Страница 51 из 132
— Прекрасное наблюдение, его стоит записать, — воскликнул Болевар.
— Сначала неплохо бы найти вход, — забрюзжал Синдибум, раздумывая о Кривой башне.
Тут ни бабушка, ни какой другой чародей не поможет. А без магии как? Не пешком же туда идти?
— Зачем его искать? — не поняла Зудочка. — Через него только обратно вернёшься. А зачем возвращаться туда, откуда пришёл?
Симон поднял чашку, ухмыляясь.
— Чтобы посмотреть, что там переменилось за время твоего отсутствия.
— Да всё там по-прежнему, — скривилось розовое недоразумение.
Они ещё долго рассусоливали о прошлом и будущем, так что Арий потерял всякую нить размышлений и невольно вспомнил о Маре. Что она скажет, когда он откроет скрижаль и получит свиток чародея? «Мы всё равно не можем быть вместе»? Тогда дело ни в какой не в судьбе, и она его просто не любит. Ведь если прикипел к кому-то всем сердцем, всё остальное не имеет значения. Любящие колдуны возвращаются к своим избранникам, откуда угодно, даже со Злыстной половины. Переживают войны, болезни и проклятия, потому что для истинных чувств — преград не бывает. Так что нельзя останавливаться. Если нужно пробраться в храм памяти Кривой башни. Он пролезет! Хоть муреной проскользнёт, хоть кошкомором долетит. Не бывает невыполнимых дел!
— А как вы про скрижаль Безбашенного хоровода узнали? — встрял в их болтовню Синдибум.
— Пустяки, — улыбнулся Болевар, — дело хоть и необычное, но не сложное. Чаще всего я получаю задания по почте, и уже тогда перемещаюсь в другую башню. Ведь мотаться между ними просто так, не самое дешевое удовольствие. Но в этот раз, я приехал ради причёски, а уже потом ко мне обратился Голун. Тогда я сопоставил факты, — он задумчиво взглянул на карманные часы. — Простите! Тороплюсь! Расскажу как-нибудь в другой раз.
— Пожалуйста, — подался через стол Арий.
— А мы не опоздаем к Разнюху? — пискнула Зудочка.
Синдибум недовольно обернулся к ней, но она лишь скромно улыбнулась, пожав плечами. Зато Симон подскочил и засобирался.
— Мне, правда, пора, — еще раз извинился он. — До полувечера осталось совсем немного. А я и Злыстное время несовместимы. К тому же у меня есть ещё одно незаконченное дело.
— До завтра! — улыбнулось розовое недоразумение.
— Мы тоже пойдём, — поднялся Арий.
Они вышли на лестницу и, помахав друг другу на прощание, разошлись в разные стороны.
— Ты только ничему не удивляйся, — предупредил Синдибум. — К нему надо привыкнуть.
— Ко всему надо привыкать, — согласилась она.
Небо затянули чёрные тучи, и за их непроглядной стеной бухнул гром. Поутихший ветер поднялся вновь, норовя влезть под одежду. Он неистово трепал розовые кружева, и Зудочка зябко ёжилась. Арий тоже трясся, а разглядев в темноте дверь с опухшим глазом, ринулся к покосившемуся крыльцу. Створка была приоткрыта, и они заскочили внутрь. В мрачной гостиной едва чадил камин, отражаясь багровыми сполохами в норе домового.
— Разнюх? — крикнул Синдибум.
Но жилище старого сыщика отозвалось гнетущей тишиной. Над башней рассыпалась ослепительная цепь молний, озарив через открытую дверь скомканный коврик. Разнюх уткнулся в него лицом, привалившись к продавленному креслу.
Зудочка взвизгнула, но её вопль заглушил звон колокольни. Переборов дрожь, Арий нагнулся над старым сыщиком. Ухватил за плечо и перевернул. Одна рука, словно прилипнув к полу, не сдвинулась, зато другая подпрыгнула, чуть не упав в камин. На лице Разнюха застыла безумная улыбка, топорща свалявшуюся бороду.
Синдибум отступил.
— Мёртв, — выговорил он, трясущимися губами, как только стихли последние удары колокола.
Выйдя на лестницу, он щелкнул карабином, и фонарь, оторвавшись от цепи, взмыл в грозовое небо. Сияя то красным, то синим. Вернувшись, Арий, стараясь не смотреть на старого сыщика, сказал:
— Я подал сигнал!
Розовое недоразумение не ответило. Прикрыв рот руками, она таращилась на жуткую ухмылку, не в силах оторваться и бормотала:
— Ужаснище! Ужаснище! Ужаснище!
Маги появились вместе со вспышкой молнии. Из яркого сияния вышла вторая волшебница, а за ней длинный угловатый стажёр. Синдибум хорошо помнил его по временам учёбы. Он вечно что-то читал и отвлекался от книги только ради того, чтобы поделиться очередной занудной заумностью. Подслеповатые глаза никогда не смотрели на собеседника, а невыразительные черты лица не позволяли его как следует запомнить. Вот он вроде есть, а вроде уже и нет.
Милава отодвинула Зудочку и покачала головой.
— Вы кого-нибудь видели?