Страница 50 из 87
– Напомните, на чем я остановилась в прошлый раз?
– Лана назвала Глеба Стрелком.
– Точно. Стрелок…
– Ты виделась с Ланой! – Глеб с размахом закрыл за собой дверь квартиры. – Зачем?!
Ксения прервала разговор по телефону на полуслове. Попросила прощения у собеседника – и сбросила вызов.
– А ты, оказывается, способен выражать эмоции, Стрелок.
Ее глаза улыбались, а Глеба трясло.
– Зачем лезешь к моим знакомым? Тебе меня мало?!
– Иногда мне тебя слишком много, – сухо ответила Ксения.
Они стояли друг напротив друга, как главнокомандующие армиями, чувствующие за собой силу. Равный с равным. Глеб уступал только в том, что был мужчиной.
– Что ты ей сказала? – спросил он, снимая куртку.
– Это останется только между мной и Ланой.
Тон ее голоса, вызывающая полуулыбка, надменная поза, даже то, как, словно дразня, Ксения откинула прядь, упавшую ей на лицо, – все это всколыхнуло в душе Глеба такую муть, что он едва сдержался, чтобы не рвануть к ней, не тряхануть со всей силы за плечи – но только качнулся на пятках.
– Скажешь!
– Ну, давай, Стрелок, выпроси у меня ответ!
Глеб сделал глубокий вдох… Но это уже не помогло. Он за руку потащил Ксению в спальню – и швырнул на матрас.
– Да ты настоящий мачо, Стрелок! – подзадорила его Ксения.
Глеб рыкнул. Рывком стянул с нее блузку – по полу покатились пуговицы. Ксения даже руками не прикрылась – так и сидела перед ним – распахнутая, с обнаженной грудью.
– Ну, и что дальше, Стрелок? – уже сухо, с прищуром, спросила Ксения. – Как далеко ты зайдешь?
Глеб опустился перед ней на корточки. Внутри у него все клокотало – даже картинка перед глазами пульсировала, – и от того, что Ксения испытывала его, проверяла его границы, ощущения только усиливались.
– Ложись и спрячь ладони под подушкой! – приказал он – едва ни выкрикнул.
В ответ Ксения лишь склонила голову набок – и улыбнулась.
Глеб ударил себя ладонями по коленям, рванул в коридор – и вернулся оттуда с кашне.
– Эй, Стрелок! – Ксения усмехнулась, когда он крепким узлом, почти до боли, связал ей запястья за головой. Но в ее насмешке уже появились нотки беспокойства.
– Закрой глаза – иначе я сделаю это сам – твоими же чулками, – процедил Глеб, резкими движениями стягивая их с Ксении.
– Что ты творишь?!
– И рот закрой!
Он смотрел на нее, обнаженную, беспомощную, со связанными руками и закрытыми глазами, и гнев в нем постепенно оседал. Глеб искал в ее позе, мимике, выражении лица то, что показало бы, – ей плохо, больно, страшно, она не хочет. Но нет. Напротив, ее приоткрытые губы говорили об обратном.
Глеб провел ладонью в миллиметрах от ее лица, над шеей, ключицами, животом, который в напряжении ожидал прикосновения.
Стараясь не касаться Ксении, он поднялся выше. Поцеловал ее в шею, сжал зубами мочку уха – сильно, но не настолько, чтобы Ксении было по-настоящему больно. Глеб считал себя достаточно взрослым, чтобы не разбрасываться словом «никогда», но сейчас оно было уместно. Глеб знал, что никогда не сделает Ксении больно. По крайней мере, осознанно.
В его дальнейших ласках не было нежности – Глеб все еще злился – и он очень хотел, чтобы Ксения это почувствовала. Но злость не умаляла его любви – и Глеб хотел, чтобы Ксения чувствовала и это.
– Дальше сама.
И вместе с ее окончательным, разрывающим его нервы «ааах!», кроме испепеляющего желания, Глеб почувствовал безграничную любовь и нежность.
Он поцеловал Ксению в губы, чтобы передать ей эти ощущения. Ее ресницы дрогнули, Ксения открыла глаза – и Глеб увидел, что она испытывает то же самое.
Разве такое возможно?!
Ксения мягко надавила рукой на грудь Глеба, укладывая его на простыню, и сама склонилась над ним. Он желал ее до внутреннего озноба, до умопомрачения. Ксения нежно улыбнулась и связала ему руки над головой.
– Теперь твоя очередь, Стрелок…
Граф откашлялся.
– Значит, Глеб так и не узнал, зачем Ксения встречалась с Ланой?
Я отвечаю не сразу.
Во время прошлой интимной сцены между Ксений и Глебом горячие пальцы Графа скользили по моей коже – и сейчас мое тело изнывает по тем ласкам.
Я опускаю лоб на руль. Что же такое со мной творится?.. Я же умом все понимаю – нельзя! Но телу мои доводы безразличны. Оно словно намагничено пальцами Графа.
Конечно, я справлюсь со своими желаниями.
Перетерплю.
Но какой ценой?..
Прохладный пластик приводит меня в чувство. Я снова беру бинокль.
Граф стоит у плиты – на том же месте, где я кормила его креветками. Положил ладонь на столешницу там, где тогда о нее опиралась я.
В своих мыслях Граф оказался так далеко, что забыл о своем вопросе.
Я первой нарушаю изнурительное для души и тела молчание.
– Это же Глеб – он всегда получает то, что хочет.
– Уже была глубокая ночь, но эти двое еще не спали.
Глеб зажег свечу на полу, лег рядом с Ксенией и подпер щеку ладонью. Он гладил любимую женщину по волосам, перекинутым через плечо. На ее лице блуждала сонная улыбка. Глебу же, напротив, спать не хотелось.
– Зачем ты встречалась с Ланой? – повторил он свой вопрос.