Страница 1 из 68
Пролог
Признаться честно, до знакомства с Соколовым моя жизнь меня вполне устраивала. Благопристойная семья... ну почти (хотя покажите мне семью, у которой нет старого, массивного шкафа, наполненного скелетами?). Отличные друзья. Третий курс журналистики в популярном институте. Самый смак студенческой жизни... и тут он! Даже не так - ОН! Мой мучитель, сталкер, сволочь, придурок и повелитель персонального ада: Александр Соколов (хотя потом выяснилось, что зовут его совсем по-другому, но я продолжаю по привычке величать его "Соколов"). О том, как он перевернул мою жизнь, втянув в эти опасные передряги, не хочется и вспоминать. Но сейчас, сидя за решеткой, мне почему-то захотелось, вспомнить всё, начиная с нашей первой встречи.
Всё началось спустя неделю, как отзвенел первый звонок, призывающий школьников и студентов сесть на информационную диету и грызть только тяжелый гранит знаний. И хоть прошло уже больше около года, но я как сейчас помню, что стояла жара...
Часть первая
Остановите землю, я сойду!
А как возлюбить ближнего своего, если он сопротивляется?
Я. Джангирова
Елена
…Осень еще не вступила в свои права, поэтому солнышко радостно припекало, заставляя, пока ботинки и куртки томится на полках, а шорты, юбки и майки, на зависть томившихся, облегать тела молодежи, спешившей на свою вторую учебную неделю. Я, как распоследний дебил, послушалась бабушку (дождь передавали, оденься потеплее!) и вырядилась в джинсы с рваными коленками, черную майку с лейблом грубы "Bullet for My Valentine" (группу я эту не слушала, а просто майка понравилась, и я взяла потаскать ее у подруги), надпись которой обвивала роза истекающая кровью. Мужскую (тоже позаимствованную) черную пайту с черепом, которому из револьвера прострелили мозги, и они живописно разбрызгались, создав разноцветный задний фон, и обычные черные кеды с разноцветным шнурками (белым и черным) и надписью на белых "носах": "Vanitas vanitatum et omnia vanitas" [лат. суета сует и все - суета (Библия)]. Пайту я из-за жары, понятное дело, сняла и перекинула через лямку рюкзака в форме гроба с картинкой Джека из "Ночь перед Рождеством", но это не помогло. Я чувствовала, как мои щеки горят, и знала, что сейчас они ярко-красного цвета, что возможно считалось красивым когда-то в древности, но не сейчас. Если б я жила в эпоху князей и кокошников, то никакое натирание свеклой не сравнялось бы с моим природным румянцем. Да любая свекла, посмотрев на мои румяные щеки, скукожилась бы от зависти!
На первую пару я позорно опаздывала уже на сорок две минуты, из-за ругани с бабушкой, поэтому шла себе не спеша ко второй, надев на голову наушники.
Наушники-капельки я не носила. У меня были проблемы с давлением, и нередко из-за них оно поднималось, от чего у меня носом шла кровь, поэтому я носила чёрно-голубые "Beats Audi". Сейчас в них играла прикольная переделка детской песенки "В лесу родилась Ёлка".
Я тихо подпевала под нос мужскому басу: "В лесу родилась Ёлка. В лесу родилась Ёлка. Зимой и летом вся в иголках. Ужасно колких...", слегка качая головой в ритм музыки, как неожиданно с меня нахальным образов сорвали наушники. Я резко повернулась, чтоб увидеть лицо самоубийцы, у которого, по-видимому, не хватило смелости пойти и убиться менее травматическим способом, раз он решил покуситься на одну из моих святынь.