Страница 11 из 27
Глава первая
Людмила Афанасьевна обратила внимание на необычное поведение дочери уже с месяц назад. Она воспитывала её одна, без мужа. Было трудно: приходилось постоянно как-то изворачиваться, чтобы дочь ни в чём не знала нужды. А как можно извернуться в наше время? Только одним способом – найти дополнительный заработок. И нашла - стала мыть полы в почтовом отделении.
Отбарабанит свои пять-шесть уроков в школе и бегом на почту. И так каждый день: в школе геометрия с тригонометрией, а после школы - мокрая тряпка и помойное ведро с водой. Возвращалась домой затемно, не чуя ног под собой от усталости.
Одна радость дома – шестнадцатилетняя, жизнерадостная дочурка Вера - тёмноволосая, похожая на цыганочку, стройная, вся в отца - плод её безумной любви к заезжему столичному гастролёру. Он оказался ещё тем типом! Даже не типом, а типчиком – малодушным, и к тому же женатым. Ну откуда она могла всё про него знать, откуда? Он же так красиво говорил ей о вечной любви, такие цветы дарил! Вот она и поверила, и влюбилась безоглядно, до умопомрачения.
Видя дочь, слыша её жизнерадостный воркующий голосок, Людмила Афанасьевна вспоминала Игоря, отца Веры. И моментально, откуда-то из самых глубин души, поднималось справедливое возмущение – подлец, негодяй, поматросил и бросил, а она теперь воспитывай дочь одна, бейся как рыба об лёд, чтобы хоть как-то выжить в этом суровом, не приспособленном для слабых людей, мире! Дура набитая! Господи, какая же я дура! Нет бы прислушаться к советам покойницы матери, так нет, захотелось самостоятельности - видите ли, она уже взрослая…
Она ещё раз грубо ругнула себя – дурында!
Вот и сейчас, кажется, тоже самое происходит с её Верой, с её ненаглядной, и такой умницей, дочуркой.
Людмила Афанасьевна доглаживала постельное бельё, а Верка читала книгу и нет-нет, да поглядывала на часы.
Чего уж тут непонятного? – с возмущением подумала она, изредка поглядывая на дочь. Всё как на ладони, сама раньше так делала, дура!
- Ты что это всё на часы поглядываешь? - решила она поинтересоваться у дочери, - до начала фильма ещё полтора часа.
- Я не поглядываю, это тебе показалось.
Но сердце матери чувствовало - Вера напряжена, и потом, она же ясно видела, дочь нервничает, книгу не читает, за полчаса не перевернула ни одной страницы. Понятное дело, о чём-то думает.
Минут через двадцать Вера, нервным движением захлопнув книгу, сказала - «Мам, я сбегаю, мусор вынесу».
- Куда ты, ночь уже!
- Мам, какая ночь? Всего-то десять часов. Я быстренько.
- Вера, не нужно, я утром сама вынесу…, мне по пути.
- Мама, - в голосе дочери послышалось упрямство, - в квартире неприятный запах, я не хочу дышать вонью всю ночь!
Проговорив это, она вышла из комнаты в коридор.
Людмила Афанасьевна услышала, как закрываясь, хлопнула входная дверь.
* * *
Вера вернулась минут через сорок. За это время Людмила Афанасьевна так перенервничала, что увидав вошедшую дочь, не сдержалась и закричала:
- Ты где это до сих пор шлялась?! Вынести мусор – минутное дело, а ты, когда вернулась?!.. Посмотри на часы!
- Я встретила подружку. Мы поговорили… то, да сё…
- Не ври, Верка!!! - не стерпев её явной лжи, опять закричала на дочь Людмила Афанасьевна,– какие могут быть подружки в это время?!
- Не веришь, и не надо. Я уже взрослая и у меня может быть своя жизнь, - огрызнулась дочь и направилась в свою комнату.
Людмила Афанасьевна от такой Веркиной наглости на некоторое время даже онемела. Она стояла и растерянно разводила руками. А потом из глаз её покатились одна слезинка за другой, одна за другой, постепенно превратившись в два светлых ручейка.
Это была их первая крупная ссора в жизни. Она поняла, с дочерью что-то творится нехорошее, то есть, она догадывалась, что с ней творится, но не хотела верить. А произошло это с дочерью не по её вине. Не она ли холила и лелеяла свою доченьку, не она ли отдавала ей всю свою материнскую любовь…, и вот… на тебе, дочь что-то скрывает от неё…, начала грубить и таиться.