Страница 3 из 62
Солнце умирает? Нет, оно вечно. Тогда, где оно, когда царит ночь? Может, оно просто уходит и возвращается вновь, разгоняя мглу и даря новый день? А может, оно, как феникс - каждый раз возрождается после смерти, после заката. Тогда, если закат это смерть, то рассвет - жизнь, точнее ее начало? Почему, тогда, ее назвали в честь смерти солнца, к тому же тихой смерти?
Вот желтый круг коснулся воды. Солнце утонет или вода его потушит? Вопросы, вопросы! У нее их много и все требуют ответов.
Легкий соленый ветер колыхнул ее пепельные волосы и украл, унес их аромат. Солнце ласкало ее белую, как мел, кожу. Птицы вздымали в небе перепуг, и это было самой сладкой мелодией ее ушам. Волны томно окатывали песок и ноги девушки. Она закрыла глаза от удовольствия и подставила лицо нежным лучам.
Тихий закат. Да, это ее единственная радость в жизни - смотреть на уходящее солнце.
Тилана, самый прекрасный из тихих закатов, так сидела каждый день. Она, дочь главы эльфийского Дома Увядшей Лилии, обречена иметь за радость лишь тихий закат.
Ее жизнь – рутина. Все, что она имела в распоряжении - саму себя. «Чем это плохо?» - спросите Вы. Да, Вы правы, это прекрасно. Прекрасно иметь лишь себя, свои мысли и этот закат. Но не для Тиланы.
Сидя вот так перед уходящим солнцем, она мечтала. Она всегда думала о том, что находится за морем, вне этого острова, на материке. Сколько уже веков эльфы закрвлись на своих островах от внешнегомира и других рас.
Она не была такой как все эльфы: манерной, вычурной и невозмутимой. Она была инной. Тилана не тянулась к высокому и прекрасному. Она просто хотела видеть мир. Весь мир положить себе в ладони и любоваться им. Может, это и было ее «прекрасным»? Девушка хотела познать каждый его великолепный уголок.
Как бы там не было, но она твердо решила, что не будет здесь увядать, как ее мать. Она не будет инструментом своего отца для соединения двух Домов, как все эльфийки. Она, Тилана, Тихий Закат, не утонет в рутине.
Была у нее еще одна мечта. Портрет, точнее. Она рисовала его сама всю жизнь, рисовала в своих мыслях. Это тот, кто, как она думала, покорит ее душу и мысли. Да, она призналась себе, что это будет добрый, отзывчивый и умный,- нет, не умный – мудрый мужчина. Она любила веселых, но среди эльфов таких водилось мало. Красота у эльфов не на последнем месте, поэтому Тилана рисовала, чего только пожелала. Высокий стройный эльф, с голубыми глазами, да, цвета моря. Длинные светлые волосы. Этот мужчина эталон, который сидит в мыслях всех молодых эльфиек.
С этими мыслями солнце сменила луна. Сегодня она была особенно прекрасной. Ее голубой свет мягко все заливал, а Тилану он обнажил в первую очередь. Именно эта луна сподвигла Тилану спеть. Она непринужденно, будто этот звук издавали не ее уста, начала мурлыкать свою песнь.
Эльфы прекрасно поют, но Тилана пела божественно. Ей подпевал сам океан, а мягкий свет луны придал этому пению что-то необычное, будто это пение было не из мира сего. Она легко набрала воздух, и слова сами слетели с ее губ:
Луна холодная, как лед,
Но путника во тьме ведет.
Так скажи и мне, Луна,
Где моя судьба?
Веди меня, хозяйка,
Как умеешь - без нагайки.
Веди меня к счастью
Через ненастье, через тьму.
Веди меня к нему.
Пусть сердце мое держит, пусть.
Лишь бы не касалась грусть.
Дай мне знак, Луна,
Где искать должна.
Ветер подхватил и унес последние слова. Тилана замолчала, будто что-то сейчас должно произойти. Будто кто-то нежно коснется ее плеча, она обернется и увидит его – того, о ком мечтала.
Она закрыла глаза, веки задрожали. Ничего не случилось. Никто не взял ее за руку, не обнял. Тилана тяжело вздохнула. Какое же было ее разочарование. Опять.
***
Существует ли в этом мире место, которое разбойники могли бы назвать домом? Для них дом - все, куда ступала их нога. Все, где можно было бы пережить ночь, а по возможности и наживиться. Одновременно все и ничего. Будь то жилище какой-то доброй семьи, глава которой решил впустить добрых путников в свой дом, но, увы, больше никогда не сможет обнять свою любимую жену и детей. Будь то поле, где каждая животинка, которая когда-либо бегала и радовалась жизни, становится потенциальной едой. Или же пиратское судно, где каждый - равный. Где каждый - твой верный друг и кровный враг.
Рэмп стоял на палубе корабля и молча смотрел в синеву океана. Рыжеволосый парень подошел к лееру и положил руки на верхнее ограждение; длинные тонкие пальцы, созданы для игры на лютне или же для тонкой работы, были в ссадинах, царапинах и мозолях, которые срочно нужно было бы обработать, но сейчас не до этого. Чем дольше он вглядывался в бездонную глубину воды, тем темнее она становилась.
Люди боятся мысли о Вселенной - она бескрайняя, неизведанная, далекая. Зря. Небо не упадет тебе на голову всем своим весом. Не сможет тебя поглотить, а глубина - сможет. И Бездна знает, что там водится, какие монстры обитают, какие тайны хранятся.
Рэмп хорошо помнил рассказы своего отца о девушках, которых повидать можно было только перед своей смертью. Их невероятная красота была смягчающим обстоятельством, маленьким подарком перед тем, как жизнь мужчин скроется в высоких волнах.
Он - беженец, зато свободный и вольный. Он - разбойник, который никогда не грустил о смерти чужих, но сегодня сухими слезами оплакивает потерю нескольких человек из своей команды.
Мысли Рэмпа тяжестью бились о черепную коробку. Голова гудела, словно какие-то пташки яро пытались вырваться оттуда. Все, что ему оставалось - обдумывать каждый шаг сделанный вчера. Искать ошибку, которой не должно было быть. Что пошло не по плану? Почему все покатилось в Бездну?