Исключение

Извини, мне нужно идти.

Пока.

Зеленая точка погасла вместе с надеждой Лиды на хоть какое-то тепло в отношениях с Норбергом. Она сама не знала, чего ждала от него. Поддержки хотелось, но Лида привыкла к одиночеству. В школе ее дразнили, друзей детства не нашлось. В институте она выбивалась из сил, совмещая учебу и подработки, а в «Богеме»… В «Богеме» были коллеги вроде Олеси Кузнецовой. Сухой остаток: сокурсники, коллеги, знакомые, и ни одного друга. Единственные теплые воспоминания сохранились у Лиды о баскетбольной команде. Но капитан команды, лучшая подруга Стрельниковой Аня Исаева, давно эмигрировала в  Штаты, – там в женском баскетболе можно было сделать неплохую карьеру. Они переписывались, изредка созванивались, еще реже встречались, когда Аня приезжала в Москву к родителям на рождественские и летние каникулы. Последний раз Лида видела подругу перед новым годом и с тех пор не сообщала ни о ребенке, ни даже о разрыве с Виталиком.

В памяти всплыла предстоящая встреча. До назначенного времени оставалось еще часов пять, и Лида, покончив с салатом, решила скоротать время в кино.

Показывали какую-то комедию, мультфильм и «Морскую атаку». Последнюю Лида не стала бы пересматривать даже не будь там Норберга, поэтому взяла ведро попкорна и отправилась сначала на комедию, потом на мультфильм. Мультфильм был на редкость добрым и трогательным, и в темноте полупустого зала Лида выплакалась. То ли от сюжета, то ли от собственных проблем. К слезам она не привыкла: настоящая дедова внучка, она ни разу не ревела едва ли не со школы. Беременность сделала ее плаксой.

Странно, но она не чувствовала себя беременной. То есть тошноту и слезы никто не отменял, но ощущения новой жизни, радости и всего прочего, что положено будущим мамашам, Лида в себе не замечала. Возможно, она просто до конца не осознала. Иногда ей было страшно, что из нее не выйдет хорошей матери. Вечерами, укладываясь в постель, Лида прикладывала ладони к животу и прислушивалась. Она понимала, что для шевелений еще слишком рано, но ей хотелось услышать в себе хоть какие-то отголоски материнского инстинкта. И каждый раз ничего. Тишина. И это пугало. Она никогда не отличалась повышенным чадолюбием: ее не умиляли чужие младенцы в колясках и малышня в песочницах. Дети и дети. Ничего эдакого. Теперь же она ждала рождения своего ребенка. Лишилась работы и шанса на нормальную счастливую семью, а радости никакой.

Со времени УЗИ Лида ни разу не была у врача, даже не принимала витаминов. После кино она отправилась бесцельно бродить по торговому центру, пока не наткнулась на детский магазин. Долго гуляла среди вешалок с  маленькими вещичками, пытаясь пробудить в себе инстинкты, и, наконец, купила пару познавательно-обучающих мамских книг и маленькую мягкую погремушку в виде зайчика. Его белая мордашка с ниточной улыбкой казалась доброй и ласковой, а в пестром брюшке мелодично звенели маленькие бубенчики. Потом Лида заглянула в аптеку, попросила у продавщицы хороших витаминов для беременных и бутылку воды, чтобы сразу выпить одну таблетку. Ощутив некоторое успокоение от покупок, Лида направилась на встречу с Виталиком.