Страница 86 из 87
Я вовсе не сноб, не паршивец, и не засранец – в чем пытается убедить меня Валда – мой литературный агент. Я просто безумно соскучился по женщине, которую люблю. И между нами сейчас – только эта треклятая обложка.
Но обложка должна быть идеальна. Этот роман создан для Крис, и он станет красноречивее любых слов о любви.
Пока копался в архивах, тщетно пытаясь связать ниточки, торчащие из истории Крис, я и не заметил, как увлекся историей дома, в который мы с ней ездили. Судьбы его жильцов – яркие, цепляющие. Иногда – счастливые, часто – трагические. Но всегда – пробирающие до нутра. Я так до сих пор и не понял, что связывает Крис с этим домом, но, уверен, она оценит подарок – мою самую искреннюю, самую живую книгу.
Подарок портит только обложка.
Дом на ней словно не настоящий. Его душа погребена под слоями фотошопа. И почему это вижу только я один?!
– Нет, – я стискиваю зубы, чтобы не сказать лишнего – и не затянуть этот вечер. Но, уверен, тяжелый, медленный жест, которым я отодвигаю макет обложки на центр стола, говорит за меня.
Откидываюсь на спинку кресла.
Как же я хочу к Крис… Чем она занимается? Какое у нее настроение?
– Просто «нет»? – Валда закладывает руку за руку.
Она нависает надо мной, пытается пригвоздить меня к креслу увесистым взглядом сверху вниз. Но эти приемы на меня не действуют.
– Нет, не просто – нет, – злю ее. Может, так она уступит мне быстрее? – А по очень многим причинам, о которых я уже устал говорить. Давай, завтра, в письменном виде?..
Она не понимает, я иронизирую или говорю серьезно. Да я и сам уже не понимаю. Хочу к Крис…
– Вопрос надо решить сегодня.
В голосе Валды угадывается жесткость речи ее немецких родителей. И вся она с виду жесткая: строгий костюм, четкая линия бровей, прическа – завиток к завитку – наверное, этот порядок не нарушит даже ураган.
Отправляю Крис сообщение, что задержусь еще на час. В ответ она называет меня своим любимым автором.
Люблю ее. Произношу эти слова в уме – и не могу поверить, что делаю это. Люблю ее – остро, сумасшедше и болезненно – так, наверное, любил Глеб. Но, в отличие от него, я не простил бы предательства. Никогда. Никому. Особенно – Крис.
– Сегодня так сегодня, – устало отвечаю я. – Зови дизайнера.
Пока Валда выясняет, где находится этот творец, – надеюсь, в одном из адских котлов – мой телефон вибрирует снова. Абонент «Шахерезада» уточняет, есть ли кто-то возле меня. Чувствую подвох, но я устал настолько, что не берусь анализировать свои ощущения.
Пересаживаюсь на диванчик у стены.
Очень вовремя. Потому что следующим сообщением я получаю фото – и едва сдерживаю то ли стон, то ли ругательство.
Крис лежит в ванной, в облаке пены. Капельки воды рассыпаны по плечам. Волосы сексуально-небрежно собраны на затылке, пряди у висков завились от влаги. Рот чуть приоткрыт – так, что мгновенно возникает желание ворваться в него языком. Губы блестят – наверное, от шампанского, бокал которого она держит в руке.
– …требования?
Слышу властный голос Валды и возвращаюсь в реальность. Ну, частично. Потому что мысленно я уже там, в пенной ванной с Крис. И, похоже, пока я не получу разрядку, мне оттуда не выбраться. Беру с журнального столика первый попавшийся журнал – кстати, что за он? «Книжная Индустрия»? Не знаю, как насчет содержания, но формат сейчас для меня самый подходящий – открываю его и так располагаю на коленях, чтобы Влада с недодизайнером не заметили моей физиологической реакции на фото Крис.
– Граф! – едва ли не вопит Валда. – Ты оглох?!
Оглох, ослеп, онемел… И все из-за Шахерезады.
«Никуда не уходи, жди меня там!!!» – пишу я моей развратнице.
А дальше в течение пяти минут жестким тоном объясняю свое отношение к чудо-обложке и рекомендую дизайнеру место в его доме, где он мог бы эту обложку повесить.
Валда ошарашено молчит – пару слов из монолога она услышала от меня впервые. Дизайнер, похоже, в принципе не обладает даром речи.
Хватаю куртку с вешалки и мчусь на паркинг. Лифт едет бесконечно медленно. Красный свет горит так долго, словно светофор сломался.
Раздеваться начинаю, едва войдя в квартиру, и до ванной за мной выстилается шлейф из одежды. К тому моменту, как я берусь за ручку двери, на мне остаются только боксеры.
В ванной играет музыка. Вероятно, Крис не слышала, что я пришел.
Тихонько открываю дверь.
Крис лежит с закрытыми глазами, ее кожа покрыта жемчужинками пены. Какое-то время я просто стою и смотрю – потому что вместе с физическим влечением ощущаю и ошеломительный прилив нежности. Как же я люблю тебя, моя девочка! Как хорошо, что мы нашли друг друга!