Страница 66 из 101
- Мне… сломали крылья, - прошептал Раэнэл. В иной раз он не сказал бы этого, но тут что-то его дернуло. Слишком невинным и безупречным было это создание изо льда. – Кто же проклял тебя и твой род?
- Мы появились вместе с первыми эльфами и драконами. Мы первые ушли. В одиночестве. Нас прокляли те, кто любили, - печально эхом ответил холодный мальчик. – Так я жаждал одиночества и бежал от всех, кто бежал за мной. И я остался один, посреди пустыря, и не ступит сюда нога человека. Я могу тебя согреть, - Хэллье снова робко улыбнулся и сделал жест, подзывая Раэнэла рукой. – Иди ко мне…
- Если я пойду к тебе, я потеряю свое тепло, и умру. Твое тепло не растопит и тонкой корочки льда… Оно лишь его укрепит. Это твое бремя и ты его несешь.
- Когда настанет лето, я не растаю, но почувствую меньше холода. За ним еще одно и еще. Изо льда я сотку себе сына. И упокоюсь. Мне осталось совсем недолго. Помоги мне…. Не уходи, - жалобно попросил Хэллье и сошел на пол. Его коленки подогнулись, и он упал на толстый слой льда, покрепче цепляясь в одеяло, которое захрустело у него в руках. – Ты не знаешь, как это больно… Прошу тебя…. Помоги мне.
- Идем со мной. Я обогрею тебя у костра.
- Мне к огню нельзя, так я умру быстрее. И обогреть меня нельзя. И спасти нельзя. Останься со мной до лета, Крылатый. Раздели со мной мою участь. Ты не представляешь, каково это, быть настолько одиноким….
Раэнэл уже едва шевелил губами, но подошел к мальчику и, стараясь не морщиться, когда лед стал безжалостно жечь его руки, поднял его.
- Каждому из нас дано нести свой груз. Мой у меня за спиной. Мой дар превратился в груз, - дрожа, прошептал он. С каждым словом из его рта вырывался теплый пар, моментально растворяясь на морозе.
- Если останешься здесь еще на пару минут, - проговорил принц, жестокими холодными руками цепляясь в запястья Раэнэла, отчего тот задохнулся. Сердце у него стало биться медленнее. На коже, где касались руки Хэллье оставались темные пятна обморожения, - твоя кровь застынет. Это больно, но я так хочу, чтобы это случилось. Останься со мной.
- Отпусти меня. Сейчас же.
- Нет…
- Однажды к тебе придет тот, кто останется с тобой навсегда. - Раэнэл с трудом поднялся, вывернул руки из цепкой хватки проклятого принца и, поскользнувшись на льду, упал и стал отползать, обжигая ладони. – Но это не я, прости. Не я.
- Ко мне никто не придет. Я наказан на всю жизнь, а кровь твоя уже стынет. Не дай сердцу забиться быстрее…. Я остановлю его. Укачаю твое замерзшее тело на своих руках…. И нам обоим станет хорошо. Тебя не будет грызть боль, а меня одиночество…. Иди ко мне…
Раэнэл повернувшись, стараясь дышать ровно и глубоко, пополз от принца прочь, стараясь не слушать его сладкого, манящего голоса, который жалобно умолял его остаться. Принц сидел, печально глядя вслед уходящему мужчине, и горько заплакал, и слезы его, сохранившие свет звезд, скатывались по щекам, но срывались и падали на пол маленькими льдинками.
Раэнэл шел и шел, дуя на замерзшие пальцы, стараясь отойти от ледяного замка как можно дальше, чтобы согреться. Изморозь, покрывшая траву, растаяла, и земля стала мягкой и влажной. Небо засветлело, звезды начали гаснуть одна за другой, прогоняемые теплым весенним солнцем. Мужчина вернулся к стоянке, и сел, протягивая обмороженные руки к огню, не прекращая растирать их, но кожа на запястьях уже омертвела – слишком губительным было прикосновение принца. Раэнэл, тихо выругавшись, достал из сумки тряпицы и туго перевязал на запястьях, чтобы скрыть очередное увечье, а после без сел упал на землю, пряча глаза от солнца, но подставляя руки.
* * *
Раэнэл не рассказал, что с ним произошло – не хотелось вновь слушать язвительные насмешки воительницы, которая сказала бы, что Крылатый просто не может усидеть на месте, и вечно ищет приключений, которые потом оборачиваются не в его пользу. Поутру они двинулись дальше. Тээа оторвался от земли, затерялся среди облаков, и не спускался до привала, укрепляя свои навыки. Раэнэл не думал о проклятом принце. Перейдя очередную деревушку, разжившись молоком и буханкой теплого хлеба, ближе к вечеру они остановились у небольшой равнины среди высоких теплых камней, гладких и сточенных временем и ветром. Совсем недалеко был Холодный Лес, но теперь они были совсем с другой стороны, обогнув его.
Рядом шумела узкая речушка, унося свои бурные потоки вод прямо к водопаду, где они, падая, разбивались о дно. Оставив своих спутников, Раэнэл, жаждущий уединения, отошел к берегу речки и долгое время стоял, зачарованный бурной радостью воды. Он глядел на солоноватые брызги воды и пены и вспоминал водопад рядом со своим дворцом. Летом по утрам он вставал в одной ночной рубашке. Маленький мальчик поднимался раньше всех, даже раньше яркого далекого и обжигающего солнца. Распахивал створы высоких окон в резных рамах, разбегался и выпрыгивал с него. Он летел вниз камнем, чувствуя стук сердца где-то в глубине горла, распахивал крылья и взмывал вверх, ловя ласковые потоки утреннего теплого ветра. Летел к водопаду. И именно в том месте, где вода срывалась вниз, он складывал крылья и падал вместе с ней, ощущая, брызги на своем юном лице, и как рубашка, становясь влажной, липнет к телу. Падал вниз с потрясающей высоты прямо в прохладную воду, поднимая тучи брызг прохладной речной воды.
Теперь все это казалось ему таким далеким, ненастоящим. То, что было. То, чего не вернуть. Теперь ему уготован лишь долгий беспрерывный бег, пока он не приведет его к отвесному обрыву. Только теперь беспомощно сорвавшись вниз, Раэнэл не распахнет крыльев и не воспарит.
Упадет. И сломается.