Dual ч.2

— Забудь о том, что мы с тобой разговаривали, и ложись спать, — говорю. София послушно кивает. Я убираю ботинок, даю ей закрыть дверь. Возвращаюсь в лифт и жму кнопку минус второго. Хорошо бы рассказать Крису обо всем этом. Но он просто схватит меня в охапку и потащит отсюда, и сделать я ничего не смогу, ведь на него моя сила не действует.

Пока лучше самой.

В зале рядом с лифтом кто-то тренируется — слышны удары, словно там молотят по груше, и низкий гул. Он пробирает до самых костей, резонирует в животе. Так умеет только Трейси, тот крепкий парень, который вместе с Джобом был на выступлении Макалистера. Своей похожей на сверхзвук силой он может запросто свалить с ног громилу-хранителя.

С Трейси сталкиваться никак не хочется, и я проскакиваю мимо. В щели между створками двери замечаю спину в черной спортивной куртке, коротко стриженный светлый затылок. Плечи заметно напрягаются, быстрое движение руки — и воздух снова содрогается от невидимого звукового цунами.

Другие залы закрыты. Я тороплюсь мимо них, все время оборачиваюсь. Но в коридоре я одна. Сворачиваю последний раз и упираюсь в тупик. Передо мной дверь подсобки, на уровне лица табличка с надписью: «Служебное помещение». Сбоку экран кодового замка.

Какая же я дура. Неделю ходила мимо этой двери, видела эту табличку, замок и ни разу не задумалась, зачем вообще такие навороты для обычной комнатушки для персонала.

Снова оборачиваюсь. Позади никого, белая цепочка ламп тянется над пустым коридором. Воздух снова содрогается — Трейси и его дуал не жалеют сил, тренируются так, будто завтра наступит война.

Я смотрю на сенсорный экран замка. Какой код сказала София? Шесть цифр я помню точно, они похожи на дату моего рождения, пятую тоже запомнила, а вот насчет последней не уверена. Семь? Восемь? Забыла!

Набираю “семь”, и замок отвечает сердитым «Пароль неверный». Меня бросает в пот. Забыла все-таки… Надо перебрать все варианты и побыстрее.

Восемь?

Нет, отказ.

Один?

Опять нет.

Я набираю код снова, и вдруг позади раздаются голоса Трейси и его дуала. Они вышли из зала, стоят у выхода, о чем-то говорят. Но между нами длинный коридор, вряд ли они меня услышат — только если я вздумаю кричать. Плюс меня прикрывает похожий на колонну выступ.

Пальцы дрожат. Прижимаюсь к двери поближе, ввожу код еще раз, и еще — и лампочка наконец мигает зеленым! Я проскальзываю за дверь, закрываю ее и прижимаюсь к ней спиной.

Я в небольшой комнате два на два шага. Белые крашеные стены, круглая лампа тускло светит над головой, и прямоугольник лифта, в стальных створках которого отражается мой силуэт — размытая жидкая тень.

Вот будет весело, если сейчас он откроется, и из него выйдет Грин или Хэвен.

Я жму кнопку вызова, в ожидании переминаюсь с ноги на ногу. Захожу в тесную кабину. На стене всего три кнопки, помечены цифрами «два» и «три». Жму на “три”, и лифт трогается. Едет довольно долго, а когда наконец останавливается, я вся сжимаюсь в ожидании. Двери открываются и…

Я встречаюсь взглядом с охранником.

Он сидит за столом. Одет в черную форму с нашивкой “Герметиса” на груди, рука лежит на пистолете — вроде бы небрежно, но в случае чего ему хватит секунды, чтобы прицелиться и выстрелить. На столе перед ним несколько мониторов, наверняка он наблюдал за мной еще у двери наверху. За ним бронированная дверь с двумя створками и разъемом для карты-пропуска.

— Вы что здесь забыли? — спрашивает он, и я машинально, со страху, использую свою силу.

— Убери руки от стола и открой дверь!

Его пальцы сжимают пистолет. Все, сейчас точно выстрелит в меня. Стараюсь подчинить его полностью, втискиваю себя в его тело и разум.

Охранник убирает руки с оружия, поднимается, шагает к двери. Проводит по считывателю картой, замок щелкает — путь свободен.

Я иду мимо него.

— Возвращайся на место и забудь, что видел меня.

Это вообще подействует? Он выполняет прямые команды прямо здесь и сейчас, но забудет ли он позже все это? Я не знаю, но стоит попробовать выиграть время.

Охранник поворачивается, возвращается в кресло, а я переступаю порог и замираю, не зная, что делать дальше. Куда меня несет? Адам меня убьет, Адам меня точно убьет. Нет — просто выгонит из “Герметиса”. Мало того, что устроили пожар в особняке Хилла, так еще и здесь натворили дел. Может не поздно вернуться обратно к Крису?

Я закрываю за собой дверь. Любопытство оказывается сильнее.

Передо мной длинный коридор, далеко впереди разветвляющийся на два отростка. В стенах длинные окна, как в больнице наверху, и двери с кодовыми замками. Может, стоило захватить пропуск охранника с собой? Наугад толкаю ближайшую. Она бесшумно открывается. За ней темная палата, кровать с механическим приводом, накрытая рыжей резиновой простыней. Какие-то аппараты с погасшими стеклянными окошками, на вешалке у двери белые халаты. Я тут же натягиваю один. Он холодно пахнет стиральным порошком, ткань чуть ли не хрустит под пальцами. Поправляю воротник, приглаживаю волосы.

Теперь я — доктор Сара. Молодой, но уже именитый мозгоправ.

Из двери у развилки впереди выходит мужчина в таком же белом халате, как у меня. Прежде чем я успеваю хоть что-то спросить, он исчезает за поворотом.

Ладно, поймаю еще кого-нибудь. Я же должна как-то разыскать Адама. А, может, не идти к нему сразу, а сначала осмотреться? Почему это место от нас скрывали? Почему Адам врал мне про вертолет и поездку?

Иду по коридору, заглядываю через окошко в первой же двери и замираю, не в силах сдвинуться с места.

За стеклом ярко озаренная палата, но освещена она не обычными лампами. Там кружат голубоватые проекции: обрывки фраз на непонятном языке, части пейзажей, лица людей, которые хмурятся, улыбаются, скалятся. Все это пролетает друг сквозь друга, наслаивается, распадается. Будто спутанная голограмма, проекции мыслей, образов и чувств, и в ее центре над полом парит обнаженный белый человек. По другому его и не назвать, он белый с головы до пят: белый ежик волос, снежно-белая, будто восковая, кожа. Сперва я даже думаю, что это кукла, но он вдруг переворачивается набок, будто спит на кровати. Спину его расчерчивает серебристая сетка: то ли татуировки, то ли вживленные в кожу металлические нити. Как рисунок на опавшем листе — тонкий позвоночник, от которого расходятся извилистые веточки-ребра.