Страница 43 из 121
- Кладите ее на стол, - распорядился спускающийся по лестнице лекарь. Илиган, сначала лишь мельком оглядевший «согбенного деда», вдруг уставился на него во все глаза и присвистнул. Действительно, очень старый эльв: гибкое, вечно молодое тело, могущее принадлежать только представителям эпохи правления Амаддариэла, и длинная, перевязанная в нескольких местах обрывками ткани коса, кончик которой при ходьбе касался то одного, то другого бедра. Ни Атуан, ни Илиган прежде не видели таких старых эльвов. Они почтительно склонились в приветственном поклоне.
- Дорогой, ты только посмотри, - зашептала подбежавшая к нему женщина – по всей видимости, жена. – Разве он не…
- Вижу, - спокойно ответил господин Сайлус, оглядывая Атуана с головы до ног. – Но глаза-то голубые.
- Ой, а я и не заметила, - всплеснула руками женщина. – И правда голубенькие, да яркие какие! Прям как у нашей… ой.
Хозяйка вдруг прихлопнула рот ладошкой, покачнулась, и Сайлус ловко подставил ей стул, чтобы не упала.
- Сначала лечение, потом разговоры, - укорил он ее. Затем подошел к Тюлли, зажег в люстре над ее головой еще несколько свечей, и занялся своими лекарскими делами: осмотрел, дал какие-то капли – горькие, судя по сморщившемуся лицу Тюлли. Капли подействовали почти сразу, по крайней мере, девушка перестала заливаться слезами и хныкать, а когда лекарь снова осмотрел ее руку и спокойно поправил разошедшиеся кости, только испуганно дернулась, а потом удивленно захлопала ресницами, оглядывая умельца. Тот, не теряя времени даром, тут же соорудил лубок и крепко замотал пострадавшую конечность.
- Я дал ей сильный обезболивающий отвар, - пояснил он спутникам девушки. – Но к утру он перестанет действовать, нужно будет принять еще, только уже в разбавленном виде: он довольно вредный, когда концентрированный. Вы где остановились?
- Пока нигде, - пожал плечами Атуан, отвечая за всех. – Мы сразу к вам поехали, Тюлли было очень больно.
- Понятно, - покивал Сайлус. – Если хотите, можете остановиться здесь на пару дней. Правда, свободных комнат мало, да и дом довольно старый, но еще крепкий. Искать ночлег на ночь глядя не советую. Полуэльвов некоторые из местных все еще не любят, можно нарваться на неприятности, а девушке сейчас нужен покой, а не склоки.
Сайлус помог Тюлли слезть со стола и усадил ее на стул. Хозяйка тут же чисто вымыла стол и накрыла скатертью.
- Ужинать будете? - широко улыбнулась она, глядя на Атуана.
- Да, не отказались бы, - с заминкой выдал он, удивленный ее доброжелательностью.
- Кушай, мой хороший, кушай, - приговаривала она, наглаживая Атуана по спине. Это несколько смущало полуэльва, и как раз-таки кушать в таких условиях ему было довольно неуютно. Фергюс и Илиган косились на него и посмеивались, Тюлли клевала носом, а господин Сайлус внимательно всех разглядывал, потягивая дивное вино, вынесенное им из погреба: видно, наследие винной лавки, которой раньше был этот дом.
- Сколько тебе лет? – спросил Атуана лекарь.
- Двадцать восемь, - слегка настороженно ответил ему полуэльв. Сайлус и его жена переглянулись.
- А кто твои родители? Откуда ты родом? – продолжал допытываться эльв.
- Я из Тэллы. Мама, кажется, была полукровкой, а отец, скорее всего, эльвом.
- Скорее всего? – переспросил лекарь.
- Она так сказала дяде Марку, когда еще была жива, - пояснил Атуан. Хозяева снова переглянулись.
- Марк – Серебряный Дракон? – уточнила женщина.
- А вы его знаете? – удивился Атуан, не донеся ложку до рта.
- Знаем, - коротко ответил лекарь. – Встречались много лет назад. Зрение к нему так и не вернулось?
- Нет, - покачал головой полуэльв. В этот момент в комнату, позевывая, вошла еще одна женщина, направляясь в сторону кухни. В руках у нее был пустой кувшин, который она, по всей видимости, собиралась вымыть. Мельком оглянув гостей, она остановилась взглядом на Атуане, побледнела и выронила кувшин, который тут же ударился об пол и раскололся, расплескав остатки чего-то молочного.
- Эйри, доченька, успокойся, это не он! – кинулась к ней хозяйка. Но у «доченьки» на этот счет были какие-то другие соображения. Перешагнув через остатки кувшина, она уверенными движениями приблизилась к Атуану, взяла его за подбородок и всмотрелась в лицо. Эйри создавала впечатление властной, уверенной в себе женщины с несчастливой судьбой. Лицо ее было строгим, фигурой она пошла скорее в отца, чем в мать, и была довольно стройной для эльвеллы. Хотя, толстенная коса ей досталась явно от матери. Атуану было неприятно ее требовательное внимание: почему-то его коробило, что женщина позволяет себе так с ним обращаться. Но скандалить в чужом доме, тем более, что за спиной у хулиганки ломает руки от стыда за дочь хозяйка, не хотелось. И Атуан стерпел желание оттолкнуть женщину. Вместо этого он вгляделся в ее яркие голубые глаза.
Рука женщины вдруг ослабла, выражение лица чуть смягчилось. Жестокость сменилась недоверием с примесью смущения: она, по всей видимости, действительно обозналась, но высокомерие не позволяло ей рассыпаться в извинениях, ломая руки, как ее мать. Эйри чуть отстранилась и сказала: