В объятиях Тени

Пока я переодевалась в новое платье, мысли роились в голове, как пчелы, потревоженные Винни Пухом. Леран был странным и очень опасным человеком, в гарем к которому я невольно угодила. Более того, он и человеком-то полностью не был. Существовала целая пачка причин, по которым мне срочно нужно было забыть его. Начиная с того, что он хотел сделать меня одной из своих наложниц на веки вечные, и кончая тем, что у него проблемы с самоконтролем.

“Особенно осторожными нужно быть с наррами, у которых поглощение энергии превращается в зависимость”, — так написано в книге о расах этого мира. А что происходит, если они теряют контроль?..

Однако все это никак не отменяло того факта, что выкинуть его из головы я просто не могла. Но неужели мне тогда придется согласиться на участь одной из рабынь? Более того, согласиться с радостью. И умолять его наконец-то заняться со мной сексом, как он и сказал.

Ага, пусть найдет себе другую влюбленную дурочку! А я — не животное, и вполне смогу контролировать свои желания и восторги. Чай не обезьянка, чтобы вестись на одну только внешность. А он — не альфа-самец в стае павианов, с самой красивой и розовой попой.

 Хорошо, что Леран думает, будто я — девственница. Долго ему придется ждать, чтоб я пришла сама! Главное — не давать себя целовать…

Вздохнула. Да, это будет не так просто. Но я должна заставить его вернуть меня домой. Домой! Или найти способ сделать это самостоятельно.

С такими мыслями я вышла из своих комнат. Настроение было вполне боевое: я готова к подвигам во имя собственного спасения. Бодро держа нос по ветру, свернула за угол коридора и наткнулась этим самым носом на милсдарыню Эриссу. Фаворитку моего лайета.

“Моего?” — помотала головой, чтобы выкинуть крамольные мысли. Эдак я очень быстро смирюсь с идеей быть одной из наложниц. И уговаривать не придется.

Внучка сумеречной дриады (или кем она там была?) окинула меня взглядом, полным холодного презрения.

— Может, хватит личико кривить, кисуля? Я тебе не враг, — бросила я, намереваясь дальше не развивать эту тему и спокойно удалиться.

Но очень похоже, что бык таки увидал свою красную шапочку.

— Любая, кто встанет между мной и лайетом Дайше — враг, — ответила она, скорчив свою красивую смуглую физиономию. И сложила руки на груди.

Я вздохнула.

— Рисочка, — начала я, будто не замечая, как взлетели ее темные брови, — я тебе официально заявляю: на лайета Дайше я не претендую.

А про себя добавила: “Больше не претендую”.

— Так я тебе и поверила, — фыркнула она, но во взгляде проскользнуло любопытство.

Ну и как мне было объяснить этой кумушке, что я гораздо больше хочу вернуться в свой мир, чем становиться одной из ее товарок?

Вздохнула.

— Просто поверь мне на слово. У меня есть гораздо более… насущные проблемы.

Эрисса издала какой-то странный звук, который должен был продемонстрировать мне всю степень ее недоверия. Но потом внезапно протянула руку, указывая в конец коридора.

— Пойдем, там будет удобнее говорить.

И, гордо развернувшись, каравелла поплыла вперед, виляя бортами. Скрывая удивление, я последовала за ней.

Оказалось, наложница вела меня в небольшую картинную галерею. Здесь в разнообразии были изображены великолепные пейзажи, деревья и цветы этого мира. И висело также около десятка картин с юными полуобнаженными девушками. На трех оказалась сама Эрисса.

Наложница разместилась в кресле под одним из своих портретов и предложила мне диван напротив. По всей видимости, она специально села именно здесь. Чтобы я видела не только ее саму, но и ее статус, подтверждаемый этим искусством.

— Так чего же ты хочешь, если роль фаворитки тебя не волнует? — спросила она тогда, вперив в меня цепкий взгляд.

— Покинуть гарем, — ответила твердо.

— Не верю.

Теперь уже я фыркнула.

— Не знаю, как тебе, но мне лично не улыбается участь рабыни, — отвернула голову.

Слова получились едкими. Похоже, я выливала на бедную фаворитку собственные обиды, адресованные совсем другому человеку.

— Может, тебя устраивает такое положение, — продолжала я. — Но в моем ми… там, где я родилась, рабства нет. И рабыней я быть не собираюсь.

Тут на губах Эриссы промелькнула тонкая улыбка.

— Ну, каждому свое, — прозвучал ее довольный голос.

— Ага, а некоторым и немного чужого. Моя свобода — это то, что принадлежит только мне.

— Лайету Дайше принадлежит все в этой провинции, — ответила она задумчиво. — А когда-нибудь, возможно, будет принадлежать и все королевство вместе с подданными. Так что твоя свобода — лишь выдуманное качество, которым ты временно обладала.

— Так ты просто хочешь быть любовницей влиятельного человека? Никакой любви? — удивилась я. Прежде мне казалось, что в глазах Эриссы сверкала именно ревность, а не банальная жажда власти.

Наложница бросила на меня острый взгляд. Как ядом плюнула.

— Лайет Дайше — единственный мужчина, которому я была согласна отдаться добровольно. Он — тот, кто достоин моей любви и поклонения. Ты наверняка уже знаешь о его проклятье. Об отравленной магии, поселившейся в его прекрасном теле. Это росток скверны, от которого нельзя избавиться. И этот росток уже давно убил бы любого другого. Но наш господин не так прост. Он не только нашел способ справляться с токсинами, но и стал величайшим магом. Единственным магом материи во всем мире.

Я слушала очень внимательно. Эрисса говорила завороженно, не сводя с меня восхищенно-пылающих глаз. Да, она определенно обожала Лерана. Но вот любовь ли это была?

— Он подчинил проклятое волшебство, — продолжала она, — научился высасывать материю из разломов, вместо того, чтобы просто запечатывать их, как иные маги. За это его и прозвали отступником. Он пошел против принятого порядка, против законов и правил. Был ли у него другой выбор — совсем иной вопрос.

— Значит, остальные колдуны не умеют использовать материю ни в каком виде? — уточнила я, опасаясь, что мои догадки верны: кроме Лерана никто не сможет открыть для меня разлом в мой мир.