плечу и осторожно обвёл указательным пальцем золотую букву «С» на коже. — Никто пока не должен видеть это. Переоденься и продолжай работу так, будто ничего не случилось.

— А если меня спросят?..

— Не спросят, — перебил двуликий. — И не дрожи так, ни один ке-тари тебя больше не тронет. А вечером после закрытия кафе я пришлю за тобой.

— Пришлёте за мной? Зачем?

Но Элрой, похоже, не собирался отвечать. Он просто развернулся и вышел, оставив меня одну.

Глава 3. Право золотого месяца

Марина

После ухода двуликого я ещё пару минут ошарашено смотрела на дверь, за которой он скрылся. Затем тряхнула головой, прогоняя прочь наваждение и мысли о моём спасителе.

Что он там сказал мне? Переодеться и продолжать работу, как будто ничего не произошло?

Я в очередной раз уставилась на разодранный рукав и ткнула пальцем золотое клеймо на плече. Оно не вызывало никаких болезненных или просто неприятных ощущений и в общем-то, выглядело довольно стильно.

— М-да, Марина, ну ты даёшь! — пожурила я сама себя.

Меня едва не задушил в тёмной кладовке один двуликий. На меня положил глаз второй двуликий. А ещё из моей зарплаты скорее всего вычтут проклятый неоплаченный десерт, порванную рабочую блузку и разбитую посуду…

И что же делала я?

Я разглядывала золотую букву «С» вместо того, чтобы рыдать над судьбой, забившись в уголок.

— Кто бы ещё объяснил, что ты означаешь, — прошептала я, уткнувшись взглядом в плечо.

Если подумать, то я знала много разных слов, начинавшихся на «С». Жаль только, большинство из них были неприличными.

А вообще после сегодняшнего происшествия у меня начало складываться впечатление, что у двуликих в крови или на уровне ДНК заложено делать странные вещи и никому не объяснять причин своих поступков.

— Ладно, всё это мелочи, — подбодрила я себя. — Главное, что жива.

Оставалось только придумать, как спрятать ото всех клеймо или что там оставил на моей коже медальон двуликого.

Я огляделась, пробежав быстрым взглядом по небольшому помещению, и увидела в углу на вешалке чью-то старую кофту. Она вполне могла подойти.

Вцепившись пальцами в то, что когда-то было рукавом блузы, я со всей силы дёрнула. Ткань затрещала, нитки полопались, и злосчастный рукав остался в моей руке.

Я быстро натянула на себя кофту. Она была слишком широкой, колючей и пахла старостью и затхлостью.

Слухи среди персонала кафе всегда разлетались быстро и в процессе полёта, как правило, обрастали всякими небылицами. Поэтому, выйдя из кладовой, я была готова, что меня наверняка уже обыскались. Или вовсе успели мысленно похоронить.

Однако двуликий оказался прав. Меня не искали, ни о чём не спрашивали и вообще усердно делали вид, что всё это время я работала. И даже в служебном коридоре ничто не намекало на разбитую недавно креманку с десертом.

Постепенно я снова втянулась в работу, и все неприятности на время отошли на второй план. И только когда последний посетитель покинул зал, персонал разошёлся по домам, и мы остались с хозяином кафе только вдвоём, он коснулся моей руки.