Страница 7 из 62
- Убрать бизань! - скомандовал тот.
- Убрать бизань! - сложив руки у губ, выкрикнул боцман, точно копируя указания.
Разбойники и пираты работали так, будто вместе уже не один год ходили в море. Огромные волны заливали палубу, расшатывая судно.
- Убрать топсели!
- Убрать топс... - хотел повторить боцман, но того накрыла волна и чуть не унесла за собой.
- Тамаш, живой? - окликнул его Сенан.
- Живой, - сразу оклемался мужик и продолжил исправно выполнять свои главные обязанности.
- Поднять стаксели!
Шторм застал их в пятом часу утра, но о времени можно было узнать лишь благодаря карманным часам Карея. Небо было темным, огромные и тяжелые, черные тучи, будто кто-то пролил чернила, нависали над фрегатом так низко, что, казалось, еще немного и высокие мачты увязнут в них.
Ветер поднялся быстро и уверенно: холодный, колючий и резкий. Порывом, он сорвал шляпу штурмана, и та сразу же оказалась за бортом. Дождевые капли бились о палубу все быстрее и чаще, постепенно превращаясь в ливень такой силы, словно тот хотел прибить каждого, кто находился на борту к полам. Волны становились все злее, поднимаясь выше, и с завидной силой и яростью били по кораблю. Шторм набирал оборотов, никто не был к такому готов. Сейчас, как никогда, команда и корабль нуждались в капитане, который до сего времени так и не вышел на палубу.
Рэмп помогал остальным пиратам убрать фор-стеньгу. Сделать это было тяжело: все было ужасно мокрым и скользким. Вода била по лицу, словно пощечины очень обиженной дамочки. В мокрых насквозь рубахах становилось холодно, пальцы окоченели и отказывались слушаться.
Сину, молодому юнге, которому шел пятнадцатый год, не больше, приказали закрыться в каюте и не выходить. На этом корабле он находился в качестве ученика и обязательно должен был вернуться на сушу, но горячее юношеское сердце было неугомонно. Хоть в какой-то мелочи, но нужно было помочь. Он взял плащи группы и понес их на палубу. Видимость была нулевая. Он прищурился, чтобы разглядеть кого-то знакомого, но ничего не получилось. Нужно выйти на палубу, но если он попадется на глаза помощнику капитана или квартирмейстеру - после шторма от ударов плетью ему не отвертеться. Кто-то взял парня за плечо и потянул обратно к лестнице:
- Ты что творишь? - Это был Диглан, судовой лекарь. - Ты знаешь, что шторм опасней морских чудовищ!
- Морскому волку бояться нечего, Диглан. Пусти меня. - Син попытался освободить руку и посмотрел на своего друга как можно более грозно.
- Ты, морской щенок, там волны до середины грот-мачты, ты с ума сошел, что ли? - Лекарь поджал губы и сжал пальцы еще сильнее. Потом, то место будет покрыто яркими синяками.
- Вот ты и сиди в каюте, как тебе роложено, - фыркнул мелкий и, задумавшись всего на секунду, крепко укусил Диглана за пальцы, и пока тот, отдернув руку, побежал со всех ног в самую гущу событий. Где-то далеко, возле фок-мачты, Син разглядел темный силуэт.
Кто-то окликнул Рэмпа, но из-за ужасного шума, который заглушал даже собственные мысли, было тяжело понять, кто именно. Он повернулся на звук и попытался всмотреться: что-то мелкое с горой вещей в руках бежало к нему. Син? Точно, этот забавный мальчуган. Что он здесь делает? Рэмп замахал руками в запрещающем жесте и двинулся к нему. Он кричал, чтоб мальчик остановился и не шел, но тот принял этот знак за приветствие и не прекращал свой бег.
- Син, марш в каюту! – завопил, что есть мощи, Рэмп.
- Я с плащами! - начал юнга, но как только он поднял руки, чтобы показать вещи, его накрыло волной и ударило о грот-мачту.
Рэмп не совсем понял, что произошло, и куда делся юнга, видно было только кучу разбросанных вещей по палубе. Он подбежал ближе и наконец-то увидел бессознательное тело, прибитое к железным найтовам. Подбежав к мальчику, разбойник взял его на руки и тут же ощутил, как кто-то куда-то его тянет за пояс.
- Сюда, Рэмп, сюда!
Диглан пытался тащить парня в свою каюту. Тот сразу же послушался и быстро последовал за ним, но до каюты не дошел - сверху послышались звуки сильных ударов и криков. Отдав мальчишку на руки лекарю, Рэмп одним прыжком снова оказался на палубе.
Крики. Казалось, будто кричит вовсе не человек.
Рэмп двигался по палубе только на звук: невозможно было отличить, где нос, а где корма корабля. Ор становился все громче. Нужно двигаться вперед и не останавливаться. Непонятно только одно – почему он один бежит на помощь?
Очередной порыв ветра, да такой силы, что на два шага вперед пришлось сделать три назад. Еще чуть-чуть, и один только ветер может сломать ребра.
Рэмп посмотрел под ноги: странно, доски какого-то непонятного красного оттенка, который с каждым шагом становился все ярче и ярче. Крики превратились в еле различимые хрипы. Сгустки чего-то алого и скользкого начали прибиваться к его ногам. Время словно замедлилось. Рэмп начал понимать, где находится – это был капитанский мост, но за штурвалом никого не было, - от него тянулся канат. Рыжеволосый схватился за него и начал продвигаться по его длине: вероятно, штурман, чтоб того не смыло волной и не вынесло за борт, привязал себя к рулю. Но где же он сам?
Рэмп еле удержался, споткнувшись обо что-то: достаточно крупных размеров, обернутое в ткань, сапоги… Неужели это… Ноги?
Все стало видно слишком резко, до самой малой мелочи: точно, это были ноги, вот петлей кончается канат, тоже весь в крови. Дальше были разбросаны внутренности, ошметки мяса валялись по пути к левому борту. Направив взгляд вперед, Рэмп увидел то, чего недоставало здесь – туловище. Штурман был еще жив. Он, словно рыба, пытался хватать ртом воздух и из последних сил царапал доски. Его взгляд столкнулся с взглядом рыжеволосого. В этих глазах было только одно – страх смерти. Невероятный страх, который, кажется, одномоментно передался бы каждому, кто посмотрел бы в эти черные дыры.