Перерождение

- Да, быть может, но каждый из вас знает кто и что он. А мне лишь досталось сухое: «ты очнулся, наконец; ты смертельно болен, ты в резервации».

- Тебя сильно терзают сомнения.

- Меня мучают мысли о том кто я? И что я тут лишний.

- Абсолютно не важно кто ты и зачем ты сюда попал, Кир. Не в том счастье, чтобы знать это, - Эльза смотрела в небо и глубоко вдыхала холодный воздух.

- Разве?

- Счастье в том, чтобы быть собой, - она улыбнулась и посмотрела на Кира. Ее глаза искрились под фонарем и, казалось, что они источают тончайшие сияние.

- Вы говорите так, потому что вы никогда не теряли память. Вы не можете понять, что сейчас творится внутри меня.

- Понять, что с тобой как раз-таки не очень сложно. Некоторые функции «белой язвы» достаточно хорошо изучены. Но на тот случай, если ты говоришь об ощущении мира, то и тут нет лабиринта. Хотя, именно в него ты себя загоняешь.

- У вас все так легко.

- В мире нет ничего легкого, - Эльза немножко вздрогнула. Холод немного ее беспокоил, - как нет в нем и ничего сложного. То, что мы чего-то не понимаем, не значит, что это что-то архисложное. Я тебе говорю о терпении. То, что дает тебе твое нынешнее состояние, – понять в каком положении сейчас находится мир вокруг тебя. Посмотри, оглянись и забудь о том, что ты потерял память и где-то тебя ждет иная жизнь.

- Если я скажу, что это сложно, то вы наверняка скажете: это не так, - усмехнулся Кир.

- Ты сам это уже сказал. Ведь если взглянуть с другой стороны на твое нынешнее состояние, то это можно расценить как шанс взглянуть на мир иначе, другими глазами. Ты не утратил рассудка и способен мыслить, чувствовать и оценивать. Так вот он мир, смотри на него. Смотри какой он с этой, нашей, стороны.

- Как говорят, ко мне скоро вернется память. И ваш мир столкнется с моим. И кто-то определенно пострадает.

- Ты рассуждаешь. Ты понимаешь, что будет дальше, а, значит, ты можешь оценить тот малый срок, что дан тебе на изучение этого… совершенно нового мира.

- Эльза, а Вам не горько быть здесь? – Кир не стал прятать свой вопрос за ширмами осторожности и учтивости. Ему нравилась прямота Эльзы, и он хотел ответить ей тем же.

- Грустно, что я оставила своих учеников. У нас были потрясающие занятия, - она смотрела куда-то в сторону. И глаза ее золотились от каждого слова. – Среди них было много молодых людей, которые так тянулись к новому. Это удивительные люди: поэты, строители, студенты… Мне грустно от того, что я потеряла с ними физическую связь и у меня нет возможности слышать их голоса.

- Они, наверное, пишут вам?

- Раньше писали. Сейчас, увы, нет никого, кто бы писал мне или Павлу. У многих здесь разное прошлое, но как только ты попадаешь в Деревню, у всех появляются общие черты будущего.

- Родные и близкие стараются отгородиться от больных родственников и любимых? Неужели так со всеми?

- С некоторыми – да, другие сами рубят канаты мостов, а дальше в лабиринт забвения. Потом приходит смирение, и ты уже безропотный, бесплотный нечеловек… перерожденный. Красивое слово. Но здесь у него другие краски и красоту их ценят лишь в лаборатории.

- Но разве не лучше быть здесь, чем быть угрозой там? Зачем прятаться от родных?

- Незачем, - Эльза отвела взгляд в сторону. Посмотрела на датчики. Они светились зеленым; она усмехнулась. – Ответь честно: вчера в Деревню приезжали посетители, они встречались с тобой?

- Да. Они приезжали допрашивать меня.

- Из ФСБ, видимо? – Кира насторожил этот вопрос. Он кивнул в ответ.

Эльза взяла Кира за руку. Шершавая и черная она будто пучок обгоревших веток.

- Не думай о ранах. Это все пройдет.

- Да, мне сообщили о том, что у меня есть все шансы стать альбиносом, - взгляд Кира уперся в землю. Она блестела инеем и сверкала синими искрами.

- Уникальная сила моний в том, что они заменят собой все твои поврежденные клетки, - Кир не обращал внимания на объяснения, они канули втуне. – И это хреново.

Кира словно вытащили из пучины. Он смотрел на Эльзу с широко раскрытыми газами.

- С визуальной точки зрения, - добавила она снисходительным тоном. – Но, черт подери, в тебе или во мне не больше угрозы, чем от больного гриппом. И да, если нас и нужно изолировать, то где же мягкая мебель? Где уход и чуткое лечение? Почему вместо всего этого мы в клетке? – Эльза добивалась ответа от Кира. Она вопрошающе смотрела на него, вздернув вверх брови.

- Потому что это тюрьма… - Кир произнес, удивительный для самого себя, ответ.

- Тюрьма с лабораторией, из которой никто еще не выходил, - уточнила Эльза.

- Вот почему мне не следует доверять персоналу.

Эльза кивнула.

- Но почему никто мне сразу не сказал? Таш? Каро?! – Кир немного повысил голос.