Страница 111 из 251
Глава 21. [Интроект I]
Солнце неуклонно двигалось к закату, озаряя красным переживший осаду город-крепость. Почти весь северо-восточный район Токио-3 был оцеплен Силами самообороны, полицией и службой безопасности. Свежие следы боя выглядели глубокими ранами на лице города: разрушенные дома, вырванные с корнем деревья, разбитые дороги, неразорвавшиеся снаряды. Военные и сотрудники NERV прочёсывали каждый сантиметр района, собирая разбросанные по округе клочья от «Евангелиона» и его противника. Иначе жители, когда их сюда пустят, растащат всё на сувениры.
Здесь же нашёл свой последний приют главный враг всего человечества. Люди, как муравьи, взяли в кольцо бездыханную тушу Ангела и быстрыми темпами сооружали подобие ангара гигантских размеров, где незамедлительно примутся препарировать поверженного монстра. Венец природы, властитель мира, человек всё ещё не определился, что же монстр за создание такое: то ли пришелец из космоса, то ли рукотворное чудище, то ли вовсе шутка эволюции. Лишь дал богохульную, как многие бы сказали, кличку — Ангел.
Но как бы там ни было, город оживал, будто после долгой спячки. Из бомбоубежищ выпустили людей, и они сразу заполонили улицы. Кто-то спешил по срочным делам, ибо в Токио-3 большинство так или иначе связано с NERV. И дел теперь привалило: тут и там раздавался грохот ремонтных работ. В первую очередь восстанавливали в ущелье убитое шоссе — одну из главных артерий, связывающих Токио-3 с внешним миром. А те, кто не работал на грозную организацию, или бежали домой, дабы наконец-то воссоединиться с семьями, или же пополняли орду зевак, которые толпились вокруг оцепления. Среди них немало жителей злополучного района, и им оставалось только глядеть на порушенные дома да надеяться, что не придётся ночевать под открытым небом. Для тех, кто не хотел на время поселиться в недрах Геофронта, а предпочёл дожидаться, пока не пустят в свои дома, развернули палаточный городок.
Токио-3 начинал функционировать, и чем ближе к горизонту клонилось солнце, тем сильнее раскочегаривался гигантский маховик невиданной машины.
И во всём этом бесцельно бродил Синдзи, вставив в одно ухо наушник с музыкой и наблюдая то за суетливыми работниками, спешившими на срочный вызов, то за радостными и возбуждёнными подростками, то за охваченными горем семьями, потерявшими родной дом. И чем темнее, тем люднее. Парадокс для этого города. Как будто сжатую пружину в один миг отпустили, и она выстрелила. Это же касается не только города, понимал Синдзи.
Проходя мимо развёрнутого у подножия горы палаточного городка, юноша заметил вдалеке, как у крупного торгового центра уже сновало много людей, по большей части женщин и девушек. Бой только отгремел, а они уже побежали снимать стресс единственным им доступным способом — шопингом. Синдзи никогда не понимал подобного: неужели оно работает? Может, ему тоже попробовать? А вдруг полегчает? Прогулка по свежему воздуху не принесла покоя: оказывается, так лечить Синдзи может только Нагоя. Однако попробовать шопинг он вряд ли сможет: денег в кармане лишь на то, чтобы перекусить пару раз.
Судя по постерам и вывескам на торговом центре, в нём находился кинотеатр. Если бы не начудившая Хирага Ута, а после — драка с Судзухарой Тодзи, он завтра бы пришёл сюда с Михо. Может быть. Можно ли было бы поход в кино назвать свиданием? Конечно да, ведь именно этого девушка и добивалась. Она хотела встречаться с пилотом. Использовать его, равно как и другие. Даже Мисато отличилась, а Синдзи-то думал… Чего уж говорить, если он не нужен своему родному отцу, то кому он вообще сдался? Вот как пилот — всегда пожалуйста.
Юноша брёл со слипающимися глазами. Сказывался чрезмерно утомительный бой, после которого нормально так и не отдохнул. Ноги уже практически не держали. На одной из возвышенностей Синдзи уселся на травку вместе с десятками других несчастливцев и стал глядеть на палаточный городок да на суетившихся внизу людей. За оцеплением грохот ремонтных работ только усиливался: сегодня ночью тишины в городе не будет. Но судя по тому, как много жителей, не обременённых работой, прибывало в различные кафешки, бары, боулинги и караоке, перспектива гудящей ночки всех устраивала. Одни будут в поте лица работать, чтобы вторые могли повеселиться. Таков этот мир. И никто не обратит внимания, как спаситель города — герой, по словам Мисато, — прямо вот здесь завис.
Усталый взгляд уцепился за гору с противоположной стороны, где он рухнул на своей «Еве». Вмятина от биомашины отчётливо была видна даже отсюда. А вот уступ, на котором сидели его одноклассники, уже и не увидеть — он полностью обрушился. Ниже на земле красовались заметные борозды от ног исполина, изображавшего мчащегося по льду хоккеиста. А в месте, где пилот внезапно для себя и всего командного центра прыгнул, всё разнесло в радиусе метров двадцати. Но разрушения были не изнутри, как при взрыве, а вовнутрь. Словно всю картину рисовал Рембрандт, а Пикассо решил её дополнить своим фирменным штрихом. Впрочем, пилот догадывался — работа АТ-поля. Но как у него получилось таким образом его использовать, он и сам не понимал. Да и пока не хотел вникать: всё равно доктор Акаги и лейтенант Ибуки потом ему объяснят.
Не вытерпев, юноша окончательно распластался на склоне, нежась в вечерних лучиках солнца и непроизвольно приоткрыв рот. Глаза совсем слипались. Посторонние звуки становились всё более отстранёнными, пока не слились в единый неразборчивый убаюкивающий гул. Лишь музыка упрямо проникала в ухо, не давая уснуть и снова погрузиться в кошмар.
Надо идти домой, понимал Синдзи. Домой? И после всего, что произошло сегодня, он ещё хочет здесь оставаться и пилотировать «Еву»? Скорее нет, чем да. Но что будет с этими людьми, если нагрянет очередной Ангел? От такой ответственности не отвертеться, юноша в этом уверен. Она всё равно настигнет рано или поздно, даже если он снова отгородится от всего и убежит. Раз судьба его выбрала, то расцепить её мёртвую хватку будет не так легко.