Страница 22 из 32
— Нет, — ответила Кэтриона, — мне не нужно лишнее внимание.
— Да, ты права, пожалуй. Но только… ты должна помнить, что этот убийца, если он узнает тебя, если решит, что ты его видела — он может захотеть убить и тебя.
— Было темно, он меня не мог разглядеть. Да и не знал он, кто я. Нет, мне не нужны сопровождающие. Я… лучше одна.
— Как знаешь. Только у Тайлы не показывайся. В Рокне у меня есть человек, он всем тебе поможет. И ещё…
Магнус встал, подошел к окну, посмотрел на тёмное море, тихо вздыхающее у каменных стен.
— …раз уж ты едешь в Рокну. Там как раз начинается Бал невест и маскарад. В этом году будет королева — соберется весь свет. И ты можешь встретить того господина, которого видела в Брохе на постоялом дворе. Пожалуй, это будет первый шаг в истории со Зверем. Я дам тебе женщину — местную сваху, она всё устроит. Но сначала — убийца Крэда. И… не стоит разочаровывать Ребекку — если она спросит, скажешь ей, что занимаешься печатью. А если найдешь этого человека — немедленно сообщи мне...
Когда она уходила, Магнус спросил уже в дверях:
— Ты нашла что-нибудь в бумагах Крэда?
— Ничего стоящего. Одни портовые книги. Не знаю, что он хотел в них найти.
Кэтриона ушла в недоумении. Убийство Крэда хоть и неприятное событие, но в чем такая уж его важность? Вокруг предостаточно тех, кто ненавидит рыцарей Ордена, тех, чьи дома сожгли и чьих родных обвинили в колдовстве. Месть выглядела бы вполне логично. И ловить мстителей вообще дело Тайной стражи, ну или Байсы с его соколами — Рокна его территория. Но Магнус что-то знал… и не говорил.
И она впервые ему соврала, сказав, что ничего стоящего в бумагах не было. От этого внутри осталось неприятное ощущение.
Она вернулась в свою комнату, и только бросила сумку на стол, как в дверь осторожно постучали, и тут же в комнату проник нежный фиалковый запах - вошла Ребекка.
Она сменила парадное одеяние на длинную тунику, распустила чёрные волосы и сейчас казалась гораздо моложе своих лет. А хотя… сколько ей лет? Когда Кэтриона впервые попала в Орден, Ребекка была точно такой же: красивой, умной и лживой. Вернее, дипломатичной. И с тех пор она нисколько не изменилась.
— Я хотела поговорить с тобой… без мужчин. Я присяду? — улыбнулась она, села на стул, не дожидаясь приглашения, и стала поигрывать кистями пояса.
Она могла бы не спрашивать разрешения, она могла бы просто вызвать Кэтриону в свои покои, но снизошла до того, чтобы явиться лично. Значит ей что-то нужно. И очень сильно.
Её голубые глаза были прозрачны и чисты, а лицо — с него только писать картины грешниц. Или мучениц — зависело от настроения Ребекки. И говорила она, будто кошка ступала по песку мягкими лапами, тихо и вкрадчиво.
Кэтриона прислонилась к стене, скрестив на груди руки.
— Ты же понимаешь, как важна эта печать? — спросила Ребекка, окидывая взглядом комнату.
— Понимаю.
— И если кто-то узнает о её пропаже… наша слабость станет очевидной. Кэтриона, мы сейчас очень уязвимы — Магистр стар, а командоры слишком честолюбивы и думают только о себе, о том, как занять его место. И никто не думает о чести и интересах Ордена…
Кроме тебя…
— …Если кто-то узнает о нашей слабости — завтра убийц рыцарей может стать гораздо больше. Поэтому — никто узнать не должен, — Ребекка встала и принялась ходить по комнате, — то, что лаарский Зверь один и появляется лишь на границе, иногда убивая селян — это хороший знак, потому что попади печать в умелые руки… Ты же понимаешь, что было бы? И что будет, если она всё-таки в них попадет. Ты видишь Дэйю и знаешь, что может оттуда прийти. Ты должна бросить всё, Кэтриона, не слушай, что говорит тебе Магнус или Рошер, что надо искать убийцу или Зверя, слушай своё сердце. Там внутри правда, — Ребекка приложила руку к груди, — ты понимаешь, что всё в опасности. И нет ничего важнее, чем печать. А я могу тебе помочь в поисках, скажи лишь, что нужно.
Кэтриона прищурилась.
— А взамен я должна…
На лице Ребекки промелькнула отдаленная тень досады.
— Ты же можешь держать меня в курсе того, что найдешь? Минуя Магнуса. Это ведь не трудно?
Не трудно...
Она дотронулась до руки Кэтрионы своей холёной ладонью. И слушая эти слова можно было подумать, что судьба Ордена и всего мира лежит на хрупких плечах двух женщин: её и Кэтрионы.
Но Кэтриона знала — это просто эмпатия. Способность Ребекки заставлять всех вокруг думать, так как ей нужно. И верить в это. Она не боится дотрагиваться до Кэтрионы, она слишком умна и сильна, чтобы можно было прочесть её тайны одним прикосновением.
Но Магнус просил не разочаровывать её, и Кэтриона пообещала сделать всё, что она просит.
Ребекка ушла, оставив за собой запах фиалок и гвоздики и ощущение того, что комната наполнена мёдом, а Кэтриона в нём — увязшая пчела. Она вышла на воздух, присела во внутреннем дворе, обдумывая произошедшее.
Но одиночество продлилось недолго. За ней пришел послушник и отвел её к Рошеру.
— Я искал тебя, — аладир сидел за столом из тёмного дерева и что-то писал. А как только Кэтриона вошла, встал ей навстречу и указал рукой на плетеные кресла у окна.
— Садись. Я хотел поговорить с тобой кое о чём.
— О Звере, да?
— Да. Ты же понимаешь, как я теперь выгляжу? Я — Страж Севера, и столько лет ничего о нем знал! — в голосе Рошера прозвучала горечь.
— В этом нет твоей вины, кто-то заметал следы и делал это очень хорошо, — ответила Кэтриона устало. — К тому же идет война, многое списывают на зверства воюющих сторон.