Исключение

 – Я попрошу начальство. Напишу, как только что-то выясню.

 – Спасибо. Ты ведь не должен мне помогать, – Лида бросила на него виноватый взгляд.

 – Я не против, – Виталик пожал плечами. – Ты мне не чужой человек.

 – Я обидела тебя.

 – Да. Но ты сама признала, что сглупила. И теперь расхлебываешь. Я не из тех, кто будет злорадствовать над бывшей.

Они шли молча и смотрели, как у фонтанов включается подсветка. Небо еще было залито персиковой акварелью, но фонари зажглись.

 – Хочешь мороженое? – спросил Виталик.

 – Хочу.

Они взяли по пломбиру и присели на одну из скамеек.

 – Лида? – он смотрел, как поднимаются водные струи.

 – Мм?

 – Если хочешь, ты можешь вернуться ко мне. Я знаю, ребенок не мой, но ведь это была случайность. Кинозвезда и все такое. Забей на ДНК, скажем, что отец – я. Распишемся. Я понимаю, что любви особой нет. С моей стороны тоже, если честно. Но детей я хочу. И с тобой нам было неплохо. Я привык.

Лида молчала.

 – Я привык к твоему деду, к даче, ты нравишься моей маме, – продолжал он. – Она не узнает про статью, а если узнает, скажем, что это слухи. Если захочешь, второго ребенка родишь от меня. Тебе сейчас нужен надежный человек.

Она снова не ответила.

 – Ты думаешь, у вас с ним что-то выйдет? – он невесело усмехнулся. – Вряд ли. Максимум – алименты. И все равно придется тянуть одной. И ребенка, и деда. Вы слишком разные, он – знаменитость, лоск, фанаты, вечеринки. И неизбежно будет гулять. Он плейбой. А ты не впишешься в эту... Не знаю, как это называется. Светская жизнь. И ради чего? Ради денег?

Лида покачала головой.

 – Я знаю, что нет, – согласился Виталик. – Это не про тебя. Тебя даже мои подарки всегда напрягали. Как будто ты что-то должна взамен.

Это было правдой. Виталик иногда дарил ей украшения: сережки, кулон, тонкий золотой браслет. Лида видела в этом намек на совместное будущее и боялась их брать, поскольку сомневалась, что это будущее состоится.

 – Ты хочешь, чтобы у ребенка был отец? – напирал он. – Вопрос только – какой? Раз в год будет прилетать из Голливуда, оставлять богатый подарок и сваливать? Молчишь. Знаешь ведь, что я прав.

Лида рассматривала фонтан.

 – Между русскими и иностранцами редко бывают удачные браки. Менталитет разный, – Виталик вздохнул. – Языковой барьер. Это даже если люди из одного социального слоя. А вы вообще с разных планет. А Александр Борисович? Он будет переживать за тебя. Нет, я не уговариваю. Ты сама знаешь, что я прав. Но ты подумай. Подумай, пока история не разрослась. Пока не было ДНК. Ведь результаты все равно просочатся в прессу, и что там он ни решит, я не хочу, чтобы все знали, что я воспитываю его ребенка. В смысле я хочу, конечно, тебе помочь. Но до определенного предела. Понимаешь?

 – Да.

 – Посмотри на меня.

Лида повернулась и взглянула в его глаза.

 – Ты ведь знаешь, что я прав,  – тихо повторил Виталик.

Она знала. Странно было слышать такие правильные и благородные вещи от человека в футболке с Дартом Вейдером. Будь у нее хоть капля благоразумия, она бы приняла предложение с распростертыми объятиями. Андерса беременность очень напрягала. Он не горел желанием общаться с ней. Наверняка все будет так, как говорит Виталик. Ей придется жить одной с ребенком, изнывая от ревности. Но после Норберга она бы не смогла быть ни с кем другим. По крайней мере, сейчас. По крайней мере, с Виталиком. Она смотрела в его глаза, вдыхала знакомый запах, и будто снова ощущала холодные пальцы и влажные поцелуи. Лучше быть одной, чем с нелюбимым. Как бы это ни было тяжело.

 – Ты прав, Виталь, – наконец, сказала она. – Но я не могу. Я не поступлю так с тобой и с собой.

 – Ты уверена?

 – Да.

 – Ну, смотри, – он снова повернулся к фонтану. – До теста ведь еще есть время? Не отвечай. В любом случае, я постараюсь помочь с работой.

 – Спасибо.

Они доели мороженое в тишине.

 – Мне пора домой, – сказала Лида.

 – Я провожу.

 – Не стоит.

 – У тебя тяжелые пакеты.

Она вздохнула. Он всегда был прав. И почему не получается его полюбить?

 – Спасибо, Виталь.

Они доехали быстро, народу в метро было уже не так много. Он рассказывал о питерской работе и новых коллегах. Лида слушала его вполуха, пытаясь представить, как устроить свою жизнь дальше.