Исключение

Конечно, момент гибели Норберга-лейтенанта вызвал у Лиды некоторые эмоции, ей даже захотелось прослезиться, но фильм это не спасло.

 – Класс, – выдохнул Вася, когда пошли титры.

 – А? – моргнула она.

 – Зачет, говорю. Спецэффекты, роботы… Ништячок.

 – Да уж.

Свет в зале зажегся, раздались аплодисменты, и гости вышли на сцену, чтобы занять места за длинным столом. Защелкали камеры, Вася тоже расчехлился и ушел в работу.

Лиде не было поручено задавать вопросы во время пресс-конференции. Выход нового фильма не интересовал «Богему», важнее было интервью с персоной. Поэтому Лида стала изучать Норберга, его настроение, манеру отвечать на вопросы, чтобы определиться с тактикой. Расположить его к себе потом на интервью. В его ответах про «Морскую атаку» было что-то натянутое. Заученное. Возможно, он и сам был не в восторге от фильма. Зачем тогда взялся? Стоит спрашивать или это только вызовет отторжение? Или он все равно не сможет сказать ничего плохого, чтобы не омрачать рекламную кампанию?

Мысли Лиды все время перескакивали с рабочих моментов в мечтательные сферы. Она с упоением слушала его голос, любовалась улыбкой и веселым прищуром. Пока режиссер отвечал на вопрос корреспондента, сидящего перед Лидой, Норберг случайно встретился с ней глазами, и взгляд его на долю секунды задержался. От неловкости и смятения она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. Но раздался новый вопрос из зала, Норберг посмотрел в другую сторону, а Лиде оставалось слушать гулкий стук собственного пульса.

 – Давай, сейчас надо идти брать интервью, – Вася ткнул ее локтем, когда пресс-конференция закончилась.

 – Разве не после фуршета?

 – Сначала интервью. Я позвоню менеджеру принимающей стороны, спрошу, где нам выделили помещение. Скину тебе на телефон. Я пока протестирую освещение, а ты вылавливай его и веди.

 – Как, одна?

 – А с кем?

 – Мы вместе. Я вообще думала, ему будет назначено, и он сам придет.

 – Ничего, что он домой к тебе не приедет? – съехидничал Марков.

 – Забей. Позвони хотя бы менеджеру при мне, а то я его выловлю, а куда вести – непонятно.

 – Ладно.

Вася положил на кресло громоздкую сумку и достал мобильный.

 – Добрый день, Марков из «Богемы». По поводу интервью с Норбергом. Да, договаривались, – Вася закивал. – Хорошо. Понял. Всего доброго.

 – Интервью будет в том конце фойе, где гардероб. Там небольшой конференц-зал, двойные двери. Номер 2 «би». Запомнишь?

 Лида кивнула.

 – Все, жду тебя там. Вас обоих. И соберись, на тебя смотреть страшно.

Она снова кивнула. Ей даже не приходило на ум, чем парировать этот сомнительный комплимент.

Вася подхватил сумку и ретировался к выходу, стремительно лавируя в толпе. Ему не привыкать. Лида разгладила ладонями брюки. Андерс Норберг стоял у самого спуска со сцены и разговаривал с двумя мужчинами в костюмах. Его рукава были закатаны по локоть и обнажали жилистые, покрытые загаром руки. Она вдруг осознала, что оделась так же, как Норберг. Видимо, недооценила силу шведского минимализма.

Наконец, Норберг окончил беседу и, спустившись со сцены, заметил Лиду.

 – Добрый день, мистер Норберг, меня зовут Лидия Стрельникова, я из журнала «Богема». Вы смогли бы ответить на пару вопросов?[1]

 – Рад познакомиться, – Норберг улыбнулся и протянул ей руку. – Я с удовольствием отвечу на все вопросы, меня предупредили о Вас.

 Она коротко пожала его горячую ладонь.

 – Нам выделили конференц-зал для интервью. Если это удобно, мы можем туда пойти прямо сейчас.

 – Хорошо. Одну минутку.

Норберг перекинулся парой слов с режиссером и вернулся к Лиде.

 – Пойдем?

Она кивнула и направилась к выходу из зала.

 – Андерс! Андерс! Можно автограф?

К нему кинулось несколько девушек с фотографиями и ручками.

Норберг остановился и терпеливо расписался для каждой из них. В этом не было ни раздражительности, ни самолюбования. Скорее доброжелательность. И он совершенно не обращал внимания на кокетство и сексуальные намеки в свою сторону. Лида понимала, что несколько девушек в России – ничто по сравнению с толпами фанаток в Америке. Нелегко, пожалуй, справляться с постоянными приставаниями посторонних людей.

Наконец, Норберг освободился и подошел к Лиде.

 – Извините.

 – Я понимаю, – Лида двинулась через фойе к конференц-залу.