Страница 134 из 251
Теперь аппарат затрещал — почти неуловимые вибрации пронеслись по телу юноши. Но разве он их должен ощущать? Возможно, постоянный контакт с «Евой» его научил улавливать малейшие попытки считывать его тело, особенно мозг. Но вместе с тем здесь было немного по-другому. Да, томограф «читал» пилота, но не так, как это делает «Евангелион». Как-то иначе, проще, безболезненнее, беспристрастнее. Более точно сформулировать не удавалось. Синдзи мог лишь сказать, что различия есть, но в чём? Может, всё дело в том, что томограф всё же действительно просто машина и ей, в общем-то, плевать на юношу? У неё уж точно нет чувств, эмоций, воспоминаний и хоть какого-то сознания. В отличие от «Евы», которая больше «био», чем «машина». И с каждой встречей Синдзи в этом убеждался всё больше, несмотря на заверения Ибуки, что центральная нервная система у боевых комплексов проекта Е полностью атрофирована и не принимает участие в работе. Но что же это было за негодование со стороны «Евы-01», когда в капсулу залезли Судзухара и Айда? Ответа нет, и вряд ли ему кто-то скажет.
— Отлично, Икари-кун, — голос врача ворвался в монотонный гул и постукивание аппарата настолько внезапно, что пациент чуть не подпрыгнул, — половину уже прошли!
«Или ещё осталась половина, доктор», — мысленно возразил Синдзи, уже мечтая о том, как будет разминать каждую косточку после такого испытания. Оказывается, пролежать полчаса без движения — это даже изнурительнее, чем любые тренировки в «Еве» и предстоящие так называемые синхротесты. О да, о них он уже мельком слышал, и ничего хорошего они не предвещали.
Синдзи постарался по наставлению врача расслабиться и ни о чём не думать. Просто вслушиваться в тарахтение томографа. Но получалось так себе, ведь когда он прогонял все мысли из головы, то тут же ощущал давление стенок аппарата. Казалось, что вот-вот они сомкнутся и превратят надежду человечества в одну большую лепёшку. Сочную, с кровинкой, без поджарки — просто объедение. Интересно, а Ангелы что-нибудь едят? Потому что Кацураги от нечего делать могла хотя бы использовать блинчик из Синдзи в качестве приманки: мол, смотрите — это он ваших собратьев повалил одной левой! И такая махает им, водрузив на длинную палку. Да, именно так всё и будет — юноша слишком хорошо знал Мисато.
«О чём я только думаю?! — ему хотелось шлёпнуть себя по лбу, но увы. — Я в этой штуке схожу с ума!»
«Ой, он начал пищать».
«Доктор Карихара, я думал, вы добрый врач, а вы, оказывается, заодно с Акаги!»
«Когда это закончится, а-а-а?»
«Я на всё согласен, даже в „Еве“ просидеть весь день!»
Ему уже хотелось застонать, но тут словно настоящий ангел (тот, который с крыльями и помогает людям, а не убивает их) громогласно объявил через динамики:
— Ну всё, Икари-кун, мы уже почти закончили, — в этом ангельском голосе еле угадывался Карихара.
И вправду, ещё каких-то пять минут мучений — и томограф замолкнул.
«Наконец-то…»
Выбравшись из аппарата, Синдзи размялся и протопал до соседнего помещения, где его встретил довольный собой Карихара:
— Я же говорил, Икари-кун, — врач что-то просматривал в терминале вместе с медсестрой.
— Да, это не «Евангелион», — улыбнулся Синдзи. — И каков диагноз, доктор?
— На первый взгляд — всё хорошо, — врач потыкал ручкой по экрану, где высветилось схематическое изображение мозга юноши. Икари стало немного неуютно. — Но если я найду хоть что-то, хотя бы маленькую загогулинку, то доктору Акаги никак не уклониться от разговора со мной. Уж я-то вынесу всей их компашке мозги, и они станут приставать к тебе реже.
— А как же спасение человечества?
— Я врач — меня волнует спасение людей, — теперь он слегка ткнул ручкой в грудь Синдзи. — Спасение человечества? Слишком эфемерно, без конкретики, создаёт ложное чувство вседозволенности. Во имя высшего блага часто забывают про благо отдельно взятого человека.
— В этом есть свой смысл, — задумался юноша.
— Поэтому профессор Фуюцки пригласил меня сюда, чтобы кое-кому постоянно напоминать, что цель не всегда оправдывает средства. Можно сказать, что часть моей работы — быть занозой в заднице Акаги Рицко. Так что обращайся, Икари-кун.
— Спасибо, доктор Карихара, — улыбнулся тот.
— Не за что. Кстати, будь осторожен: говорят, майор Кацураги рвёт и мечет.
— Да, — юноша нервно почесал переносицу, — и даже знаю из-за кого.
— Печенья не забудь! — протянул Карихара тарелку с выпечкой.
— Ага, спасибо!
Спустя пару часов, когда время уже подошло к восьми, Синдзи заперли в жилом боксе. Назвать это комнаткой не поворачивался язык: на нескольких квадратных метрах тут кое-как уместили кровать, стул, стол да комод. Благо из приятного на ощупь дерева, а не металла. Одинокая лампа излучала скудный желтоватый свет.
Лачуга со спартанской обстановкой явно предназначалась для проштрафившихся сотрудников, которых посадить на гауптвахту было бы слишком. Однако Синдзи и не к таким условиям привык, так что если ему придётся здесь заночевать, то полноценная, хоть и жёсткая постель его вполне устраивала. Главное, что кормили задержанного ничуть не хуже, чем всех остальных сотрудников в столовой. Беда состояла только в том, что дверь на выход из комнатки была заперта, а за ней наверняка сейчас стоят два вооружённых солдафона. Так что никуда ему с корабля не деться.
Радовало наличие туалета и душа, которыми Синдзи воспользовался. Вымывшись, юноша чувствовал себя намного свежее и бодрее. Только вот одежда пропахла костром, а ходить в больничной робе — приятного мало.