Страница 74 из 87
Знаете, что такое счастье? Впервые проснуться в доме любимого человека, зайти в ванную – и обнаружить в стаканчике три зубные щетки. Одну – ему, и две – мне.
– Откроешь свою тайну?.. – Граф обнимает меня сзади и прикусывает мне мочку уха.
Я счастлива настолько, что, кажется, излучаю свет.
Три зубные щетки в доме у озера – красноречивее любых слов.
– Никакой тайны! – подставляю шею под поцелуи. – Просто у меня очень чувствительная эмаль зубов. Поэтому вечером я пользуюсь жесткой щеткой, чтобы хорошенько почистить зубы, а после сна – совсем мягкой, просто, чтобы освежиться.
Граф вынимает мои щетки из стаканчика и, по-прежнему обнимая меня одной рукой, сосредоточенно их рассматривает.
– Черт! Я ошибся, – заключает Граф. – Они одинаковой жесткости.
– Это совсем неважно… – я поворачиваюсь к нему лицом и теперь обнимаю его сама. – Хочешь попробовать поцелуй с мятным вкусом?..
– Меняю его на поцелуй с запахом кофе…
Когда я снова вылезаю из-под одеяла, уже смеркается. Граф спит на спине, раскинув руки. Такой большой – даже величественный – и совершенно беззащитный. Хочу покрыть его тело легкими теплыми поцелуями. Борюсь со своим желанием – и, в итоге, иду на компромисс.
Придерживая волосы рукой, чтобы пряди не щекотали Графа, склоняюсь к его губам – теперь я так близко, что чувствую их тепло. Граф делает глубоких вдох, ресницы вздрагивают – и я отступаю. Не хочу будить своего спящего красавца.
Стараясь двигаться бесшумно, надеваю его мягкий джемпер цвета морского песка, подтягиваю рукава. Теперь я – словно в коротеньком платье, насыщенном его запахом. Моя идеальная одежда. С распущенными спутанными волосами, в меховых тапочках, я идеально гармонирую с интерьером избушки.
Шлепаю на кухню. В холодильнике не густо. Тогда я фоном включаю на мобильном Адель, замешиваю тесто, тонкой кудрявой стружкой срезаю с яблок кожуру – и все бросаю взгляды на свое отражении в темном оконном стекле – словно подглядываю. Мне проще поверить в реальность той девушки, вдохновенно посыпающей дольки яблок корицей, чем в присутствие самой себя на этой кухне.
Время сыплется, словно песок в часах. Я будто наблюдаю за ним – с любопытством и трепетом – уплетая за обе щеки румяный пирожок с яблоком. За окном – чернота, и от этого кухня, освещенная теплым светом, кажется еще уютнее. Дог сидит у двери, будто отрезая путь к отступлению, и так внимательно смотрит на меня, словно читает мысли.
– Ко мне, Арчи! – убедительным шепотом произношу я и легонько шлепаю себя по бедру.
И Арчи слушается. Покорно ложится у моих ног. Кладет морщинистую морду на крупные лапы. Мой верный пес. Неужели раньше мне нравились кошки?
Меня переполняет восторженное и, в то же время, спокойное чувство – как закипающая, но еще не бурлящая, вода в чайнике. Он уже легонько посвистывает, скоро разбудит моего принца.
Мне кажется, в таком состоянии поэты и начинают писать стихи.
Меня тревожит одно. Счастье не будет прочным, пока я не разберусь с кольцом. Но как заполучить его, не выдавая тайны отца? Согласится ли Граф на полуправду? Поверит ли мне? Или я все испорчу… Только не сейчас, не в этом сказочном доме, не в этот сказочный день. Пока мы здесь, я смогу убедить себя, что кольца не существует.
Едва выключаю чайник, как сквозь тонкую ткань джемпера чувствую горячие ладони Графа.
– Не хочу просыпаться без тебя… – шепчет он, зарываясь лицом в мои волосы.
– Я с тобой, просто не в постели, – улыбаюсь.
– Больше никаких полумер… – он подхватывает меня на руки и относит в спальню.
И умиротворение этого вечера сменяют бури и грозы, ливни и ураганы.
Граф играет на моем теле, словно на инструменте. Он выучил значение каждой клавиши, каждого клапана. Мелодии, которые он создает, все время разные, но неизменно прекрасные. Он ненасытный, великолепный импровизатор.
Впервые в жизни я чувствую физическую усталость после интимной близости. Мне кажется, я истощена, – но это не мешает хотеть большего…
Я потеряла счет времени. Судя по темноте за окном – еще ночь. Впрочем, это не важно. Мы лежим на кровати. Моя голова – на обнаженном бедре Графа. Мы обедаем… или ужинаем… или завтракаем… пирожками с яблоком.
– Крис, а чем ты занимаешься? – спрашивает Граф, машинально – но от того не менее приятно – лаская ладонью мое плечо.
– Стряхиваю крошки с простыни.
– Нет, я в глобальном смысле. Кем ты работаешь? Горничной?
Прикусываю губу. Не хочу ему врать.
– Последний месяц я по ночам рассказываю истории одному обаятельному негодяю.
– Вот как… Любопытно… – ладонь Графа перемещается на мою шею, скользит по ключице – и я на время теряю нить разговора. – Ну, а чем ты займешься, когда история закончится?
– Мечтаю открыть кофейню, – признаюсь я.
– Хм… – Граф обдумывает мое заявление – так тщательно, что его ладонь замирает. Я извиваюсь под его рукой, требуя продолжения. – Думаю, у тебя получится, – заключает он и проводит подушечками пальцев по моей спине вдоль позвоночника. Я сминаю ладонью простыню. – Ты хорошо готовила, когда работала у меня горничной. Так хорошо, что я прощал тебе отвратительное мытье полов. Ну, еще и потому прощал, что мне открывался потрясающий вид, когда ты наклонялась за тряпкой…
– Следующую твою горничную буду выбирать я, – говорю совершенно серьезно.