Страница 72 из 76
- А что потом?
- Потом свяжешься со мной и мы все решим, ситуация может измениться, так что заранее что-то решать не имеет смысла. Но пока готовься к посвящению. Общее посвящение через два месяца, пока готовься, в офисе Марат объяснит тебе суть церемонии, сюда ты скорее всего не вернешься, с собой вещей много не бери, деньгами я тебя обеспечу.
- Хорошо, понял. Скажите, а много, таких как вы и Майкл?
- Верных идее «все люди – морфы»? – Саид улыбнулся, - Честно говоря, немало, твой знамомец Виктор, например. Многие из них будут осторожничать до последнего, но, я надеюсь, поддержат меня, когда Гелия опознает Анну.
- А глава совета, Матиас, он на чьей стороне?
- Пока не знаю, но думаю, он скорее наш противник, чем сторонник. Посмотрим, ты увидишь его на посвящении, может, тебе что-то откроется.
- И последний вопрос: почему Майкл не стал Мастером?
- Мастер – традиционно человек оседлый, он занимается наставничеством, растит смену. Майклу все это неинтересно, у него есть своя команда морфов, которые решают серьезные задачи, и, как правило, добиваются успеха. Он считает, что все эти древние штучки вроде Совета, Мастеров и подмастерьев морально устарели, и, ты знаешь, мне иногда кажется, что во многом он прав. Кстати, он прислал мне материалы по Анне, может, там найдешь какие-нибудь зацепки. Кстати, ты знаешь, какая у нее была девичья фамилия? – Саид хитро прищурился.
- Нет, какая?
- Может, угадаешь?
- Да говорите уже, учитель.
- Лисовская. «Кровь – великое дело», - как говаривал Воланд.
- Мы что, родственники?
- Не то чтобы родственники, так, седьмая вода на киселе. Но это объясняет сходство, верно?
Лесь промолчал. Казалось бы, все так и есть, только никому не объяснишь, что сходство-то почти мистическое, до каждой черточки, до каждого завитка.
16.
- Клянешься ли ты сохранять равновесие в мире?
- Клянусь!
- Клянешься ли хранить мир и порядок?
- Клянусь!
- Забыв себя, защищать морфов, которые доверились тебе?
- Клянусь!
Церемония продолжалась уже десятый час и была серьезным испытанием даже для нечеловеческой выносливости. Дым от факелов ел глаза, грубый балахон царапал кожу, от чего дико хотелось чесаться. Вообще, вся церемония была какой-то ненастоящей, бутафорской. Правда, кое-кто из новоявленных подмастерьев считал иначе: например, парень, повторяющий в тот момент слова клятвы. Лесь заметил его еще раньше, парня выделяли рыжие, почти морковные волосы. У него было серьезное и сосредоточенное лицо и торжественный тон, он побледнел так, что даже его веснушки, до этого ярко выделяющиеся на лице, стали невидны. Но вот, наконец, и последний из бывших послушников произнес клятву, Мастер в балахоне и колпаке, закрывающем лицо, похожий на ку-клук-клановца, обнес всех кубком с вином и их отпустили, предупредив, что они должны хранить молчание до праздничного застолья, которое состоится завтра на закате.
Резиденция древних, или главная штаб-квартиры морфов, находилась на Крите. Выбор был обусловлен несколькими факторами: наличие пещер, где можно проводить ритуалы посвящения, нахождение в Европе, отличный климат и абсолютное нелюбопытство властей, получающий за это свой гонорар. У самого моря были разбросаны бунгало, в которых останавливались морфы не самых высоких чинов, в середине стоял большой особняк, где проходил совет и жили Мастера. Для всего остального мира это был закрытый отель и не больше. Пропускная система и охрана на въезде ограждали покой членов Совета от любопытных.
Традиционно в Совете не упоминалось, что кроме Евразии существуют еще какие-то материки. Нет, морфы жили везде: и в Америки, и в Новой Зеландии, но почему-то исторически в этих частях света не сложилось, ничего, напоминающего Братства и Сестричества. Кто-то из живущих не в Евразии, особенно так называемые эмигранты, которые переселились из Старого Света, признавали власть Совета, другие же его игнорировали. Восток же, особенно, Китай и Япония, жили по своим законам, там существовали кланы, которые подчинялись только своим старейшинам и никому больше, а жили, в основном, за счет того, что нанимались к правителям (раньше) или миллионерам (сейчас), чтобы выполнить для них деликатные поручения, грубо говоря, были наемными убийцами. Ярким примером этого были ниндзя. При такой ситуации речь о том, чтобы наладить какое-то сотрудничество идти не могла. Вот поэтому Совет древних, который располагался на Крите, считался Мировым, по сути таким не являясь.
Накануне застолья, Лесь, вынужденный молчать, бродил по берегу моря. Бывших послушников никто не беспокоил, у них были желтые повязки, символизирующие молчание. Море здесь было необыкновенное, где-то бирюзовое, где-то сапфировое, кристально чистое. Вообще, природа Крита завораживала: горы, море, воздух и растения приводили в восторг, несмотря на свою суровость. Лесь отдыхал здесь душой. Он был уверен, что это именно то место, где он сможет настроиться, отточить свои умения и увидеть Анну. Он сидел на берегу, перебирая камни и видения, заструились вокруг него, он свободно проникал в свое ближайшее будущее: вот рыжий парень с посвящения, его зовут Франц, они пьют пиво из деревянных кружек и затягивают песню, вот крупный даже по меркам морфов детина рассказывает, что стал морфов случайно: в лесу чуть не задрал медведь, он стукает кружкой по столу и она разлетается, забрызгав всех сидящих пивом. Лесь улыбнулся: столь подробные видения у него были впервые. Он снова вгляделся в камни: видимо уже ночь, он у себя в бунгало, пиво приятно шумит в голове, что это? Анет? Откуда она здесь? Обнаженная, она выходит из ванной, подходит к кровати, как кошка подбирается к нему. Ее глаза горят, губы полуоткрыты, видно, как она возбуждена. Он протягивает руки и прижимает ее к себе, они занимаются любовью. Анет вверху, она замирает в высшей точке удовольствия, потом расслабляется, падает на него, что-то, смеясь, шепчет на ухо, достает кинжал и бьет прямо в сердце.