Страница 111 из 122
- Оборотень, такой же, каким стал я!
- Ты его убил? – не знаю, зачем я разбередила эти воспоминания в его душе.
- Да, он был ослаблен и посажен на цепь, чтобы быть достаточно злым, накидываясь на любого, кто пожелает ступить на другой берег Меб, ну или перейти на нашу сторону!
Вампирша опять, что-то промычала, пытаясь вытолкнуть кляп, прикрывающий ее рот, но получила новый ощутимый пинок от Зора и умолкла, яростно глядя на окружающих.
- Почему ты пошел туда один? – мне необходимо было выяснить все, понять, отчего мой жених так сильно изменился, и осознать, почему, несмотря на все обстоятельства, я продолжаю испытывать к нему некие неподдающиеся никаким объяснениям чувства. Не любовь, не страсть, что-то другое, более сильное, непобедимое, противоестественное.
- Я был не один, - рассказал Зорян, продолжая свое нелегкое повествование. – Со мной отправилась Крисса, только ей не пришлось использовать дар, я вызвался сделать это сам!
- И почему она не убила тебя, когда ты переродился?
Зорян ухмыльнулся:
- А ты, моя королева, почему пощадила презренного оборотня?
Я смогла только покачать головой, не доверяя, не принимая, не желая верить, но Зор, причиняя душевную боль, произнес жестокие речи:
- Да, Ниавель, твоя альбина меня любила! Глупая, знала, что все без ответа, но любила! Терпела, ждала, пока научусь себя контролировать, а ушла только тогда, когда мы услышали о твоем возвращении на север! Долг для нее был превыше всего! – он подошел ко мне. – Знаешь, какое сладостное чувство охватывает тебя, когда твое остановившееся сердце снова начинает неистово биться, и ты чувствуешь себя обновленным?
- Да-да, - я отступила на шаг и лихорадочно покивала. – А еще мечтаешь порвать всех вокруг, чтобы насладиться вкусом крови!
- Неразумно дерзить тому, кто сильнее, моя королева! – настиг и приподнял двумя пальцами мой подбородок, почти нежно, почти неощутимо, ласкающе.
- Это угроза? Или ты решил возобновить наши уроки? – я вновь рисковала, краем глаза замечая, как насторожился Дуг, как трепещет его рука, сжимающая кинжал.
Зорян тоже это увидел и промолвил:
- Опусти ножичек, мальчик, тебе еще предстоит воспользоваться им завтра!
Я хотела было поинтересоваться, что он хочет этим сказать, но не успела. Верта избавилась от кляпа, что закрывал ее рот, и теперь ничто не помешало ей высказаться:
- Королева, - выплюнула она, гнусно усмехаясь, - знаешь ли, скольких шлюх положил под себя твой возлюбленный? Нет? Многих, включая эту твою альбину! А были еще продажные девки, и, кстати, со мной он тоже спал, потому с уверенностью могу утверждать, что содрогаясь в экстазе, он неизменно шептал твое имя, - и передразнила. – О, Ниа, моя Ниа…
Зорян быстро подошел, наклонился над связанной тварью и изо всех сил ударил кулаком в висок, так, что послышался хруст.
Борясь с подступающей тошнотой, чувствуя, что все внутри меня переворачивается, ощущая такую волну отвращения, я все же нашла в себе силы изречь:
- Ты говорил, она наш пропуск!
- Оклемается, - проронил он и шагнул в мою сторону, потому сразу предупредила:
- Не. Подходи! – именно так, раздельно, глядя в застывшие очи.
Подошла к Дугу, отобрала кинжал и принялась сама разделывать брошенную тушку. Кромсала так, словно режу все плохое, что случилось в моей жизни, яростно, остервенело, терзая мертвую плоть, точно изголодавшаяся собака.
Потом бросила все в котел и, ни на кого не глядя, отправилась к реке, запретив идти за мной обоим мужчинам. Сейчас мне нужно было остаться одной, только со своими мыслями, своими страхами, своим горем. Глупо было спрашивать у Хранителей: «За что мне все это?» Они все равно не ответят, но как переплела нити судеб Магира; какие красочные узоры любви нарисовала Люблина; как посмеялся над нами Ур; как все извратила Некрита! Неужели Эст ждет нашей скорой смерти? И почему во все это безобразие вмешался Хелиос? Да, в моей судьбе отметился еще и Ретт, помогая в некоторых ситуациях, а порой покидая меня, бросая в самой нелегкой из них. А ведь остались и другие Хранители! Неужели и им есть дело до ничтожной меня? Ответ я не услышу, остается только думать, но так легче, такие мысли прогоняют прочь другие, черные, томительные, ненужные.
Я вошла в ледяную воду, смахнув со щеки слезинку. Всего одну, а больше и не надо…
Утро началось внезапно, солнце еще только-только выглядывало из-за холма, скользя золотистыми лучами по изумрудно-зеленой траве. Верта, и впрямь очнувшаяся, боязливо сжималась с комок, с ужасом поглядывая на подступающий свет. Дуг помешивал что-то в котелке, Зорян только что вернулся от реки, в его волосах поблескивали капельки воды. Прищурился, глядя на солнце, ухмыльнулся, обратив взор на Верту, я бы съязвила, но в последний момент передумала. Выбралась из-под плаща, под которым спала, и собралась спуститься на бережок. Только Зорян совершил стремительный рывок, взмахнул кинжалом, разрезая путы, связывающие Верту, и насмешливо приказал:
- Беги!