Шанс

― Простите, профессор Снейп, ― ее голосок слегка дрожал (ему показалось или она и вправду впервые назвала его так), ― я не думала, что пропущу отбой. Я слегка увлеклась. И… простите… эти очки… это все заслуженно… ― затем девочка замолчала, видимо, не зная, что еще сказать.

― Хмм… А не объясните ли вы мне, мисс, что заставило вас делать зелье в такой час? Любой на моем месте подумал бы, что вы прячетесь от чужих глаз, чтобы осуществить какой-то план, ― сильно втянув воздух носом, он побледнел еще больше, ― Приворотное зелье? Мисс Йенсен, уж от кого, но от вас я этого точно не ожидал. Я думал, что вы серьезная девочка – одна из лучших студенток моего факультета. ― Тон его становился все более едким с нотками сарказма, ― Не посвятите ли меня в великую тайну, для кого предназначено данное зелье?

Девочка из бледной стала красной, как томат, а затем краска резко сошла с лица и она пошатнулась. Снейп побоялся, что она упадет, поэтому ринулся к ней и схватил за узкие худенькие плечики, поддерживая в вертикальном положении. Как не противился его мозг, но он все же применил Легиллименцию. Благо, в палочке нужды не было и девочка, пожалуй, ни о чем не догадается.

От потока информации Снейп побледнел – девочка варила зелье для него. Он стал погружаться глубже, выискивая причину, но никак не мог ухватить самую суть – эта мысль упорно от него ускользала, а он подбирал лишь жалкие обрывки, не способные объединиться в нечто конкретное. А потом…

― Профессор, не надо, пожалуйста. Я расскажу вам все сама. Этот так стыдно и неудобно… я лучше расскажу. ― Мозг чуть не закипел от осознания того, что первокурсница смогла опознать его искусную Легиллименцию. Он резко выскользнул из сознания девочки и услышал вздох облегчения. Надо же, она почувствовала и это! Удивлению Северуса не было предела, а где то на задворках собственного сознания его уже начал точить червячок стыда. Он имел право на подобные действия по отношению к ученикам, но, будучи пойманным, тем более ею, он не смог найти себе оправдания, хотя его и не винили – он сам начал поедать себя изнутри упреками и сожалением.

Устало опустившись на скамью, Северус повлек за собой девочку, и через секунду она уже сидела рядом с ним. Так близко. Еще никогда их локти не соприкасались, еще ни разу она не сидела рядом – не напротив, практически глаза в глаза, а рядом, по-настоящему. Девочка поежилась – видимо подумала о том же. Но, тем не менее, пауза затянулась, а Лив еще нужно отправить спать. Интересно, во что выльется этот ночной разговор в лице Дамблдора. Наверняка директор уже в курсе исчезновения Лив и ночных посиделок в кабинете зельеварения. Оторвавшись от не радужных мыслей, Снейп поднял многозначительный взгляд на девочку. Она снова слегка зарделась, но прежнего шока уже не было. Она вполне могла вразумительно отвечать на вопросы.

― Зачем ты готовила Амортенцию для меня, Лив?

― Нет, не совсем так, профессор, ― девочка слегка улыбнулась в ответ на его обращение. ― Зелье действительно для вас, но это не любовный напиток. Я бы не посмела… Это слишком сложно объяснить.

― И все же…

― Это напиток радости. Я просто хотела, чтобы вы улыбались, профессор. Я нашла этот рецепт в одной из книг по зельям, старого издания. Он показался мне простым – гораздо проще, чем Амортенция. И я решила попробовать. Простите меня, я не подумала.

«Бедная девочка – она все еще проявляет заботу о том, кто ее совсем не заслуживает». И все же на душе так приятно, как будто напиток уже действует. Видимо, это пары напитка, которые тоже, зачастую, накладывают свой отпечаток на готовящего зелье и всех окружающих.

― Лив, к чему такая забота? ― Он задал тот главный вопрос, который волновал его уже давно.

Девочка зарделась, потупила глаза и замолчала. Пауза была слишком долгой, и Снейп уже подумывал о том, чтобы переспросить или отказаться от ответа.  Но Лив все же заговорила.

― Понимаете. Я уезжаю уже завтра… и хотела… я думала… мне будет не хватать наших уроков. И частично поэтому я решила еще раз побывать здесь, но котел не взяла, а потом вспомнила про зелье. А потом решила сварить, пока все на празднике, но запуталась в ингредиентах, поэтому не успела в Большой Зал. А потом вы пришли. И вот как-то так…

― Я так и не услышал главного, Лив. Зачем ты варила зелье для меня?

― Я думала… я не уверена, но мне казалось… возможно вы тоже будете скучать. Наверное, я зря все это затеяла! Вам тяжело со мной заниматься – это лишняя нагрузка. И вы навряд ли…

― Буду. ― Девочка замерла, во все глаза уставившись на декана. ― Да, я буду.

Крошечная улыбка, казалось, начала расцветать в уголках знакомых глаз, а потом, не в силах сдерживаться, вылилась на лицо, изменив его до неузнаваемости. Девочка, казалось, расцвела от этих нескольких слов. Крошечные лучики счастья рассыпались от уголков глаз, а губы обнажили ровные белые зубы. Снейп был поражен. Казалось, он мог бы смотреть вечность на то, как Лив улыбается ему. Он и раньше видел ее улыбку, но сегодня она предназначалась только ему и была ярче и светлее любой предыдущей.

― Хорошо, Лив. Оставь зелье. Я перелью его. Возможно, оно мне когда-нибудь пригодится. От такого рода подарков обычно не отказываются. А теперь пойдем. Я провожу тебя до гостиной.

Девочка быстро кивнула, пряча улыбку, но в уголках глаз все еще виднелись мелкие лучики радости. Учитель и ученица быстро пошли в направлении гостиной. Их появление наделало много шума. Все старшекурсники, которые уже вернулись с праздника, а теперь шатались по коридору, немедленно влетели вовнутрь, и через секунду послышалась громкая возня внутри самой гостиной – уничтожались улики. Когда Снейп и Лили вошли, в общей гостиной уже никого не было – только хлопали двери спален наверху. Что ж, так даже лучше. Проследив, как Лив поднимается по лестнице на половину девочек, Северус вдруг подумал, что праздник действительно удался.