Реки времени

Перемещение в квартиру, где находилась основная база группы, на наше счастье прошло успешно. Оказалось очень полезным, что можно точно установить координаты точки, места прибытия. Иначе мне пришлось бы идти по Питеру в полном эльфийском облачении, что не осталось бы незамеченным.

Здесь я смог скинуть с себя свое эльфийское прошлое, хорошо вымыться и, надев подаренные ребятами джинсы и футболку, направился в квартиру деда, где, скорее всего, были ответы на многие мои вопросы.

Мне одновременно хотелось одному разобраться со всем, но в то же время я осознавал необходимость дружеского совета в такую минуту. Только Че подходил для этой роли, поэтому его я попросил пойти со мной.

Вместе мы вышли на улицу. В городе все еще стояло жаркое лето.

- Ничего не изменилось, - сказал я, стоя на остановке. – Будто и не было всех этих месяцев путешествий.

- Их и не было, - охотно согласился звеньевой.

- Как?

- Мы вернулись через неделю после нашего перехода. Так что месяцев не было. Одна неделя и только она.

- Великолепно. А я-то переживаю, что меня следователь Кузьмин уже в международный розыск объявил. Заедем к нему?

- Если хочешь. Только дело закрыли.

- Закрыли? Почему?

- Не будет же он, в самом деле, искать того, кого еще и в природе нет и расследовать смерть человека из другого времени.

- Это ты о моем деде? – мне было непонятно, куда он клонит.

- Он из прошлого. Так сложилось, мне точно неизвестно как, твой дед жил и работал на Институт в 20 веке. Но родился он очень давно, где-то до десятого века, а может и раньше. Так что контрольная команда уже подчистила концы, а следователь может тебя даже не помнить.

- Посмотрим, - я теперь довольно быстро сообразил, о чем хотел сказать Че.

Он остался ждать внизу, а я поднялся к Кузьмину. Тот бросил писать в своих бумагах и пригласил присесть.

- Хорошо, что заглянули Максим Александрович, - напряженно начал Кузьмин. – Я собирался вам звонить.

- Есть новости? – спросил я, не потому что меня это действительно интересовало, а потому что хотел послушать, как он отреагирует.

- Как сказать, - он отвел глаза, - дело пока открыто, но за неимением улик и свидетелей…Дело безнадежно.

- А кинжал?

Он встал и прошелся по кабинету.

- Кинжала нет.

- Его забрали в ФСБ?

- Они ничего о нем не знают. И мне посоветовали не вспоминать. Так что…

- Значит, я могу больше не приходить? – с некоторым облегчением уточнил я.

- Я вам позвоню, если будут новости.

Это звучало, словно он сказал «никогда». Следователь, наверное, ждал возмущения с моей стороны, но ничего подобного не было, поэтому он попрощался со мной с озадаченным выражением на лице.

После мы с Че поехали на квартиру деда. Скромно обставленная однокомнатная квартира встретила нас тишиной. Че расположился в кресле, а я разбирал бумаги дедушки в поисках информации о своем рождении. В этом времени у меня были все официальные бумаги: свидетельство о рождении и все прочее, что положено иметь современному человеку. Здесь же могли храниться письма отца, да и много разных бумаг. Я внимательно просматривал все документы, не находя ничего интересного или значимого. Изучив все содержимое письменного стола, я только потерял время. Остался один ящик, но я сомневался, что там что-нибудь есть. Дед мог держать самые важные бумаги и не здесь, если они у него вообще были.

Я подергал ящик – закрыт. Где-то я видел целую связку ключей. Перепробовав разные ключи, я, наконец, услышал, как щелкнул замок. Я сразу вынул весь ящик, и сев прямо на пол занялся бумагами, которых было не так много: письма и маленький фотоальбом. Фотографии деда в молодости, цветные и черно-белые, на фоне реки, где он с улыбкой стоит на камнях. Бабушка, жена деда, которой я совсем не знал; мой отец. Листая альбом, я открывал для себя фотографии, которых я никогда не видел. Все снимки были очень хорошего качества. У меня всегда с собой была фотография родителей, но маленькая и размытая, а здесь такое богатство. Теперь я понимал, что дед обманывал меня, говоря, что все сгорело при пожаре, которого я не помнил. Здесь в альбоме я нашел фотографию отца в защитной форме, как у ребят из нашей группы. Короткий рукав летней рубашки позволял видеть странное приспособление на его руке. Транспортатор! Фотография мамы - я и забыл, какая она была красавица, такая светлая, сияющая. У меня перехватило дыхание. Одна из последних фотографий – мама и отец вместе, будто разыгрывающие сцену из любительского спектакля. Оба в одежде, в которой я признал эльфийскую, в саду – мама, как принцесса в короне из цветов, отец стоит перед ней на одном колене. То, о чем я думал, подтвердилось. Больше фотографий не было, и, взяв эту последнюю, я закрыл альбом. 

Че заснул в кресле и похрапывал. Я просмотрел письма. Их было всего три. В одном речь шла о прибытии в какое-то место, где группа остановилась для исследований. Во втором отец писал о важном событии в его жизни, при встрече обещал все объяснить. Очень короткое письмо. И, наконец, третье - так же как и остальные без дат, марок и штемпелей.

«Здравствуй, отец. Как и обещал, пишу тебе, как только появилась возможность отослать письмо. Вчера прибыли в Новый Город. Дед Мириэль все еще злится на меня, но я знаю, что когда он увидит Максима, то сразу оттает. Мириэль скажет ему после праздника, и в следующий раз мы возьмем мальчика с собой. Пусть порадуется старик.

Как твое здоровье, отец? Как Макс? Все ли у вас хорошо? Маша волнуется, и ее опять мучают мрачные предчувствия (ты же ее знаешь). Спрашивает, как дела у ее сына Айвона и посылает ему свой медальон.

До скорой встречи, отец и Максимушка (Айвон). Целуем крепко. Ваши Маша (Мириэль) и Саша».