Страница 135 из 251
Оставалось дождаться Мисато, которая, по словам командира опергруппы, придёт, как освободится. Когда именно это произойдёт — никто не счёл нужным его уведомлять. Хотя он и сам догадывался, что у майора сейчас работы и забот на несколько дней вперёд без отдыха.
Лёжа на кровати, Икари вглядывался в очередной незнакомый потолок. Сколько их ещё ему предстоит увидеть? Сердцем он желал, чтобы как можно меньше, чтобы вернулась его размеренная жизнь. Но головой прекрасно понимал, что со стабильностью, в которой когда-то жил, теперь можно распрощаться чуть ли не навечно. Синдзи вступил в другой мир, полный приключений и экстрима. И вряд ли ему удастся сбежать или отвертеться. А значит, остаётся только одно — приспосабливаться.
Синдзи размышлял, что же скажет майору. Он не хотел ссориться с женщиной, но знал, что она ему прополощет мозги. Поэтому он тщательно старался подобрать слова, которые одновременно и были бы правдой, и удовлетворили бы Мисато. Но до ораторского мастерства Каору юноше очень далеко, и он никак не мог нормально выразить всё, что чувствовал и хотел сказать. Получалось неуклюже. Оставалось надеяться на то, что умная и проницательная женщина с полуслова сможет его понять, расшифровав «бе» и «ме».
Послышалось, как щёлкнул замок двери, и в комнату вошла до жути уставшая Мисато.
«Помяни чёрта — он тут как тут».
Синдзи непроизвольно привстал с постели.
Женщина молча прошла и плюхнулась на стул. Дверь за ней захлопнулась, послышался щелчок.
— Ну как, шатания по окрестностям помогли? — лениво бросила она, дунув на свою чёлку. — Можешь не отвечать, оно и так заметно.
Мисато скрестила руки на груди и уставилась на своего подопечного. Майор выглядела в высшей степени уставшей: убранные в хвост нерасчёсанные волосы, мешки под красными глазами, бледное лицо, простенький макияж, который уже давно не обновляли. Спроси у неё сейчас: «Когда вы последний раз спали?» — она не моргнув глазом ответит: «Что такое сон и с чем его едят?» Однако пилоту рано радоваться: сил на разговор у неё хватит с лихвой. Синдзи казалось, что Мисато его сейчас просверлит взглядом. Он уже чувствовал, как в его глаза впивается невидимый бур.
— Ничего не хочешь сказать?
Как назло, у Икари всё вылетело из головы. Даже жалкие «бе» и «ме». И теперь он сидел с разинутым ртом и тупыми виноватыми глазками.
— Расслабься, ты не на экзамене, — начала женщина с лёгким вздохом. — Синдзи-кун, чего ты хочешь сам?
— Простите?
— Если ты не хочешь пилотировать «Еву», то не надо себя заставлять и мучать. Тем самым давая нам ложные надежды, — теперь она вздохнула сильнее и продолжила спокойно, размеренно, но со стальными нотками. — Нам… мне не нужен пилот, который (а) делает дело через силу, потому что так ему сказали, и (б) не подчиняется приказам. Ты можешь уйти, тебя никто не держит. Наверное, так тебе будет проще. И мы будем знать точно, что нам теперь делать. А сейчас всё находится в подвешенном состоянии, из-за чего я не понимаю: у меня пилот в подчинении или человек, его изображающий. Последний мне точно не нужен.
Что-то сильно и глубоко кольнуло в сердце Синдзи. Впервые Кацураги сказала прямо и без экивоков, кто ей на самом деле нужен. Конечно, может быть, она хорошо относилась к Икари Синдзи, но всё это время ей необходим был именно пилот «Евы-01». И нельзя сказать, что юноша являлся слепым и не видел правды — всё он прекрасно понимал. Просто… ему больно от таких слов. Прямых, без прикрас, как есть. Но, с другой стороны, он её понимает — Мисато здесь не в игры играет, и свою должность она занимает не за красивые глазки. И нянчиться с ним уж точно не будет.
Мисато своим молчанием давала понять, что ждёт ответа. И никаких там «бе» и «ме», а чёткой позиции.
Вспомнились слова Каору: «Но я стараюсь, чтобы меня узнали поближе и ценили вовсе не за внешность».
— Я буду пилотировать «Еву», — Синдзи придал своему голосу наибольшую твёрдость, — это то, что я могу и чем полезен. Мисато-сан, вы как-то сказали, что это моя судьба. Я понимаю, что от меня сейчас все ждут только этого. Раз так, то я хочу воспользоваться этим шансом, чтобы меня получше узнали и ценили не только как пилота. — Юноша немного запнулся, под влиянием не самых приятных воспоминаний, и продолжил через себя: — А ещё я понимаю, что мои действия привели к гибели ни в чём не повинных людей. На самом деле я очень сожалею и понял, какую ответственность несу, поэтому я хочу пилотировать «Еву», чтобы их смерть не была напрасной.
— Сожалеет он… ответственность несёт… Хватит пороть чушь, Синдзи-кун! Вопрос не в «если», «может быть», «возможно» или «потом, как-нибудь». Вопрос предельно простой: будешь ли ты пилотировать «Еву-01» здесь и сейчас? Без всяких там задних мыслей и условий, в первую очередь для себя самого. И ответа тут только два: «да» или «нет».
Синдзи растерялся. Он не знал, что ответить, если его заранее заготовленный вариант отмели, словно бесполезный мусор. Тогда что ему сказать?
— Если «нет», — продолжала она, — то до завтрашнего утра ты пробудешь здесь. Утром же тебя сопроводят обратно в Нагою или куда ты сам захочешь. Но в Токио-3 ты оставаться не сможешь.
— Мисато-сан, я не…
— Мы очень благодарны за ту работу, которую ты выполнил, и ценим то, что уже сделал. Поэтому поверь, NERV и правительство Японии обеспечат тебя всем необходимым. В долгу не останемся.
— Я правда не это…