Страница 71 из 76
Генерал поднимает руку, и когда отец смолкает, говорит:
— Сара Корски крайне опасна. Сама по себе или в паре с кем-то — неважно, она опасна для всех. Эксперимент Вектора в клубе и то, что он пытался сделать во время дебатов, недвусмысленно указывают на это. Наше соглашение было заключено до того, как все это случилось. Теперь обстоятельства изменились в корне, и я аннулирую его.
У этого человека удивительная способность не двигаться. Может быть, сказывается долгое армейское прошлое, не знаю. Я помню, как в конференц-зале он пару раз в момент крайнего напряжения начинал ходить вдоль стола, но по большей части во время разговора он просто сидит или стоит, и всё. Кажется, что он даже не моргает. Это необычно, выводит из себя. Нервирует.
— Но, — продолжает Генерал. — Все же ты сможешь ее увидеть. Позже, когда ответишь на вопросы.
— Ну нет, — я криво улыбаюсь. — Только что ты сообщил мне, что нарушаешь соглашение, которое заключил. А теперь предлагаешь поверить тебе? Да пошел ты на хрен!
Кокс под стеной, все это время вяло глядевший в пол у своих ног, поднимает на меня взгляд и укоризненно качает головой. А Бык говорит негромко:
— Я же предупреждал, нет смысла говорить с ним по-дружески. Слишком тупой и упрямый.
— И это у вас называется по-дружески? — удивляюсь я.
— Ты еще не видел, как можно задавать вопросы не по-дружески. Двойная доза сколапамина действует даже на хранителя.
Он замолкает, когда Генерал рубит ладонью воздух. Очень резкий жест для такого человека — я всерьез вывел его из себя.
— Кристиан, ты ведешь себя неосмотрительно. Но я все же дам тебе выбор. В последний раз. Слушай внимательно: сейчас даже речи не идет о том, чтобы отпустить Сару. Это невозможно, осознай это. Есть два варианта развития события. Первый: после допроса мы делаем ей инъекцию сверхдозы сыворотки. Это с вероятностью навсегда сотрет ее способность.
— И сделает дауном? — сквозь зубы спрашиваю я.
— Вряд ли. Хотя последствия будут серьезные и, скорее всего, останутся с нею на всю жизнь. Но за несколько месяцев она более или менее придет в себя. Будет жить. Я пойду на это, если ты согласишься на долгосрочное сотрудничество и останешься здесь. С ней. И будешь работать с нами. Твои таланты нам пригодятся. А Сара будет… Просто будет с тобой. Сможешь заботиться о ней.
— А второй вариант?
— Второй вариант — если ты отказываешься сотрудничать. Тогда Сару уничтожат. А тебя посадят в фургон, отвезут куда-нибудь на побережье, там используют нейро-подавитель и выбросят. Последствия будут такие: тебе начисто сотрет память, что нужно нам из соображений безопасности. Скорее всего, ты превратишься в параноика с манией преследования, какое-то время побесишься, потом тебя поймают и, в конце концов, запрут в психушке. Свое прошлое ты не вспомнишь и вообще, скорее всего, потеряешь свою личность.
Генерал косится на моего отца. Тот отводит взгляд, не смотрит ни на него, ни на меня.
— Я бы приказал убить тебя вместе с твоей носительницей, но Джеймс настаивает…
И тут я бью его. Сразу двумя сцепленными кулаками, быстро шагнув вперед.
И почти попадаю.
Генерал хоть и в возрасте, но не старик. И он тоже бывший хранитель. Реакция у него отличная — он успевает отшатнуться, так что я лишь цепляю костяшками пальцев его подбородок. И все же его голову откидывает назад, он почти падает на стол, со скрипом сдвигая его.
Отец быстро шагает вбок, подальше от нас, а я бросаюсь на Генерала, но тут у двери что-то рычит Бык. Успеваю расслышать треск — и в меня впивается разряд.
Я кричу от боли. Вот, что чувствовали те, в кого я сам стрелял из шокера! Как будто в мышцы разом вцепились сотни щипцов, и невидимые руки тянут их во все стороны. Тело содрогается, я падаю на пол. Молния исчезает вместе с оглушительным треском. Зрение меркнет, надо мной сдвигаются какие-то тени… Издалека доносятся глухие голоса…
Становится тихо и темно.