Страница 3 из 76
- Привет, Вань, приходится. - Иван Быстрых учился на третьем курсе исторического. Мы пару раз пересекались на тусовках. Девки от него млели, что немудрено: на нашем факультете «невест», мальчишек было - раз-два и обчелся. Тех, кто был, разобрали еще в сентябре. Во время поездок на картошку мужские особи были подвергнуты анализу, получили соответствующие оценки и счастливо обрели своих вторых половинок, если и не на всю жизнь, то хотя бы на время первого курса. Я в гонке за этими призами не участвовала по причине их малой для меня привлекательности. А вот за Иваном, наверное, побегала бы.
- Проппа изучаешь? Через смерть к просветлению и омоложению.
- О чем это ты? – Я надеялась, что книгу он использовал как предлог заговорить. Тем не менее, я продолжила обсуждать Проппа, потому что не знала, что еще сказать. - Вовсе нет, просто книга о том, как древние обряды, которые имели свой смысл, потом превратились в сказки, которые порой кажутся нам напрочь лишенными этого смысла. Ну, вот например, откуда, ты думаешь, такой персонаж как Баба-Яга появился и почему у нее нос в потолок врос? А вот, оказывается, это не бабка, а труп, очень несвежий. Между прочим: нога у нее костяная, в том смысле, что уже кость видна. А избушка – это намек на специальные избушки для мертвых, которые наши предки строили, чтобы звери труп не съели. Грубо говоря, гроб на дереве. Бабке в гробу тесно, и нос у нее в потолок упирается. – Боже, что я несу? Есть сразу расхотелось. Я решила, что на сегодня хватит, и стала собираться.
- Весело! Я, наверное, после такого поостерегусь детские сказки на ночь читать. Знаешь, я удивлен, обычно все тупо переписывают некоторые абзацы, не вникая в смысл.
- К сожалению, я так не могу, поэтому и застреваю в этой чертовой библиотеке.
- А, по-моему, тупое переписывание более достойно сожаления, - Иван смотрел на меня заинтересовано, будто разглядел что-то, чего не видел раньше. Неужели, меня наконец-то заметили?
- Ты уже идешь? Давай до остановки провожу, еще что-нибудь интересное расскажешь. – Иван подхватил мою сумку.
На улице было достаточно мерзко, с неба падала какая-то невразумительная морось, но я была довольна, что на сегодня учеба завершена и я свободна. Я с наслаждением вдохнула запах прелой листвы и натянула капюшон. Фонари освещали мокрую землю, мелкие капельки воды, попавшие в конус их света, казались разноцветными искорками, немногочисленные пешеходы спешили в теплые норки. Навстречу нам неуверенно шла, что-то высматривая, женщина под зонтом.
-Девушка, подскажите, где здесь улица Ломоносова?
Я подсказала. Улица была очень короткой и, хотя располагалась в центре, мало кто о ней знал. Не прошли мы и ста метров, как у меня что-то уточнил дедок, стоящий на остановке. Иван посмотрел заинтересованно.
- Всегда так?
- Как так?
- Ты всегда так востребована? Не скажу, что на улице аншлаг, но и не пустыня, почему спрашивают только у тебя? Вроде таблички «Справочная» на тебе нет.
- Как ни странно, со мной так всегда – засмеялась я, – Это мой крест. Меня даже в Москве спрашивали, как пройти к их там каким-то достопримечательностям. Меня! Мне тогда было 16 лет, а сумка на колесиках, которую я катила за собой, однозначно указывала, что я неместная. – Иван посмотрел на меня как-то странно, но продолжал вполне естественно:
- А что ты делала в Москве?
- Ездила с мамой. Представляешь, ей дали на работе путевку. Зимой! В Москву! Погода стояла отвратительная, пасмурно, все подтаяло и чавкало под ногами. Мы жили в Измайловской гостинице, и единственным развлечением там было заказать видеофильм в номер, только фильмы у них тоже были так себе.
- Правда? И какие?
- Я запомнила только «Чужого», он был самым приличным, но и от него у меня осталось жуткое впечатление.
- Правильно, - засмеялся Иван, - это же ужастик.
- Ага, только он у меня после того раза вызывает не страх, а скуку. Очень уж там было тоскливо.
До пустой из-за позднего времени остановки дошли молча, потом долго ждали троллейбус. Иван не уходил, молчание становилось уже неловким. Мне стало не по себе, может, я сама должна что-то сказать, куда-то пригласить? Я не хотела, чтобы он просто попрощался и ушел.
- Ань, слушай, а ты не задумывалась над тем, что все это может работать и сейчас?
- Что конкретно? – не поняла я.
- То, про что ты читала сегодня, про инициацию. Я этот вопрос изучал. Почти во всех культурах существовал обряд, который имитирует смерть, после прохождения которого человек считается взрослым.
- Вообще-то, я в курсе, или ты думаешь, что я сижу над этой книгой, вообще не вникая в ее суть? – Я была раздражена, ну с какой стати он сначала молчит, а потом обсуждает обычаи народов мира?
- Извини, конечно, ты в курсе. Просто большинство людей, с которыми я об этом заговариваю совершенно не в теме. Почему мотив посещения загробного мира и возвращения до сих пор присутствует в сказках, причем практически у всех народов. Иногда человек не мог вернуться, иногда возвращался другим, изменившимся, обновленным.
- Или с красавицей-женой, - засмеялась я. Мне стало понятно, что Ивана всерьез интересует эта тема, и лестно, что он хочет обсудить ее со мной.- Вань, человечество всегда интересовало все неизвестное. Это естественно. Смерть – самое неизвестное неизвестное.
- По крайней мере, ты согласна, что был обряд имитации смерти и возвращения, который потом нашел отражение в сказках?
- Согласна, конечно. Более того, до сих пор в некоторых племенах такой обряд существует. И об этом тоже я сегодня читала.
-Все верно, но ты недооцениваешь утилитарность древних людей. Это сказка или предание может поэтизировать обряд, а изначально он строго утилитарен, преследует определенную цель. Весной приносили жертвы, чтобы год был урожайным, поклонялись животным, т.к. считали, что это тотемные предки, и они смогут помочь. Ну и так далее. Но зачем имитировать смерть?