Полуночница

Между тем, он изучал меня, как любопытного зверька. Я затравленно посмотрела на Лирана и не смогла сдержать тихого стона.

— Удивительно, не правда ли? — поднимаясь из кресла, сказал он. — На тебя не действует никакая негативная магия, никакая, кроме... моей. Ты абсолютно беззащитна. Ну, не очаровательно ли?

Его медленные шаги один за другим сокращали расстояние между нами. Наследник бесшумно подходил всё ближе и ближе. Хищник подкрадывался к беззащитной жертве. Я невольно начала отступать, пока не почувствовала, как упёрлась спиной в стену. Стало страшно и одновременно жарко.

Я не могла сама себе признаться, что, как приворожённая, мечтаю о его прикосновении. Но он тянул, наслаждаясь моими страданиями и растягивая их. Я слышала его слова, но не понимала смысла:

— Запомни, Уна. Видящие служат роду Фалькс. Их послала сама Берегиня. Мысли и тело таких, как ты, принадлежат моей семье. Наша магия даёт нам право делать всё, что мы хотим.

Я ничего не соображала и не принадлежала сама себе. Вся моя суть напряглась. Бархатный голос ласкал, проникая всё глубже и глубже. Я не отдавала себе отчёта, когда сама прижалась к мужчине. Я жаждала его касаний. Я хотела почувствовать его руки. Я хотела его и только его, и в этот миг для меня ничего не существовало, кроме глубокой тьмы его глаз.

— Ты моя, — прошептал он, очерчивая пальцем мои скулы, и от этого невесомого прикосновения я вся затрепетала. Хотелось одного — его.

Он поцеловал пульсирующую артерию на моей шее и спустился языком вниз. Я вцепилась в него, притягивая к себе, наслаждаясь нашей близостью, вдыхая запах его кожи, от которого подкашивались ноги. Его присутствие лишало меня возможности здраво мыслить. Мужчина стал для меня поводырём.

Он резко развернул меня, прижав лицом к стене. Я жалобно застонала и попыталась вернуться в исходное положение, но Лиран крепко удерживал. От ощущения, что он находится сзади, кружилась голова.

Он расшнуровывал платье резкими и грубыми движениями, умело справляясь с ним, но всё равно время словно растянулось. Для меня каждая секунда казалась вечностью. Я думала лишь о том, зачем он заставил надеть мне этот ужасный наряд. Будь я в чём-то другом, одежда не стала бы сильной преградой.

Наконец бордовое платье оказалось скинутым вниз. Я забыла о стеснении, испытанном, когда служанка выдала мне бельё. Ощутила возбуждение мужчины, которое упиралось в меня сзади сквозь тонкое кружево, и мечтала почувствовать его внутри. Я снова застонала. Жалела лишь о том, что тугой корсет не даёт в полной мере ощутить жар кожи Лирана.

Я вдруг подумала, что ладони Милоша оказались бы ещё более мягкими и нежными. Цесаревич наверняка постоянно нуждался в том, чтобы отстаивать право на собственную жизнь, а вор был далёк от воинского ремесла, предпочитая действовать умом и хитростью.

Но мысль мелькнула в голове, на мгновение отрезвив и заставив побеспокоиться, и тут же исчезла, словно и не тревожила. Я таяла от каждого прикосновения любовника. По-прежнему повёрнутая к стене, я наслаждалась тем, как горячие пальцы умело играют по моей коже, будто задевая те струны, о существовании которых я не знала.

Свои желания почти что перестали волновать, уступив место лишь одному. В этот миг я целиком принадлежала ему. В душе не было ни сомнений, ни мыслей — ничего.

Остались только я и Лиран Фалькс.

— Ты моя! — яростно взревел он.

И я жадно внимала его словам, наслаждаясь звуками бархатного голоса. Лиран позволил мне развернуться. Воспользовавшись тем, что он на мгновение дал мне волю, я поднялась на носочках и накрыла его губы своими, и он позволил себя поцеловать.

Но потом наше уединение прервалось: резко открылась дверь, и полоска света из коридора упала на нас двоих. Оглушающе громкий удар дерева о стену отрезвил меня пощёчиной. Я почувствовала себя пробуждённой из колдовского сна. Ошарашенно уставилась на наследника престола. Щёки ощутили жар. «Что произошло? Как я могла это натворить? — подумала я, — Треокий!.. Я ведь совсем этого не желала!»

Я замерла, напуганная чарами цесаревича. Я потеряла контроль над собственным телом, когда он очутился рядом и проник своей силой прямо в сердце. Но стоило мне скинуть с себя его поводок, как я снова стала прежней Уной. Мне повезло, что нас успели прервать, но всё равно ощущение горького стыда проникало в душу.

— Отойди от неё! — послышался рык.

Я никогда не видела Милоша таким — грозным, свирепым, готовым немедленно дать отпор. Он всегда казался мне человеком, далёким от насилия и предпочитающим слово драке. Но сейчас его светлые глаза приобрели оттенок грозового неба. Вор держался уверенно, не ведая милосердия. Он был готов рвать и метать. Весь его вид говорил, что от своего мужчина не отступится. Даже когда в противниках — будущий царь.

— Ты приказываешь мне? — возмутился тот.

Я отошла к стене, стыдливо прижав к груди бордовое платье. Чувствовала себя униженной и раздавленной. Ощущение наготы не покидало, несмотря на присутствие нижнего белья. Пытаясь прикрыться, я обхватила себя руками и зажмурилась. «Какое счастье, что зашёл Милош...» — возникло в голове, — «Появись он чуть позже, и всё бы уже закончилось».